Комментарии к «Евгению Онегину» Александра Пушкина

Татьяна, в любом случае, по-человечески теперь намного лучше, чем та романтически настроенная девочка, которая (в главе Третьей) пьет огонь эротических желаний и тайно посылает любовное письмо молодому человеку, которого видела всего один раз. Хотя можно утверждать, что она пожертвовала некоторыми пылкими идеалами юности, уступив мольбам матери, столь же несомненно и другое: обретенная ею изысканная простота, зрелость и владение собой, непоколебимая верность долгу — в моральном смысле более чем весомая компенсация за любого рода простодушие, утраченное ею вместе с довольно непривлекательными, явно чувственными мечтаниями, которые прежде воспаляли в ней романтические книжки. Надо принять во внимание и то, что прожитые годы (а ей теперь двадцать один год, не меньше) оставили, как ей кажется, явственный след, лишив ее былой чистоты, утонченности и черт лица, и всего облика. Впрочем, для меня решающим обстоятельством при определении смысла «лучше» была интонация, с какой выговаривается слово «кажется»: оно вполне уместно, если человек судит о своей физической красоте («Я была моложе и, кажется, привлекательнее»), однако выглядело бы чопорно и искусственно, если разговор коснется душевных качеств. Человеку не может «казаться», что он был «более совершенной личностью»; такие вещи он про себя знает и о них не распространяется. А кроме того, на взгляд Татьяны, Онегину ни тогда, ни теперь не было дела до моральных достоинств.

См. рифмованное переложение «ЕО», сделанное князем Владимиром Барятинским в «Пушкинском сборнике» (С.-Петербург, 1899):

On'eguine, autrefois plus belle Et, certes, plus jeune j''etais.

Ср. у Пушкина в «Цыганах», строки 170–71:

А девы… Как ты лучше их И без нарядов дорогих…

¹³ Вы были правы предо мной.Т. е. «ваше отношение ко мне было правильным». Идоматически можно выразить так: «Вам не в чем передо мной виниться».

XLIV

«Тогда — не правда ли? — въ пустын, Вдали отъ суетной Молвы, Я вамъ не нравилась... Что жъ нын   ⁴  Меня преслдуете вы? Зачмъ у васъ я на примт? Не потому ль, что въ высшемъ свт Теперь являться я должна;   ⁸  Что я богата и знатна; Что мужъ въ сраженьяхъ изувченъ; Что насъ за то ласкаетъ Дворъ? Не потому ль, что мой позоръ ¹²  Теперь бы всми былъ замченъ, И могъ бы въ обществ принесть Вамъ соблазнительную честь?

¹Тогда — не правда ли?Тут обычная сложность, связанная с необходимостью передать галльскую конструкцию: «Jadis — n'est-ce pas?».

¹в пустыне.Я уже касался этого галлицизма. В устах Татьяны он приобретает романтический оттенок.

Самая прекрасная метафора такого рода из всех мне известных — изумительное описание березы у Сенанкура («Оберман», письмо XI): «Я люблю березу… трепет ее листвы, всю ее трогательную простоту и лежащую на ней печать одиночества» <пер. К. Хенкина>.

^6–14Мы помним, что Татьяна читала «Дельфину» мадам де Сталь (письмо Дельфины некоему Леонсу с предложением расстаться), ч. IV, письмо XX: «Задумайтесь о том, не пленено ли ваше воображение определенного рода престижем… который [окружая меня]… дает некоторые выгоды в свете…»

Однако «соблазнительную» (ж. род, вин. пад.) означает и «скандальную», и Пушкин тут, несомненно, вспоминает «Бал» Баратынского, строки 68–70:

Не утомлен ли слух людей Молвой побед ее бесстыдных И соблазнительных связей?

Ср.: Гёте, «Вертер» (в переводе Савеленжа, с. 234, Шарлотта, жена Альберта, адресуясь к Вертеру, который стал ей «бесконечно дорог»): «Почему, Вертер, то должна быть я, именно я, которая принадлежит другому? Боюсь, о как я боюсь, что эта вот невозможность обладать мною и сделала ваши желанья такими пламенными!».

⁹изувечен.Это сильное слово в устах романтической героини. Мы так и не узнаем, какие шрамы были у князя N. Нам известно, что он был толст; позвякиванье шпор и величественная осанка заставляют предположить, что с ногами у него все было в порядке. Быть может, он потерял руку?

¹⁰Что нас за то ласкает Двор?Лексически и синтаксически означает благосклонность первых лиц империи. В отдельном издании главы (1832) эта строка читалась: «Что милостив за то к нам Двор». Пушкин исправил ее, по-моему, из-за того, что получалось неблагозвучное «окнам» (дат. пад., мн. ч.).

XLV

«Я плачу... если вашей Тани Вы не забыли до сихъ поръ, То знайте: колкость вашей брани,   ⁴  Холодный, строгій разговоръ, Когда бъ въ моей лишь было власти, Я предпочла бъ обидной страсти И этимъ письмамъ и слезамъ.   ⁸  Къ моимъ младенческимъ мечтамъ Тогда имли вы хоть жалость, Хоть уваженіе къ лтамъ... А нынче! — что къ моимъ ногамъ ¹²  Васъ привело? какая малость! Какъ съ вашимъ сердцемъ и умомъ Быть чувства мелкаго рабомъ?

^1–2Странные слова. Когда же она была его Таней? Такое чувство, что княгиня N. снова подпала под власть романов, которые читала в девичестве, — в них было принято, чтобы юные девы адресовались к своим корреспондентам: «твоя Юлия», «ваша Коринна» и т. п. — причем не только подписываясь. Быть может, автор исходил из мысли, что читателю запомнилась глава Четвертая, XI, и тем самым создается иллюзия логичности здесь уменьшительного имени.

^8–10К моим младенческим мечтам / Тогда имели вы хоть жалость, / Хоть уважение... Очень изящная игра с эмоциональным переходом от повторяющегося чувствительного «м» к нарастающему жесткому «ж», — так, словно бы после шептанья и вздохов ноздри нашей дамы стали подергиваться от гнева, выражая несколько аффектированное презрение.

¹⁴чувства мелкого.«D'un sentiment mesquin».

XLVI.

«А мн, Онгинъ, пышность эта, Постылой жизни мишура, Мои успхи въ вихр свта,   ⁴  Мой модный домъ и вечера, Что въ нихъ? Сейчасъ отдать я рада Всю эту ветошь маскарада, Весь этотъ блескъ, и шумъ, и чадъ   ⁸  За полку книгъ, за дикій садъ, За наше бдное жилище, За т мста, гд въ первый разъ, Онгинъ, видла я васъ, ¹²  Да за смиренное кладбище, Гд нынче крестъ и тнь втвей Надъ бдной нянею моей...

XLVII

«А счастье было такъ возможно, Такъ близко!... Но судьба моя Ужъ ршена. Неосторожно,   ⁴  Быть можетъ, поступила я: Меня съ слезами заклинаній Молила мать; для бдной Тани Вс были жребіи равны...   ⁸  Я вышла замужъ. Вы должны, Я васъ прошу, меня оставить; Я знаю: въ вашемъ сердц есть И гордость, и прямая честь. ¹²  Я васъ люблю (къ чему лукавить?), Но я другому отдана; Я буду вкъ ему врна.» —