Комплекс Марвина

В левом ухе у Иезайи зазвенело, потом затрещало, потом раздался голос Гермеса:

–  Раз-раз-раз! Проверка, проверка! Раз-два-три… Эй, парень! Говори: «человек»! Ребенок ползает на четвереньках, потом вырастает и становится на две ноги, а в старости ходит, опираясь на палку. Алгоритм ясен?

Иезайя поковырял мизинцем в ухе, и голос Гермеса пропал.

–  Долго еще будешь думать?
– нарушила молчание Сфинкс.

–  В правилах ничего не было сказано о времени, которое отводится на обдумывание ответа!
– запротестовал Марвин.

–  Хорошо. Но если ты решил тянуть с ответом как можно дольше, то имей в виду: такие умники мне уже попадались. Ни один из них, как видишь, не дожил до встречи с тобой. Им тут нечего было есть, а наружу я их, естественно, не выпускала.

–  По-моему, я знаю ответ, - сказал Иезайя.
– Может быть, это мистер Сандерс? Соответственно, когда он пьяный, когда трезвый и когда возвращается домой из участка, опираясь на палку?..

–  Это ответ?!
– разъярилась Сфинкс. Она была знакома с афинским крючкотворством и прекрасно понимала, что если она сейчас хлопнет себя по бокам и с гомерическим хохотом возьмет широкий нож для разделки рыбы, претендент тут же начнет выкручиваться, что «может быть» и «я бы сказал» - речевые обороты, выражающие сомнение говорящего по отношению к сказанному, отчего сказанное никак не может однозначно трактоваться как ответ; скорее, это размышления вслух, варианты выбора, которые претендент проговаривает в раздумье, прежде чем принять окончательное решение. И самое обидное, что любой суд Эллады встанет на его сторону.

–  Нет, пожалуй, это не ответ, - осторожно произнес Иезайя, чувствуя, что его опять собираются одурачить.
– Скорее, это вопрос: может быть, мистер Сандерс?.. Но теперь я уже и сам думаю, что вряд ли

–  он ведь способен надираться в любое время дня и ночи, не только по утрам.

–  Это человек, дубина!
– гаркнул ему на ухо невидимый Гермес.

–  Говори: че-ло-век!

Марвин проигнорировал назойливого бога. Тогда тот возник у него за спиной, ухватил его за предплечья и, гротескно манипулируя ими в воздухе, словно конечностями марионетки, противно загнусил:

–  Эй, Багама Мама! Я, будущий царь Фив Эдип, отвечаю на твой вопрос: это человек!

–  Послушай, приятель, - нахмурился Марвин, - мне совершенно не нравится то, что ты делаешь.

–  Это ответ?
– встрепенулась Сфинкс.
– Ты, Гермес, сын Зевса, отвечаешь за Эдипа? Ты хочешь, чтобы пророчество пало на твою голову?..

–  Твою мать!
– Гермес проскользнул сквозь оторопевшего Марви-на и материализовался прямо перед львицей с человеческим лицом.
– Ты что, старая дура, совсем сбрендила?

–  А ты? Ты кого мне привел, чертов латинос?!
– в свою очередь, повысила голос Сфинкс.
– Мы с тобой как договаривались? Поэйра да энкрузильяда! Да этот творожный сырок стоит тут и издевается надо мной!

–  Слушай, ну сама видишь - случай сложный!
– залебезил Гермес.
– Сам не рад. Но переигрывать поздно, Лай уже убит. Ну, давай будем считать, что он ответил «человек»!

–  Да?!
– взвилась Сфинкс.
– А как я потом отчитаюсь перед Лег-бой? Ты вообще представляешь, чем мне это грозит?!

–  Вообще представляю, - уныло ответил Гермес.

–  Ладно, исчезни.
– Гермес исполнил ее требование, и она вновь повернулась к Иезайе.
– Ну что, голубь? У нас мало времени. Будешь отвечать, сдаешься или станешь дальше издеваться над старой больной негритянкой?

–  Ну, что вы, мэм!
– деликатно возмутился Марвин.
– Разве такой человек, как я, может позволить себе издеваться над…

–  Человек?
– встрепенулась Сфинкс.
– Ты сказал - человек? Это ответ?

–  Ответ?
– удивился Иезайя.
– Это с какой еще стати ответ?..

–  Он сказал: «Ответ», - со значением заметил Гермес, на мгновение вынырнув из туманного облака, разлившегося над головой у Марвина.
– Два раза, между прочим.

–  Исчезни!
– рыкнула Сфинкс.
– Ладно, вопросительную интонацию на аудиозаписи подчистим… Ну, Змей и Радуга с тобой! Будем считать, что на вопрос ты ответил, хотя голову мне поморочил изрядно. Поздравляю, снежок: тебе удалось повергнуть могучее хтоническое чудовище и избавить этот город от страшного проклятия. О, горе мне, великое горе, Шанго-громовержец!
– внезапно возопила она, схватившись передними лапами за голову.

–  Вам плохо?
– участливо спросил Марвин.

–  Еще бы не плохо!
– окрысилась Сфинкс.
– Смертный разгадал великую загадку темных духов петро, и теперь, согласно контракту, мне придется броситься в вулкан! О, Папа Легба, это ли не юдоль глубочайшей скорби!.. Отойди, - деловитым жестом остановила она двинувшегося было к ней Иезайю, - а то не ровен час оплесну магмой. Пятна останутся.

Коротко разбежавшись, Сфинкс рыбкой нырнула в колодец, и маг-менный поток поглотил ее. Марвин, наклонившись над колодцем, прикрыл глаза рукой от яркого света огненного протуберанца, взмывшего над потоком.

–  Жалко ее, - проговорил он, заметив, что Гермес материализовался на краю колодца и тоже смотрит вниз.
– Хорошая, в принципе, была тетка, только мозги у нее от одиночества съехали набекрень.

–  Нормально все будет, - утешил Гермес.
– У хтонических чудовищ шкура покрепче человеческой. Вынырнет на той стороне, доберется до аэропорта и сядет на самолет до Венесуэлы. А там ищи-свищи. Не бойся, я своих не сдаю. Ей хорошо заплачено.

–  Ну что ж, похвально, - одобрил Иезайя.

Они выбрались из храма, и античный бог указал на вздымавшиеся вдали стены древнего города:

–  Это Фивы. Ступай туда и сообщи жителям, что ужасная Сфинкс больше не будет опустошать деревни полиса, наводить ужас на округу и причинять невосполнимый ущерб сельскому хозяйству и туристической отрасли царства. И победил ее ты. Да они тебя не только царем - папой Римским изберут! В своем приходе, конечно.
– Гермес усмехнулся.
– Ну, а мне пора. Я свою миссию выполнил. Пророчество сбылось, ты получил за это царскую должность. Все честно, без обид?

–  Как жалко!
– расстроился Марвин.
– Уже исчезаешь? Не зайдешь даже на кружечку пивка? Я-то, идиот, сомневался в тебе, думал, ты меня пытаешься всячески развести и подставить. Но теперь вижу: ты - парень что надо. Может быть, нам встречаться время от времени? Ходить вместе на бейсбол там, или в сауну, или в бордель… Жалко так вот расставаться.

–  Дела у меня, - заявил Гермес, поглядывая на пейджер.
– Весь в делах, понимаешь ли! Но мы непременно увидимся еще раз. И даже скорее, чем ты думаешь.
– Он криво ухмыльнулся.
– Я не прощаюсь, партнер!