Кондотьер Сухоруков

Я велел не добивать раненых на поле битвы врагов. Пусть их участь решит судьба. Занимались только своими: среди моих людей пало более двух десятков, раны получило втрое больше. И я понимал, что такие легкие потери у меня лишь благодаря смекалке куитлатека и ретивости йопи. Наверное, мы бы выиграли бой в любом случае… но тогда победа нам обошлась намного дороже.

Я до сих помню тот момент. Чертовы «павлины» уже вышли за утес, уже увидели меня на «груде богатств». Я спешно велел своей бабско-стариковской «гвардии» отступать в кукурузу к лучникам. Была надежда, что мешки и корзины задержат элиту миштекского войска: мародерство же не может подождать? А за это время мы займем круговую оборону.

Но! Над долиной пошел нарастающий вой, от которого у меня кровь в жилах начала стыть! И вот уже «павлины» пятятся раком, уходят обратно за утес — и только пятки сверкают!

Я реально не знал, что мне делать с непутевыми героями. Они спасли десятки жизней… возможно, даже и мою. Но, при этом, нарушили все законы неписанного воинского уложения, которые я насаждал все последние годы.

Герои… Герои нафиг не нужны моей армии! Сегодня их героизм спас нас, а завтра так же легко заведет в ловушку. Только грамотный расчет, только дисциплина и подчинение командирам.

…Забавно. Желтое Лицо был уверен, что я его накажу. Как минимум, поставлю на его место Отмеченную Спину — великого героя и победителя. Я же не знал, как наказать йопи с куитлатеком. Вернее, не наказать. Парни внезапно проявили яркие таланты. Надо придумать, как их использовать… Но пока идей не было.

К вечеру с тапирихой заключили мир. Мое войско разбило лагерь в полях, рядом с городом, старательно вытаптывая несобранный еще урожай. Я взял плату за всё: за личное оскорбление, за умиротворение разгневанного Золотого Змея Земли, за выкуп раненых и даже за право похоронить мертвых. Брали, в основном, жратвой, но решили «разводить лоха» радикально. Потребовали меди и золота, немного хлопка, выделанную кожу (последнее — постоянный расходник в армии, нужно пополнять).

И город всё это мог нам дать. По моим прикидкам Йоосандуаа был побольше Излучного, причем, заметно. Здесь жило, наверное, тысяч пять человек (не считая пригородных сел). Город имел ремесленные кварталы, рынок — так что поживиться было чем. Хотя, как я понял, по местным меркам это был периферийный «райцентр».

Разумеется, «чумаданы» со снедью и прочим у нас раздулись сверх меры. Всё это нам никак не унести. Да и раненые потребуют дополнительных рук. Поэтому я потребовал от миштекской делегации выдать мне двести носильщиков. Переговорщики слегка побледнели, наконец, один робко поинтересовался:

— Сиятельный… А не устроят ли тебя в качестве носильщиков даасаа?

Как мне пояснили, даасаа у миштеков — это то же самое, что наши проданные. То есть, невольники. И, видимо, в этих краях рабы встречаются заметно чаще.

— Без проблем! — ответил я… и тут меня озарило. — А имеются ли у вас даасаа из народа беэнасса?

По довольным лицам знати я понял, что таковых даже в этом городке хватает. Уже к вечеру в наш лагерь привели две сотни рабов. Не все из них, правда, оказались сапотеками. Последних набралось, наверное, три четверти от общего числа.

— Беэнасса! — обратился я к ним с речью. — Мы следуем на восток, в город Саачила-Йоо. Помогите нам туда добраться — и я клянусь Золотым Змеем Земли, что отпущу вас на свободу, едва мы достигнем цели! Если вы сами, конечно, не захотите остаться.

От толпы донесся нестройный, но явно довольный гул. Так что теперь я заполучил замотивированных и надежных носильщиков. А по прибытии в великую долину к сапотекам получу дополнительные бонусы, как освободитель их соплеменников.

— С утра надо сваливать, — прямо сказал я своим на вечернем совете. — Наверняка миштеки послали за помощью в соседние долины, и мы понятия не имеем, как скоро кто-то откликнется на этот зов. Поэтому хорошо бы иметь фору. Сегодня всем — хорошенько отъедаться свежатиной, но! Никому не ложиться спать до тех пор, пока не будет подготовлено всё снаряжение, не будет упакована вся добыча. Распределите носильщиков по отрядам, раскидайте нагрузку на всех. Всё это сделать сегодня же — луна яркая, туч нет, так что можно и ночью. Утром выходим рано.

Лучники Белого воинства на ночь ушли по торговой тропе в обе стороны и ждали врага на подходе. Но обошлось.

Утром, хоть и с серьезными задержками, мы все-таки собрались и двинулись дальше на восток. Теперь мой фальшивый караван шел еще медленнее, ибо заметно раздулся и отяжелел. Но, по счастью, за нами никто не погнался.

В петлянии по горным долинам прошло еще восемь дней. Нам попались с десяток селений и два города, сопоставимых с вотчиной тапирихи. Но здесь местные жители благоразумно отсиделись в домах. Возможно, уже слышали вести с запада — надеюсь, прошлой битвой четлане сделали себе рекламу. Мы же в ответ достойно оценили их благоразумие.

Караванная тропа ложилась нам под ноги, дожди с неба лили всё реже — начиналась осень.

На девятый день пути местные жители сообщили моим крайне любопытным разведчикам, что дальше начинается спуск в Страну Облаков. Звучало странно: мне казалось, что в такую страну надо подниматься. Но реалии были таковы: мы находились в горах, тогда как Люди Облаков — сапотеки-беэнасса — обитали в долине. Словоохотливые миштеки рассказали даже, что по дороге есть место, с которого можно рассмотреть долину. Надо лишь подняться на маленькую скалу.

Разумеется, я захотел посмотреть! А чтобы не заблудиться, велел взять словоохотливых с собой. Скала оказалась совсем не маленькой… но я уже загорелся идеей. Взял Деда, Серого, еще несколько человек — и мы совершили восхождение.

Ну как… С одной стороны, я убедился в справедливости названия этих земель — там всю «картинку» густо затянули облака. Хотя, здесь, в горах, было достаточно ясно. А с другой — сквозь редкие проблески «картинки» я поразился размаху. Как-то в моей голове отложилось, что «долина» это что-то небольшое, ограниченное. Но здесь была целая страна! Огромная котловина, размеры которой невозможно оценить. Мне казалось, что я видел впереди горы, но Облачный Дед уверил меня, что это не противоположная сторона долины, а просто утесы на ее дне. А равнина продолжается еще дальше.

— Я точно не знаю этих мест, — вещал старик. — Но это явно центральная Великая долина. Она вытянута с севера на юг не на один день пути. Там, слева, Великая соединяется с долинами Этла и Тлаколула. Там множество ручьев стекают с гор и сливаются в главную реку Страны Облаков — Атояк, что течет на юг. Конечно, ее не сравнить с Мезкалой, но это наша главная река. Там же, у соединения трех долин, стоит скала, на которой покоятся руины и гробницы древнего Золотого города — нашей былой столицы. А к югу от нее, в богатых землях, стоит Саачила-Йоо.

Старик пояснил, что вся эта страна полностью окружена горами. Эдакая паровая кастрюля с крышкой из облаков. Даже главная река — Атояк — уходя из Страны Облаков, смогла проточить лишь узкий каньон на многие дни пути и петляет между скалами почти до самого южного моря. Как я понял, это была страна с совершенно уникальным микроклиматом, да и особым населением, которое живет… жило тут изолированно.

Я ничегошеньки не знал о беэнасса-сапотеках из своей прошлой жизни! Последнее слово, вроде бы, слышал, но и то не уверен. Может, это были какие-то другие «теки»…