Конец лета (др. перевод)

— Не более того?

В ответ она пожала плечами. Она чувствовала себя отвратительно, ей даже захотелось умереть. Она хотела, чтобы рядом был только Бен. Но не в такой ситуации, когда она носит ребенка Марка Эдуарда.

— Я хочу, чтобы тебя сегодня посмотрел доктор, — сказал Марк. — Попросить ли мне Доминик договориться с ним, или ты сама сделаешь это?

— Как угодно.

Почему она такая покорная? Ему не понравилось ее состояние. Она выглядела истощенной и бледной, усталой и несчастной и вместе с тем безразличной ко всему, что он ей говорил.

— Я хочу, чтобы он посмотрел тебя сегодня, — повторил он.

— Хорошо. Мне поехать одной или в сопровождении Доминик? — Ее взгляд выразил все, что бушевало у нее внутри.

— Не волнуйся об этом. Ты поедешь сегодня?

— Считай, что так. А куда отправишься сегодня ты, в Афины или в Рим?

Прошагав мимо него в ванную, Дина тихо закрыла за собой дверь. Эти восемь месяцев будут восхитительными, мрачно подумал Марк. Когда ребенок рождался на месяц позже, чем она ожидала, он просто говорил ей, что у нее запоздалые роды. Это происходило постоянно, все их дети рождались на три недели позднее. Он думал об этом всю дорогу в самолете.

Он подошел к двери в ванную и произнес твердым голосом:

— Я буду у себя в конторе, если я тебе понадоблюсь. Обещай, что непременно посетишь доктора. Сегодня. Хорошо?

— Да. Обязательно. — Она старалась говорить ровным голосом, чтобы он не заметил, что она плачет. Она не могла так дальше продолжать. Она не могла так дальше жить. Это было уж слишком. Она обязана уйти от него, найти способ вернуться к Бену с этим проклятым ребенком или без него. Вдруг у нее возникла мысль. Как только Дина услышала звук закрывающейся входной двери, она вышла из ванной, сразу направившись к телефону. Медсестра сказала ей, что доктор занят, но, когда Дина объяснила, кто звонит, он взял трубку.

— Дина? — В его голосе было удивление. Она так редко звонила.

— Привет, доктор Джонс. — Она почувствовала облегчение, услышав его голос. Он поможет ей. Он всегда помогал ей. — У меня возникла проблема, причем очень сложная. Могу ли я прийти немедленно? — В голосе ее слышалось нетерпение.

— Что у вас случилось, Дина? Именно сегодня?

— Если я скажу да, вы рассердитесь на меня?

— Ни в коем случае, но с вами я потеряю последние волосы, еще оставшиеся у меня на голове. Это не может подождать?

— Нет. Иначе я сойду с ума.

— Хорошо. Жду вас через час.

Она пришла в назначенное время. Доктор удобно расположился в большом кресле, обтянутом красной кожей, которое всякий раз всплывало в ее памяти, когда она думала о нем.

— Я беременна. — Его взгляд не дрогнул. Ничто не изменилось на его лице.

— И что вы об этом думаете?

— Ужасно. Это очень неподходящее время… и все, связанное с этим, мне не нравится.

— Марк думает так же?

Какое его дело? Разве это важно? Но ей нужно было быть честной.

— Нет. Он доволен. Но у меня есть тысяча причин, по которым мне это кажется неуместным. И прежде всего, я немолода.

— В смысле физического состояния это не так. Но вы считаете, что не сможете из-за своего возраста воспитать ребенка?

— Не столько из-за этого, но… я просто не в том возрасте, чтобы снова проходить через все это. Что, если ребенок умрет, что, если еще раз произойдет то, что уже случалось?

— Если ваше волнение связано именно с этим, вам не стоит беспокоиться, и вы это знаете. Вы знаете так же хорошо, как и я, что предыдущие два случая не были никоим образом связаны друг с другом, они были всего лишь трагической случайностью. Это не повторится снова. Но мне кажется, что вы, Дина, даете мне понять, что просто не хотите этого ребенка. И неважно, по какой причине. Или есть причины, о которых вы не хотели со мной говорить?

— Я… да. Я… я не хочу иметь ребенка от Марка.

На мгновение милый доктор был ошеломлен.

— Есть какая-то особая причина или это мимолетный каприз?

— Это не каприз. Я все лето думала о том, чтобы расстаться с ним.

— Понимаю. А он знает об этом? — спросил доктор. Она покачала головой. — Это усложняет дело, не так ли? Но этот ребенок от него? — Он не осмелился бы задать ей такой вопрос десять лет назад, но теперь, очевидно, многое изменилось, и он спросил об этом так участливо, что она не возражала.

— Это его ребенок. — Она заколебалась и затем продолжила: — Так как я беременна два месяца. Если бы срок был меньше, он не был бы его ребенком.

— Почему вы решили, что вы беременны уже два месяца?

— Мне так сказали об этом во Франции.

— Они могли ошибиться, но, возможно, они и правы. Почему вы не хотите иметь ребенка? Оттого, что это ребенок Марка?

— Частично. И я не хочу стать привязанной к нему больше, чем сейчас. Если будет ребенок, я не смогу просто встать и уйти.

— Да, это нелегко, но вы сможете. Но что бы вы тогда сделали?

— Ну, я вряд ли смогла бы вернуться к другому мужчине, имея на руках ребенка.

— Вы смогли бы.

— Нет, доктор, я не смогла бы это сделать.

— Ошибаетесь, но вам необязательно оставаться с Марком только потому, что у вас его ребенок. Вы можете поступать так, как захотите.

— Как?

— Вы найдете выход, если это то, к чему вы стремились.

— Это не так. Я хочу… я хочу нечто другое. — И тогда он понял.

— Прежде чем ответить, скажите мне, а как ваша дочь будет реагировать на все это? Как она воспримет, хорошо или плохо, если у вас будет еще ребенок?

Вместо ответа Дина тоскливо разглядывала свои колени.

Наконец она взглянула на него.

— Это теперь тоже не имеет никакого значения. Она умерла две недели тому назад во Франции.

На какой-то миг у него перехватило дыхание. Затем он наклонился и взял ее руку.

— Мой Бог, Дина. Я очень сожалею об этом… И даже несмотря на случившееся, вы не хотите другого ребенка?