Конец начала

– Я не собираюсь тебя отговаривать. Нет, не собираюсь. У тебя опять этот вид. Господи боже, будь там осторожен, идиот!

Губы Оскара растянулись в ухмылке.

– Это самые милые слова, дорогая. Не знал, что ты за меня переживаешь.

К его удивлению - нет, к несказанному изумлению - Сьюзи и сама покраснела.

– Иди ты, Оскар. Иногда ты ещё тупее, чем обычно, - пробормотала она.

Оскару вдруг захотелось узнать, что же она имела в виду, но он решил, что в таком случае победит она, поэтому промолчал.

Той же ночью, когда они легли спать, она прильнула к нему быстрее, чем он к ней. Она сползла вниз и взяла в рот, а потом, когда он уже был готов взорваться, села сверху и скакала, как бешеная лошадь.

Когда она кончила, Оскар решил, что победил в дерби Кентукки*. Она наклонилась вперёд и поцеловала его, её грудь прижалась к его.

– Ого!
– искренне воскликнул Оскар.

– Будет, что вспомнить. На случай, если мы больше не увидимся.

– Всё будет в порядке.

Сьюзи обняла его и ничего не ответила. Своё мнение она уже высказала.

Утром она ушла раньше. Рабочий график у неё был строгий, Оскар в это время ещё спал. К тому же ей предстояло идти через весь Гонолулу, в то время как ему нужно было лишь дойти до бедняцких районов Ваикики. Туристы, которые толпами валили на пляж и представить не могли, что здесь есть бедняцкие районы. Впрочем, чем дальше вглубь острова...

По сравнению с квартирой Чарли, жилище Оскара было Гавайским королевским отелем. На материке, в таких районах обычно сновали дворняги, рывшиеся в горах мусора. Здесь же, их, скорее всего, переловили и сожрали. Оскар, по крайней мере, ни одной собаки не заметил.

Из дома вышла женщина, которая, судя по внешнему виду, работала на Отель-стрит.

– Привет!
– обратился к ней Оскар.
– Чарли давно видели?

– А кто спрашивает?

Женщина внимательно его оглядела.

– А, это ты. Ты же постоянно с ним трёшься.

И всё же, она оставалась настороже.

– С какой целью интересуешься?

– Он мне бутылку околехао должен, - ответил Оскар, что не являлось правдой, однако, вполне могло за неё сойти. С тех пор, как прекратились поставки алкоголя с материка, местное пойло, которое гнали из корня дерева ти стало самой ценной выпивкой. Всегда можно найти кого-нибудь, кто должен кому-то бутылку.

– Да ну?

По тону её голоса было понятно: женщина гадала, лежит ли эта бутылка до сих пор в квартире Чарли. Однако она дёрнула плечами и продолжила:

– Не видела его с тех пор, как его прошлой ночью забрали копы.

Видимо, она решила, что, раз копы забрали Чарли, то и околехао они тоже прихватили. Оскар бы так и подумал.

– Копы?
– переспросил он.
– Чего им от Чарли надо? Вы же его знаете, он и мухи не обидит.

Это не было правдой на сто процентов. Когда Чарли напивался, то регулярно устраивал драки в барах. Но он даже дрался как-то, по-дружески. Он никогда не тыкал кому-нибудь в рожу разбитой бутылкой. Оскар и подумать не мог, чтобы его посадили.

– Не знаю я, что случилось. У меня свои дела, - надменно сказала женщина.

Судя по её бегающим глазам, ей очень даже было дело до других людей.

– Может, за квартиру не заплатил, - добавила она.

– Не. В таких случаях его вещи просто вышвырнули бы на улицу.

Оскар знал это по своему опыту.

– К тому же, он ловит рыбу. Нынче, рыба гораздо дороже денег.

– Да хер бы знал, - пожала плечами женщина.
– Слушай, парень, мне идти надо. Если я опоздаю, они и за мной придут.

Она пошла, под короткой юбкой соблазнительно виляли бёдра.

– Копы?

Оскар почесал затылок. Неужели, они выполняли какой-то приказ япошек? Или Чарли, действительно, впутался в какие-то неприятности? На него не похоже, но кто ж знает-то?

Можно пойти в участок и выяснить, можно ли выпустить его под залог. Если копы согласятся, тогда Оскар будет знать, что делать. Если же не согласятся... В таком случае, Оскар влипнет в те же неприятности, что и его друг. Какими бы они ни были.

Он вспомнил о предостережении Сьюзи. Ещё, с большим теплом, он вспомнил её прощальный подарок. Хотел ли он выяснить, что случилось с Чарли? Сложись всё наоборот, пошёл бы Чарли на такой шаг ради него? Ответ он знал ещё до того, как в голове оформился вопрос.

Полицейский участок Ваикики выглядел скромно и грязно. Дежурным был полугаваец, который даже в столь тяжелые времена расплывался по всему креслу. Оскар сомневался, что полицейским не доставало еды, неважно, какой. Если бы на его месте оказался местный японец, Оскар не знал бы тогда, что делать дальше. Но он подошёл к дежурному и поинтересовался о том, что случилось с Чарли Каапу.

Ответил сержант не сразу. Какое-то время он смотрел сквозь Оскара. По ту сторону его чёрных глаз виднелись картотечные шкафы. Никаких сомнений, он прекрасно знал Оскара и, что он общается с Чарли. Возможно, ему требовалось время, чтобы напомнить себе об этом, но он точно знал.

– Его отправили в Гонолулу, - наконец, сказал полицейский.

Его грубый прокуренный голос не выражал совершенно ничего.

– Это зачем ещё?

Оскар даже не пытался скрыть изумления.

– Что он натворил? Что ему вменяют? Ничего серьезного, ведь, вы же знаете Чарли, правда?

– Конечно.

Коп снова посмотрел сквозь Оскара.

– Хочешь его вытащить?

– Конечно, хочу! Я могу внести залог? Деньги у меня есть.

Сержант положил ладонь на нагрудный карман, где должны были находиться сигареты. Сколько раз он повторял этот жест с момента падения Гавайев? Судя по печальному выражению лица, не единожды.

– Внести залог?
– переспросил он.
– Ничего не знаю. Им, эм, занимается не только полиция.

– А кто ещё?

Оскар и сам понимал, что стоило изображать наивного дурачка. Словно, догадавшись, он спросил:

– Японцы, что ли?

Лучше не произносить слово "япошки" среди тех, кто с ними, а, строго говоря, на них работал.

– В точку. Похоже, он совал нос туда, куда его совать не стоит, - сказал полицейский.
– Ты, конечно, можешь пойти за ним, но...

Он не стал договаривать, позволяя Оскару додумать самому.

Оскар вздрогнул.

В Гонолулу? "Значит, в Гонолулу", - решил он и направился на запад. Ноги не дрожали, и он удивлялся, почему. Сам он позеленел от страха. В самом начале войны они с Чарли попали под перекрестный огонь в момент высадки японских войск. Когда рядом с домом рвались бомбы, он прятался в окопах. Но пойти за другом сейчас - это был просто отчаянный поступок. "Вот, значит, что такое мужество, - думал Оскар.
– Не позволять никому, даже самому себе, видеть, насколько же ты напуган".