Конец начала

И ушёл, довольный, как любой мужчина в таких случаях.

Джейн осталась лежать, гадая, чего она хочет сильнее: убить всех япошек в мире или покончить с собой. Когда дверь снова открылась, она вскрикнула и попыталась прикрыться тощими руками. Однако вошедший солдат лишь смотрел и смеялся. В руках он держал поднос, который, вероятно, украл из школьной столовой. Он поставил поднос на пол и вышел.

Джейн тупо осмотрела то, что на нём стояло. Еда оказалась намного лучше той, что она ела за всё это время, и её было много. В этом японский лейтенант не обманул. Какое-то время Джейн думала, что не сможет прикоснуться к еде. Хотелось всё выбросить.

Но, о чём бы она ни думала, перед ней лежал рис и овощи. Внезапно она поняла, что сидит и ест. Тарелка опустела за мгновение. "Плата за грех... обед" - подумала она, и эта мысль явственно свидетельствовала о силе её голода.

Поев, Джейн решила одеться. Едва она потянулась за джинсами, как в комнату вошёл сержант. Увидев её полураздетой, он тоже рассмеялся и махнул рукой, указывая лечь на кровать.

– Нет, - сказала Джейн, хотя в руках у япошки была бамбуковая палка, похожая на те, какими избивали военнопленных.
– Я тебе просто так не дамся.

Возможно, он понимал по-английски. Возможно, выражение её лица говорило об отказе от сотрудничества. В любом случае, он сделал то, что хотел. Он принялся лупить её палкой, снова и снова. Джейн сопротивлялась, пыталась выхватить палку из рук, но безуспешно. Она кричала, но япошка не обращал на крики никакого внимания. Когда она попыталась пнуть его в пах, он схватил её за ногу и влепил пощёчину.

Вскоре, как бы Джейн ни отбивалась, япошка вошёл в неё, вломился, думая лишь о себе, а к ней относясь, не иначе, как к куску мяса. Решив, что он отвлёкся, Джейн попыталась укусить его за плечо. Однако он оказался начеку, и дернулся. Зубы женщины укусили лишь воздух. Он снова её ударил и продолжил в том же темпе.

Из комнаты он вышел, насвистывая какую-то немузыкальную японскую мелодию. Джейн лежала на кровати, из неё на простынь вытекало семя япошки. Если она будет драться с каждым, кто сюда войдёт, то скоро её забьют до смерти. Частично, именно этого ей и хотелось, но и умирать она не желала. Ей хотелось дожить до возвращения американцев и отомстить.

Если она будет просто лежать, возможно, её перестанут бить. Но, возможно ли так жить и не сойти с ума? Об этом Джейн ничего не знала, все её мысли были заняты болью и отвращением ко всему миру.

– Будь ты проклят, Ёс, - пробормотала она.
– Что ж ты сразу не сказал, что им от меня нужно?

Видимо, он был слишком смущён самим фактом того, что пришёл и заговорил с ней. Этот японец вёл себя словно англичанин викторианской эпохи. Но, почему же, почему, почему, почему, она не уловила намёка и не сбежала?

Оскар ван дер Кёрк метался по крошечной квартире, будто тигр по клетке.

– Господи, может, хватит уже, а?
– воскликнула Сьюзи Хиггинс.
– Раздражает.

Оскар остановился, секунд на тридцать. Затем снова принялся расхаживать.

– Что-то случилось с Чарли, - сказал он.

Сьюзи закатила голубые глаза.

– Откуда ты знаешь?
– спокойно, словно, взывая к голосу разума, спросила она.
– Он же сёрфер. Ещё больший сёрфер, чем ты. Он не знает, чем будет заниматься завтра, да и дела ему до этого никакого нет. Исчезни он на несколько дней, или недель, что с того? Может, снова отправился на северный берег или типа того.

– Не в этот раз, - автоматически ответил Оскар.
– Вода там в это время года плоская, как стол.

– Ну, значит, придумал ещё какую-нибудь глупость.

Оскар помотал головой.

– Не думаю. Этим утром мы должны были идти вместе, но он не появился. На Чарли можно рассчитывать. Если он говорит, что придёт, значит, придёт.

– Может, его акула сожрала.

– Может, и сожрала, - ответил Оскар.
– Шути, сколько влезет. Ты не выходишь в море так часто, как я. Такое случается нечасто, но случается. Либо его взяли япошки.

Сьюзи фыркнула.

– Зачем япошкам нищий сёрфер-бродяга? Ну, серьёзно.

Оскар не ответил. Не смог ничего придумать. Как-то раз он повстречал в океане американскую подводную лодку и даже пообщался с командиром. Может, и Чарли встретил, или увидел гидросамолёт... Кто ж знает-то? Сам Оскар о той встрече никому не рассказывал, даже Сьюзи. Если Чарли хватит ума, он тоже будет держать варежку закрытой. Чем меньше о таких вещах трепаться, тем меньше вероятность, что тебя кто-нибудь сдаст. Жизнь среди япошек на Гавайях научила местных тому же, что уже успели познать живущие под нацистами французы: не высовываться и не привлекать внимание оккупантов - весьма неплохая мысль.

"Чарли даже мне ни о чём не рассказал, если было о чём рассказывать", - подумал Оскар. Это его задело, хотя сам он придерживался такого же подхода и даже Чарли не рассказал о подлодке. Логика? И рядом не валялась. По крайней мере, можно будет посмеяться над самим собой.

Сьюзи внимательно его изучала. Она не училась в колледже, Оскар сомневался, что она и школу-то закончила, но в умении читать людей ей не было равных.

– У тебя снова это выражение лица рыцаря в сияющих доспехах, - сказала она.
– Не совершай глупостей, Оскар. Ты можешь погибнуть. Причём, на раз-два.

– Я? Да, перестань.

Он через силу рассмеялся.

– Рыцарь. Я же просто сёрфер - ты сама сказала. К тому же, это, когда ты видела у меня такое выражение на лице?

– Когда ты взял меня к себе, - ответила девушка.
– О, я сразу поняла твои намерения. Справедливая награда для рыцаря. Многие, случись что, не стали бы даже связываться. Но не ты.

– Ты сама ко мне пришла, - напомнил Оскар.

– Это было не из-за япошек. Нас друг к другу притянуло.

Это правда. Сьюзи внимательно осмотрела Оскара.

– Но Чарли не может дать тебе то, что могу дать я. Он на это неспособен.

Щёки Оскара загорелись от гнева и возмущения. Он не педик! Если Сьюзи решила иначе... Его глаза загорелись. Она попыталась залезть ему под кожу и ей это удалось. Однако он не станет бросать Чарли, даже если тот раздражал Сьюзи.

– Он - мой друг, - твёрдо произнес он.
– Я хотел прогуляться до его дома, узнать, может, кто, что слышал.

– А потом ты проснёшься, - сказала на это Сьюзи.

Прозвучало так, словно она хотела сказать "Да, конечно". Она снова посмотрела на Оскара.