Конечно, беременна!
Шрифт:
– Не так уже и сильно мне нужна эта парочка миллиародов, - шепчу, потираясь своими губами о ее.
– Оставайся драять полы, Карамелька. И, -да. На время работы у меня в доме эти шортики с топом без лифчика, - твой обязательный дресс-код.
– Что? – ее уже совсем сомлевшие глаза распахиваются так широко, как это происходило в моих порноснах в момент погружения в нее на полную длину.
– Ты слышала, малыш, - усмехаясь, отпускаю наконец от себя изумленно хлопающую глазами Карамельку.
– И останься до вечера, пока я не вернусь. Мой кабинет так и остался не вымытым, а мне уже
Подмигнув застывшей Карамельке и мысленно хлопнув ее по упругому месту, я направился к выходу.
А что? Нужно же мне обезопасится от аллергии на пыль! Ну, и момент упущенный возобновить… Жаль, что сейчас на вопрос о том, какое она больше любит вино, Карамелька, скорее всего, пошлет меня матом!
– Кстати, если надумаешь, я готов за перевод купить тебе машину, бросаю уже на выходе. – Но это – единственное условие, которое я готов принять!
И, пусть я прекрасно понимаю, как бы сейчас надо мной ржали мои друзья, говоря, что я принял ответственное решение членом, а не головой, - настроение у меня такое, что я даже подмигаваю Силанье, - а для этого нужно быть где-то между пятым и шестым небом от счастья.
Реально, - миллиардов на свете много, а вот где еще я найду такую Карамельку?
Кстати, если согласится на машину, нужно будет обязательно предупредить, что – только с моим личным шофером! Потому что не хрен девчонке ездить не пойми куда и с кем!
=36
Но, уже подъезжая к внушительному зданию своей корпорации, понимаю, что начинаю скучать по вечеру. И не только я, - мой одуревший организм с непроходящим просто и щемящим стояком говорит мне о том, что срочно нужно этот вечер приблизить и закончить начатое в кабинете, иначе меня просто разорвет на хрен!
А потом…
Хм… Потом, так и быть, может, я и подумаю про условия Карамельки… Может, когда я ее наконец получу и оттрахаю до посинения, этот дым из меня выйдет и я снова стану адекватным человеком! Может, и не окажется в ней ничего такого особенного, кроме знания редкого языка?
Но про вопрос о языке член снова каменеет и дергается, стоит мне только вспомнить ее шекочачую шершавинку… О, да!!! Что-то мне подсказывает, что именно ее язычок способен подарить мне по-настоящему редкое удовольствие!
– Закажи лучшего красного вина, - бросаю на входе Нине вместо приветствия. – И еще тортик там какой-то со взбитыми сливками, - да, сначала обмажу ими Карамельку, а после собью ее саму в эти самые сливки. – И шампанского еще, - так, наверное, будет лучше. От шампанского их же ведет быстрее, правильно?
– Вас ждут в кабинете, Аскольд Викентьевич,- приветственно улыбнувшись, сообщает просто идеально выглядящая Ниночка. Как будто и не попала этой ночью под торнадо по имени Юрец! А я даже не сомневаюсь, что именно его недовольный вздох я слышал сегодня утром в трубке!
– С каких пор? – я грозно вздергиваю брови.
Хоть Ниночка и прекрасная, можно даже сказать, - идеальная, секретарша, но это все равно не означает, что для нее у меня водятся какие-нибудь поблажки!
И уж кому, как не хорошей секретарше, знать, что в мое отсутствие в мой кабинет никто зайти не может! Вон, даже Силанья это прекрасно усвоила!
Правда, после трех штрафов только поняла, что на нее это правило распространяется точно так же, как и на всех!– Викентий Олегович, бормочет Нина, опуская глаза в стол.
Ну, да, отец давно передал бразды правления мне.
Но, пусть даже с тех пор я и набрал практически весь новый штат, все равно замашки человека, который безапеляционно дает всем и каждому в радиусе километра понять, кто здесь главный, в нем остались. Даже несмотря на то, что он практически собак отправился разводить. Ну, или вернее, поселился за городом и наслаждается свежим воздухом и тишиной. И вполне заслуженно. За всю жизнь не помню, чтобы отец хотя бы раз отправлялся в отпуск.
И все равно многозначительно кашляю, давая Ниночке понять, что правила должны распространятся все –таки на всех! Могла бы его в кабинет для встреч отправить и напоить чем-то там вкусным!
– Штраф, Нина, - хоть и не хочется, а должен. Дисциплина и порядок обязаны быть одними для всех. Иначе, как только дашь единственную поблажку, можешь приготовится к тому, что через неделю в тебя со входа начнут швырять помидорами. Люди распускаются очень быстро.
– Да, Аскольд Викентьевич, - шепчет Нина, так и не подымая на меня глаз.
– Отец? – как и ожидалось, родитель сидит в моем кресле и похозяйски осматривает содержимое ящиков моего стола. А у меня там, вот как назло, - ничего интересного! Ни презервативов, ни разодранного кружевного белья! Даже нечем отца нагрянувшего так внезапно порадовать! Насчет смутить, - я уже давно даже и не пытаюсь, это совершенно дохлый номер.
– Сын! – тут же начинает греметь Викентий Олегович, и я едва сдерживаю усмешку, вспоминая Карамельку.
В чем-то она таки была права, - он и правда напоминает викинга, - такого, как нас и учили, - могучего и беспристрасно непоколебимого.
– Рад тебя видеть! – с дежурной фразой пожимаю ему руку, тогда как папа, кажется, и не собирается освобождать мое кресло. – Может, пройдем в кабинет для гостей? – я принципиально не присаживаюсь на место для посетителей.
Знаю, характер у папочки – еще та стальная закалка, но, учитывая, что я прошел ее с самого рождения, уступать я не собираюсь.
– Сейчас будешь не очень рад, - отец вдруг, вот прямо как в детстве, начинает буравить меня пристальным взглядом. Я как будто бы даже слышу звук бормашинки. – Ты почему опаздываешь?
– Я руковожу этой корпорацией, па, напоминаю на случай, если он забыл и так и остаюсь стоять рядом со свои креслом. – И работаю далеко не только находясь в своем кабинете.
Не понимаю, - это у него рефлексы меня воспитывать, которые он не очень удачно перерастает, вечно удивляясь тому, что мне давно не нужны его подзатыльники для того, чтобы не заниматься разной херней, или он специально хочет к чему-то домахаться? Во втором случае это может даже означать что-то серьезное…
И, судя по тому, как Викентий Олегович крякает в руку и, почти так же, как и Ниночка, опускает глаза в стол, я понимаю, что серьезное таки случилось. Очень.