Конфликты и войны после распада СССР

Наконец, очень острыми нередко оказываются конфликты за ресурсы, и в первую очередь, за нефть (в том числе в смысле экспортных квот) и за воду. Слишком хорошо известно, например, противодействие стран ОПЕК снятию санкций с Ирака, что неизбежно резко понизило бы доходы каждой из нефтедобывающих стран; не менее известен конфликт между Турцией и Сирией и Ираком за воду Евфрата и Тигра.

Следует подчеркнуть, что отмечается повсеместно рост влияния правых и националистических сил и даже расширение сепаратизма на Западе. К привычным уже Ольстеру, Корсике, Стране басков, Квебеку добавились в последнее время Падания, Савойя, мифическая «республика Техас».

Сегодня нет, как после Венского конгресса или Версальского договора, потенциальной угрозы мировой войны. Но эту угрозу человечество легко разменяло на мелкую монету локальных конфликтов и внутригосударственных «разборок».

После крупных изменений в Восточной Европе, имевших место в 1989–1991 годах (крах коммунистических режимов и развал СССР), наступила эпоха ожесточенных этнических конфликтов на всем пространстве от Балкан до Кавказа.

Этнические конфликты можно охарактеризовать такими чертами:

Они возникли в регионах совместного проживания иногда очень близких народов, которые разделены одним или несколькими элементами, воспринимаемыми как непреодолимые различия. Так, в бывшей Югославии проживали хорваты, сербы и боснийцы, имеющие общие лингвистические и культурные корни, но исповедующие разные религии (хорваты — католики, сербы — православные, а боснийцы — мусульмане).

Эти линии раздела, их значение неразрывно связаны с общей трагической историей народов-соседей (например, постоянные кровавые конфликты между хорватами, сербами и боснийцами на протяжении всей истории Югославии, с 1918 по 1941 год, затем с 1944 по 1991 год, причем межэтнические столкновения не прекращались даже во время немецкой оккупации с 1941 по 1944 год). Этим объясняется принадлежность южных славян к различным этническим группам, усиленная пережитыми трагедиями и сохранившаяся, несмотря на объединение их государств.

Взаимная ненависть, возникшая много веков назад, сохраняется и проявляется в политике этнической чистки. Деструктивные силы пытаются устранить любые формы сосуществования этнических групп на одной территории и создать однородную компактную массу, проживающую на земле, свободной от инородцев и имеющей четкие границы (например, Нагорный Карабах, Косово).

В Боснии же произошло смешение двух взаимоисключающих типов операций: сила была применена против одной из сторон типично внутреннего конфликта, причем эта сторона (боснийские сербы) всегда заявляла о своем согласии на мирные переговоры, так и на международное посредничество.

Критика, раздававшаяся в адрес ООН, несомненно, зачастую была излишне резкой. Хотя по большому счету размещение контингента НАТО в БиГ не протекало бы столь легко, если бы не опыт, накопленный «голубыми касками» за три предшествующих года. Были созданы предпосылки, чтобы в умах укоренилась формула «ООН=бессилие», что являло собой противоположность впечатлению о способности к действиям, которая теперь приписывалась НАТО.

Во всяком случае, общественное мнение формировалось с помощью СМИ, которые всячески старались убедить мир в том, что неспособность миротворцев ООН требует новых усилий и нового решения, а это новое решение может быть достигнуто только с помощью НАТО.

К сожалению, мы стали свидетелями примера, когда американцы планомерно навязывали европейцам свою стратегию, основанную на использовании авиации против одной стороны, а именно сербов. Это в дальнейшем привело к огромному количеству сербов-беженцев, особенно из Хорватии.

Между тем, нелишне напомнить, что мирные переговоры продолжались, а объединенные силы мусульман и хорватов продолжали наступление из зон, находящихся под мандатом ООН.

Боснийский кризис и пути его разрешения дал понять Балканским странам, что США и НАТО могут с помощью оружия прекращать конфликты и обеспечивать стабильность. Однако эта стабильность оказывается выгодной одним странам и наносит прямой ущерб другим. Очевидно, что некоторые страны не желают, чтобы их интересам был в этом случае нанесен значительный ущерб.

В ходе кризиса выявились характерные для него особенности: интернационализация конфликта помимо воли народа, политика двойных стандартов, верховенство права сильного, планомерное манипулирование средствами массовой информации, которые были сторонними и объективными наблюдателями, но и выступали субъектом конфликта, играя неприглядную роль в оценке тех или иных событий.

Конфликты, создавая очаги напряженности в том или ином, регионе, оказывают влияние на общее состояние международных отношений.

Следует подчеркнуть, что требования противостоящих друг другу национальных движений во многом однотипны. Они исходят из идейного наследия XIX века — «исторического» и «естественного» права, а также национального принципа. В обоснованиях позиций обеих сторон содержатся ссылки на резолюции ООН и иные документы международного права о национальном самоопределении, правах человека и правах национальных меньшинств, которые можно трактовать как в пользу одной, так и другой стороны.

Так, например, в Косово, большинство сербов воспринимают требования албанцев как сепаратизм, как развал собственного национального государства, как попытку отнять у сербов их исконные территории, на которых они проживали много веков назад и которые считают своей «колыбелью». Албанская сторона считает сложившуюся ситуацию «исторической несправедливостью» не только со стороны сербов, черногорцев и македонцев, но и со стороны «великих держав», которые не допустили создания албанского этнического государства.

Практически суть современной проблемы Косово — в столкновении интересов большинства албанского населения края, выражающееся в стремлении создать свое национальное государство на Балканах, и интересов Республики Сербии, которая отстаивает, как любое другое государство, целостность своей исторической территории. В сецессионистском движении в Косове и Метохии можно отметить три течения:

• первое — политическое, которое действовало через Демократический союз Косова;

• второе было связано с деятельностью «правительства в эмиграции» и именем Буяра Букоши;

• третье — экстремистское, действующее террористическими методами в рамках Освободительной армии Косова (ОАК).

Албанский сепаратизм за годы сопротивления власти сумел построить целую организационную систему, которая состоит из военного и политического руководства; специальных мобильных террористических отрядов; резервистов, которые активизировались в 1998 году и создали предпосылки для развязывания войны Соединенными Штатами и НАТО против Югославии; службы разведки; пропагандистского аппарата; медицинских служб; системы бункеров и складов с боеприпасами и амуницией.

Цели экстремистского крыла сепаратистов заключались в следующем: расширить «свободную — территорию», вызвать путем терактов и провокаций войну в крае, вывести ее за границы края, добиться признания своей борьбы как национальноосвободительной и, наконец, отделившись от Югославии, объединить албанские территории Косово, Черногории, Македонии, Санджака.

В современном мире всякое, даже на первый взгляд, небольшое вооруженное столкновение в любой точке земного шара может привести к резкому обострению международной обстановки и стать потенциально опасным очагом глобального военного конфликта. Об опасности, которую несут региональные конфликты, свидетельствует тот факт, что только после 1945 года произошло более 200 локальных войн и конфликтов, в результате которых погибло свыше 20 млн человек.