Конклав бессмертных. В краю далёком

Совещание закончилось ничем. Недовольный Вадим, на ходу безуспешно пытаясь оттереть кровь с изрядно продырявленного камуфляжа, застал Захара на кухне. За неимением лучшего, тот жевал засохший шоколадный батончик.

— Глухо всё! Не пойму, на что Кардинал надеется… — пробормотал Вадим и, сглотнув слюну, другим голосом спросил: — Ещё одного нет?

До обеда Кардинал не планировал никаких крупномасштабных акций и разрешил немного отдохнуть. Дважды никого упрашивать не пришлось. Все оказались слишком измотаны. Но никто не возражал против организации дополнительных постов на случай нападения «чистых» или опасной глупости обитателей Башни. Пусть несколько групп с самого начала заняли позиции в других домах, а одна и вовсе в овраге под носом у «тарасовцев», да только осторожность лишней не бывает.

Захару повезло, и по графику он вступал на дежурство совсем не скоро, а значит успеет отдохнуть. Навыком засыпать в любое время и в любом положении он овладел в совершенстве.

Вадим пожелал, было, добрых снов, но, судя по его кислой роже, сам он ожидал одних только кошмаров. Сноходцы какую-то бучу затевают, догадался Захар. Новость не из приятных, но и не повод для бессонницы. Ему уже приходилось видеть, как Кардинал с Тагиром погружались в транс, чтобы залезть в мозги «тарасовцам». И ничего страшного не заметил. Душевный трепет Вадима перед всякими проявлениями могущества Хмурого начал его раздражать. Закрывая глаза, он мстительно пожелал товарищу самых жутких видений. Само собой, в воспитательных целях…

Разбудил его собственный крик. Скулы свело судорогой, во рту всё пересохло, еле ворочался потрескавшийся язык. Бывали в его жизни и более приятные пробуждения. Воспоминание о липких щупальцах, рвущих душу на части, он постарался поскорее забыть.

— И тебя достало? — хохотнул Вадим, массируя виски. — А представь, каково «тарасовцам».

— И не подумаю. Об этой мерзости и вспоминать не хочется.

— Да ладно. Расслабься. Мы бы и не заметили, но Кардиналу легче сначала в наш сон войти, а оттуда в сон ребят из Башни, чем напрямую. Вот нас и приласкало немного. За компанию… Только не спрашивай подробности, мне так Кардинал сказал. Я ничего больше не знаю.

С Башни ударил крупнокалиберный пулемёт, бросив обоих оборотней на пол. Неизвестный стрелок вслепую полосовал стены дома, где укрылись люди Хмурого. Патронов он не жалел. Всё жал и жал на спусковой крючок, пока не расстрелял всю ленту.

— Лихо, — оценил чужую расточительность Захар. — Они там собственную фабрику по производству боеприпасов открыли, что ли?

Но бессмысленной стрельбой дело не ограничилось. С крыши донёсся дикий, нечеловеческий вой. Он всё длился и длился, вызывая иррациональный страх и накрывая покрывалом жути… Пока не захлебнулся душераздирающим воплем.

Вадим показал Захару, как проводит большим пальцем по шее, на что тот пожал плечами. Похоже, кое у кого из «тарасовцев» возникли проблемы с психикой, но вот решились ли их товарищи на столь радикальную помощь, это вопрос. Единственное, в чём Захар был действительно уверен, так это в причастности к произошедшему Кардинала. Колдун как-то ухитрился превратить чужие сны в опасное оружие и выпустил в мир нового джинна. Сегодня ты его использовал, а завтра твой враг. И как защититься от прокравшегося в сон чужака, Захар не представлял. Жутковатая перспектива. Во все эти сверхъестественные чудеса просто не хотелось верить, разум отказывался их принимать… Ведь если поверить, то впереди открывается такая бездна, что впору пустить пулю в висок.

Ненахов привычно отбросил опасные мысли, как страус прячет голову в песок. Но надолго ли хватит этого убежища?

…Вадим собрался уходить и позвал Захара с собой. Кардинал планировал после игр с Изнанкой пройтись по свежему воздуху, и нужна была охрана.

Они вышли на улицу, где их уже ждал Лёха Дылда — плечистый оборотень с наколкой «ВДВ» на кисти. Тот был мрачнее тучи и встретил Вадима взглядом исподлобья.

— Успокойся, — не выдержал старший Перевёртыш. — Не будет с нами Тагира, не будет! — Он пояснил Захару: — Лёха Тагира сильно не любит. До драки раз дошло, да только силёнки немного не подрассчитал. Всё закончилось двумя треснувшими рёбрами и переломом руки у него и фингалом у Тагира. Наш виритник был сильно недоволен.

Лёха на провокацию не прореагировал. Наоборот, расслабился и перестал смотреть на окружающих волком. А вот Захар начал испытывать к товарищу неприязнь. Нет, там, дома, он где-то даже поддерживал таких вот горячих ребят. Они были неплохим противовесом для агрессивных гостей, клапаном, через который общество стравливало пар. Но здесь, здесь разве так можно?! Здесь есть просто люди и все остальные, а кто ты по национальности, не имеет значения. Никакого! Человек, и точка.

Разговор прервал появившийся Кардинал. Поприветствовав оборотней, он повёл их через двор к полуобвалившейся арке. За ней начинался склон оврага, густо поросший кустарником. Вниз убегала узкая тропка, изуродованная неровными ступенями из красного кирпича.

Спускались осторожно, прячась среди листвы от наблюдателей из Башни. Чтобы разделаться с ними, было достаточно дать пару очередей из ПКС на крыше. Захар подивился звериной грации, с которой спускался Кардинал. В возрасте мужик, а двигается, как… как оборотень! Сравнение пришло на ум неожиданно легко. Да и что говорить, достаточно присмотреться, как идут Вадим с Лёхой и он сам.

Тропинка вывела к дряхлому забору, согнувшемуся под тяжестью облепивших его лиан. Нескольких досок не хватало, и они воспользовались образовавшимся проходом. Лёха едва не наступил на ползущую по своим делам змею, но вовремя отдёрнул ногу.

Забор огораживал некогда старый и запущенный сад, но Волны изменили его. Глядя на переродившиеся груши и яблони, теперь напоминающие невысокие, но кряжистые дубки с узловатой корой, усыпанные ярко-оранжевыми плодами всевозможных форм, он пытался решить простой вопрос: насколько съедобен этот кошмар Мичурина. Позавтракать он как-то не успел.

— Слопаешь яблочко, братец Иванушка, и обернёшься таким козлищем, что любая Алёнушка отвернётся, — жизнерадостно буркнул Лёха.

Захара передёрнуло.

Они обошли старое пепелище, по очереди перемахнули через очередной забор, укрывшийся за поистине гигантскими кустами смородины. Дальше пришлось ползти, прикрываясь завалом из непонятных труб и досок. Прежние хозяева дома явно не желали утруждаться, тратя силы на уборку сада, предпочитая сваливать весь хлам в одном месте. Сегодня это очень пригодилось Захару и его товарищам.

Заднее окно покосившегося дома оказалось выставлено, и оттуда им махал рукой знакомый Ненахову оборотень Тони. За день до штурма случайно столкнулись в столовой, разговорились, а потом хорошенько выпили за знакомство. По ходу дела выяснилось происхождение странного прозвища. Оказалось, так звали в одном фильме отмороженного итальянского мафиози, совершенно наплевательски относящегося к своей и чужой жизни. «Я с детства такой же. В драке клинит намертво. Вот и пошло», — объяснил он, пьяно щурясь. Другие подробности Захар выяснять не стал.

— Где Борис? — спросил Вадим, как только оказался внутри дома.

— На чердаке. Если надо, могу позвать, — сказал Тони немного развязно. — Лестница в соседней комнате.

— Не надо. Откуда Башню лучше видно? — спросил Кардинал.

Его любитель мафиози боялся, потому отвечал по-военному чётко.

— Сверху. Там у нас бинокль, лежанки оборудованы. Мышами, правда, воняет, но…

— Веди.

В соседней комнате, действительно, оказался люк в потолке и приставная лестница. Тони неосторожно задел её плечом. Раздался грохот.