Конструктор

Праздник вышел шумным. Кроме меня окружающие давно друг друга знали и непринужденно общались. Разговоров о политике не было. Гости шутили, в какой-то момент мужчины стали играть в шахматы, устроив мини-чемпионат. Победил Алексей Саврасов — коллега Ильи Романовича. Второе место занял Ашот Амидович.

Я тоже принимал участие в игре, заняв почетное третье место, чем сильно удивил не только взрослых, но и себя самого. Я еще помнил, как на чемпионате мне поставили детский мат. Тогда меня это сильно задело, и я повысил свои навыки, играя иногда с Борькой, но все же профессионально не занимался. А вот наши победители, как я понял из разговоров, занимались шахматами уже не первый год.

Единственное, с Людой уединиться нам было не суждено. Но ничего, еще наверстаем. А пару мандаринов для родных я все же унес.

В феврале Андрей Николаевич предложил мне поучаствовать вместе с ним в первой конференции недавно созданного ОСОАВИАХИМа. До этого это были две отдельные организации: общество содействия обороне и авиационно-химическое общество. Последнее тоже появилось буквально в позапрошлом году — из слияния общества друзей воздушного флота и общества друзей химической промышленности. Доброхим в свое время открыл множество кружков по всей стране, в том числе и в школах по обучению защите от химической опасности — опыт первой мировой и применение Германией газов не был забыт. Учитывая мои планы все же начать политическую карьеру и хоть так продвигать собственные идеи и двигать науку, я конечно согласился.

Масштаб события трудно было переоценить. На конференции собралось огромное количество народа. Были представители военной, авиационной, химической промышленности. Видные партийные деятели и представители комсомола. Представители общества от других городов страны. Куча народа, среди которого нетрудно и потеряться.

Мне повезло не только попасть на это мероприятие, но и благодаря Туполеву получить возможность выступить самому. Да, я предварительно не готовился, из-за чего сначала не хотели меня пускать на сцену, несмотря на поддержку видного конструктора. Пришлось во время перерыва накидать тезисно план выступления и лишь после того, как секретарь мероприятия ознакомился с ним, меня пустили на сцену.

— … мы все знаем, как важно образование для нашей страны. Как не хватает нам квалифицированных кадров для реализации тех, не побоюсь этого слова, колоссальных задумок и планов, что ставит перед нами партия и сам народ, — вещал я с трибуны. — В связи с чем нужны новые учебники, не только соответствующие идеологии нашей страны, но и позволяющие ускорить понимание предмета обучающимися. Чем нагляднее пособие, тем легче трудовому человеку изучить новое для себя знание.

Я еще долго распинался перед участниками конференции, но цель у меня была одна — продвинуть свой учебник, который где-то потерялся на просторах Госиздата. Еще одной особенностью моего выступления было предложение расширить начальную подготовку в школах на базе кружков бывшего Доброхима. По сути то, что я предлагал, будет реализовано как комплекс ГТО — готов к труду и обороне. Вовремя вспомнил, как дед в прошлой жизни рассказывал о нем, с ностальгией вспоминая свои школьные годы. Ну и раз я так или иначе связан с авиацией, предложил создать курсы летной подготовки.

Провожали меня аплодисментами, хотя я не обольщался. Здесь каждого оратора так провожали. Посмотрим, услышат ли меня те, кто реально принимает решения.

Как позже выяснилось — услышали.

После завершения конференции меня пригласили на встречу не с кем иным, как с Петром Ионовичем Барановым! Он входил в состав президиума нового общества и курировал как раз авиационное направление. Военный, призван был еще в царскую армию, но позже арестован за агитационную деятельность и приговорен к каторге. После революции освобожден и далее много сил отдал в гражданской войне и с этого года стал кандидатом в члены центрального комитета партии. Подтянутый, с короткой стрижкой и худым лицом.

— Петр, приятно познакомиться, — протянул он мне руку. — Твое предложение по созданию на базе школ комплекса физической подготовки мне очень понравилось. Я много видел молодых рядовых, только попавших в армию, и надо сказать, в первое время толку от них мало. Пока откормишь, научишь азам — полноценными бойцами их назвать трудно. А враг не дремлет. Большинство молодых парней, которых я видел, гибли в первые дни как раз из-за недостатка сил и знаний. Раз уж ты озвучил такую своевременную инициативу, то возьмешься ли за ее проработку? Какие упражнения включить в состав комплекса, с какого класса начать им обучать, как проверять результат. Понятно, что для тебя одного задача слишком большая, но ты и не будешь один. Курировать это начинание буду лично и при необходимости найдем толковых людей, что помогут.

Говорил он напористо, было видно, что привык отдавать приказы и не сомневался в их выполнении. Упускать такой шанс я конечно не стал и согласился.

Вот по поводу обучения летному делу возникли трудности. В основном технического характера. Самолет Николая Николаевича, который я упомянул в своем выступлении, еще только заканчивал последние тесты и готовился поступить на заводы в серию. А без него практики полетов у обучающихся не будет. Но и тут Петр Ионович сказал, что предложение дельное и забыто не будет. Однако там как я понял уже и без меня обойдутся. Одно дело — подготовить учебное пособие для школьников, которым я еще сам являюсь и могу лучше ориентироваться в возможностях своих сверстников, и совсем другое — обучение полетам, где я ни в зуб ногой.

После разговора с Барановым у меня состоялся еще один — на это раз с Михаилом Ефимовичем Кольцовым, пожалуй, самым известным журналистом страны. Он входил в редакционную коллегию журнала «Авиация и химия», который стал выпускаться в прошлом году. Его заинтересовало мое предложение по учебникам. Когда узнал о том, что один я уже сделал и тот находится в Госиздате, живо заинтересовался им и пожелал ознакомиться. Пришлось его огорчить, что на руках у меня учебника нет, но тот расстраиваться не стал, сделав себе пометку решить этот вопрос. А у меня от сердца отлегло — не пропадет мой труд даром!

Три-дэ учебник, как я его описал, привел Михаила Ефимовича если не в восторг, то уж точно вызвал огромный интерес. И он попросил меня создать такой же еще и по теме авиационной современной советской техники, а не только грамматики, который я делал в прошлом году. Отказываться не стал, лишь посетовав на дороговизну издания и тех проблем, что были у меня с прошлым творением. Обещал и тут помочь.

Покидал конференцию я окрыленный открывающимися перспективами.

В школе все мои одноклассники постепенно готовились к выпускным экзаменам. Еще два года назад, переходя в восьмой класс, я выбрал техническую специализацию. Упор в обучении у нас был на математику, физику и прикладные науки. Тогда я собирался всерьез заниматься конструированием и работать у Туполева. Такая подготовка была отличным подспорьем, чтобы потом поступить в Московский Технический институт. Но сейчас паны изменились и, когда ребята спросили меня, куда я пойду после школы, я уже не мог дать однозначного ответа. Пока что склонялся к Московскому Университету, на факультет советского права. Насколько я узнал, именно там готовили будущих руководителей в партию, там же была открыта и высшая партийная школа.

За сами экзамены я не переживал. А вот к заданию Баранова и поручению Кольцова отнесся очень серьезно и больше всего своего внимания уделял им. Даже в КБ почти не участвовал в работе, ограничившись вечерними уроками для рабочих.

Люда была горда моими успехами и с удовольствием делилась ими с подругами, когда мы изредка встречали их при наших прогулках. Она же снова вытащила меня в кино.

На этот раз это была комедия, основанная на реальных событиях. В ней режиссер высмеивал преклонение киноманов перед кинозвездами, о чем честно написал в афише. Так я узнал, что мировое кино у нас не только смотрят, но и голливудских актеров обожают не меньше, чем в моем прошлом мире в будущем. В прошлом году в СССР приезжали две звезды нашего времени: некие Мэри Пикфорд и Дуглас Фэрбенкс. Фильмы с их участием прошли мимо меня — не до того мне было, а вот Люда очень сожалела, что не смогла съездить в Белоруссию и попасть на вокзал, где было настоящее столпотворение при приезде кинозвезд.

Сам фильм назывался «Поцелуй Мэри Пикфорд». В его основу легли события прошлогодней давности, когда голливудская звезда поцеловала одного из своих поклонников. По сюжету молодой парень Гога, билетер кинотеатра, влюбился в начинающую актрису Дусю. Но та не отвечала ему взаимностью, мечтая о Дугласе Фэрбенксе. Однако полностью не отказывала, откровенно ему заявляя, что вот станет тот таким же знаменитым, как ее любимый актер, тогда и получит благосклонность девицы. Влипая в нелепые ситуации, Гога случайно оказывается на киностудии, где и получает поцелуй кинодивы. После чего становится популярен, и тогда Дуся отвечает на его ухаживания.