Консул Руси

Однако обстрел из луков не смог остановить натиск очень многочисленной армии халифата. Особенно у солнечных, то есть восточных ворот. Воины гибли десятками, но легкая пехота персидского типа продолжала переть вперед. Для тюркских наемников халифа это была Святая война. Война против кровожадных язычников. И ребята перед атакой оказались накручены до крайности, убежденные что сражаются за правое дело. Для них этот бой был делом веры, делом чести, делом справедливости… сражение за все хорошее против всего плохого…

Наконец, после четверти часа мучений, солнечные ворота выбили.

И ничего.

Буквально в пяти шагах за створками сломанных ворот влетевших туда воинов халифа ждала стена скутумов. И четыре шеренги хорошо сплоченных легионеров, которые просто так не сдвинешь с места.

Сагиттарии сразу же переключились на фронтальный обстрел. К ним подключились фундиторы, начавшие «ломать лица» бойцов «персидской» пехоты биконическими кусочками клинкерного кирпича.

А, чуть погодя, с ворот и прилегающих к ним стен в спину нападающим начали метать сулицы матиариев. Метя в самых крепких, дерзких и активных, а также лучше всего защищенных. То есть, тех немногих, кто имел хоть какой-то доспех. Пока только сулицы. Горшки же со спиртом ждали своего череда. Пока ждали…

Легионеры тем временем по команде время от времени делали шаг назад. В полном порядке. Создавая иллюзию успеха. Иллюзию продавливания. И в этот карман между баррикадами набивалось все больше и больше бойцов противника. Да, многие из них поднимали щиты, стараясь прикрыться от обстрела лучниками и пращниками. Но какой-то эффект это все равно имело. Особенно в связи с тем, что сверху по ним постоянно прилетали сулицы, от которых их легкие щиты совсем не защищали.

А потом все кончилось. Быстро и решительно.

Когда легионеры почти достигли края баррикад, по команде вперед устремились греческие скутаты и подперли их. Сформировав десяток шеренг. А матиарии начали бросать горшки с древесным спиртом прямо в эту плотно набитую толпу. Один. Второй. Третий. И все с подожженным фитилем.

Жуткий вой разнесся над окрестностью.

Горящие живьем люди оказались предельно недовольны этим обстоятельством.

Тут же совершенно рассыпалась «стена щитов», что прикрывала наседающую толпу от обстрела из луков и пращи. И началась бойня. Настоящая бойня. Даже не бойня, а какая-то кровавая жатва. Ведь плоские крыши, где размещались стрелки, находились буквально в десяти-пятнадцати метрах от этого коридора смерти. Поэтому стрелы легко иной раз пробивая ничем не защищенной мягкое горло одно воина, умудрялись ранить стоящего за ним. Да и биконические куски клинкерного кирпича с такого расстояния незатейливо проламывали череп при попадании.

Огонь, стрелы и снаряды пращи оказались тем средством, которому многоопытные наемники халифа оказались не способны противостоять. И они дрогнули. Побежали. Хотя в такой давке вырваться на свободу было не так уж и просто… не так уж быстро…

В тоже самое время у западных — лунных — ворот происходило что-то подобное. Там легионеры также по таймингу отходили, втягивая воинов халифа в ловушку. И она захлопнулась почти синхронно.

— Хорошо. — Довольно кивнул, произнес Ярослав, осматривая дымящиеся и воняющее жженым мясом поле боя. — Очень хорошо.

Без потерь не обошлось. Увы. Хотя он старался свести их к минимуму. Очень уж обильно шел обстрел со стороны воинов халифа. Столько лучников — не фунт изюма. Так что семерых легионеров убило, и тридцать девять ранило. Почти всех — стрелами.

По сравнению с тем, СКОЛЬКО удалось набить фрагов — пустяки, которые в очередной раз подтвердили хорошо известный еще с Античности тезис о том, что в клинче, лоб в лоб, тяжелая пехота — сила. Очень живучая сила. Даже под обстрелом. И что основные потери во время знаменитых битв Античности были не во время самого боя, а при бегстве.

Впрочем, радовало не только это. Судя по отзывам наблюдателей последние минут пять-десять боя лучники халифа не стреляли. То есть, Ярославу удалось их «разрядить», оставив без боеприпасов. Что кардинально облегчало следующую фазу операции…

[1] В укреплениях Александрии тех лет было только трое ворот. Первые выходили к порту и дамбе, ведущей на остров Фарос. Вторые располагались на востоке и назывались воротами Солнца. Третьи — на западе и назывались воротами Луны.

[2] Если быть точным, то 8,5 тысяч легкой пехоты персидского типа (щит-копье и щит-дубинка), 1,5 тысячи легких пеших лучников, 0,5 тысяч тяжелой пехоты персидского типа (с доспехами и мечами), 1,2 тысячи легкой конницы степного типа и 0,3 тысячи катафрактов.

[3] Каждые ворота прикрывало по 200 легионеров, 50 сагиттариев, 50 фундиторов и 25 матиариев. Плюс греческие союзники-скутаты человек по 300.

[4] В XIII веке Тимур, выходя в поход против Золотой Орды, требовал, чтобы каждый его лучник имел колчан с 20 стрелами. Хоть каких-нибудь. Но далеко не каждый мог это требование выполнить. Даже несмотря на достаточно развитое ремесло Хорезма. Впрочем, в степи со стрелами дела обстояли еще хуже, как количественно, так и качественно.

Глава 8

865 год, 5 июля, Александрия

Ранним утром 5 июля из восточных ворот Александрии начали выходить войска Ярослава. Не скрываясь и не таясь. Под буцины и барабаны. Нагло. Дерзко. Решительно.

И это оказалось совершенно неожиданно для ибн Тулуна. Ведь, несмотря на ужасающие потери войск халифата, их было все еще больше, чем у союзников. Причем у халифата сохранилась вся кавалерия. Хуже того, обе армии стояли таким образом, что могли зажать союзников в клещи. Но, несмотря ни на что они вышли. И это выглядело удивительно…

На южном фланге разместились викинги и славяне. На северном — греки. В центре — сам Ярослав со своими легионерами. И если легион построился правильно, то греки и викинги встали в штурмовые колонны по типу швейцарцев. Вперед выставили бойцов в самых лучших доспехах и сплотились за ними плотной гурьбой.

Почему так? Потому что ни греки тех лет, ни викинги держать строй в наступлении не умели. А атаковать на одной ярости превосходящие силы — плохая идея. Вон как эти наследники древней персидской империи строились, ставя стену щитов. Быстро и слажено. Какая-никакая, а тренировка у них явно имелась.

Швейцарцы же… они ведь в общем-то гениальное решение придумали именно для таких случаев. И во время Наполеоновских войн французы с успехом повторили их ход. Ведь атакующие колонны были совершенно не требовательны к строевой подготовке. И они позволяли применять зеленых новичков в решительных атаках. То есть, там, где раньше у них не было ни малейшего шанса.

Понятное дело, что такая массивная колонна не являлась панацеей. И что она была очень уязвима для любой артиллерии, да и фланговым таранным ударам тяжелой кавалерии. Но здесь же на поле боя артиллерии не было. Вообще не было. Кавалерии, способной нанести таранный удар тоже не было. И главное — противник в целом не понимал, что происходит.