Контракт со смертью

Семенов не торопился. Чутьё профессионального игрока не советовало ему торопиться. Запахнув полы плаща от сырого порыва ветра, он закурил. Сигарету пришлось прикуривать, закрывая ладонью от залетавших капель.

Неторопясь докурив, он поднял чемодан и уже торопливо пошел к своей машине. Зонт как раз и забыл. Впрочем, не возвращаться же? Еще издали, сквозь мокрую сетку полюбовался на свою мавшину. Он купил её чуть больше месяца назад и обошлась ему недешево, хотя почти треть стоимости пошла за счет проигрыша продавца. Но все равно пришлось отдать больше семидесяти тысяч долларов.

Он наклонился и открыл дверцу. Из машины вдруг высунулась рука с пистолетом и кто-то сказал:

– Тихо. Руки на машину и не дергайся.

Из задней дверцы тут же вышел здоровый, неуклюжий от мышц мордоворот. Семенов мельком обозрел его, заметил пистолет в руке и перестал обращать на него внимание.

Сидящий в машине больно давил длинным глушителем в ребра.

– Я же сказал, руки на машину, брат, - повторил из полумрака салона темный силуэт, судя по легкому акцентиу, а главное, родственному обращению принадлежащий лицу кавказской национальности.

Сзади дуло стукнуло ему в позвоночник.

– Ты глухой?
– спросил за спиной бугай.

Семенов опустил чемодан и коробку прямо в лужу под ноги и положил ладони на мокрый гладкий металл.

– У меня с собой нет денег. Остались в гостинице.

– А ты, значит, уезжаешь без денег, но с чемоданом и посылочкой, засмеялся кавказец.
– Ишь ты, всё прихватил.

– Обыщи там его, - приказал он напарнику.
– Я тут подстрахую.

Семенов почувствовал, как огромные руки, грубо, но сноровисто стали его обыскивать. Нашли пистолет под мышкой. Голос сзади густо засмеялся.

– Пушку - под мышку.

Заодно вытащил бумажник и отдельно лежащую в кармане пачку долларов.

– Лживая сволочь, - приглушенно прогудел сбоку.

– Давай быстрее, - посоветовал кавказеец.
– Не вечно же здесь торчать.

– Все уже, мужик чистый.

– Чистый, так чистый. В машину.

– А Леха?

– Леха на "Джипе". А мы с этим. Да и тачка у него!..

По тротуару прошелся высокий старик под зонтиком и с мокрым пуделем на поводке. Жизненный опыт, накопленный за длинные годы, не дал ему заметить их подозрительную группу. Стариковские туфли, видимо, худые, при каждом шаге густо чмокали от воды, и ртутно поблескивал живой и любознательный пуделевый глаз, косящийся на них.

Семенов почувствовал твердый толчок в спину.

– Заснул, да? Полезай.

Он нагнулся, влез на заднее сиденье под прицелом пистолета жителя гор. Бугай отнес чемодан и коробку в багажник машины, затем втиснул свою тушу рядом с Семеновым, заслонив дрожащий ореол фонаря на противоположной стороне улицы у гостиницы.

Кавказец повернулся и получил ключи от машины. Естесственно, от подельника, успевшго выгрести всю собственность Семенова. Почти всю, холодно подумал он. "Ягуар", коротко взревев, рванулся вперед.

– Не гони, - предупредил кавказсца сидящий с Семеновым парень. Теперь можно было его рассмотреть. Толстая морда, перебитый нос, смятые комки ушей, налитая шея, покатые тяжелые плечи - бывший спортсмен, достигший, наконец, своих олимпийских высот в жизни.

– Борец?
– спросил его Семенов.

– Чего?

– не понял тот.
– Сиди.

Но, видимо, несложная логика вопроса дошла до него. И неожиданно, польстила. Людям свойственно гордиться всем тем, что добыто тяжким трудом.

– Вольник, - неожиданно пояснил бугай.

– Я думал, классник, - равнодушно бросил Семенов. И неожиданно, ирония тоже дошла до нетрированных, но, видимо, чутких мозгов спортсмена. Он рассердился.

– Заткни хайло!
– крикнул он.
– А то зубы выбью.

– Ты тоже помолчи, - бросил кавказец.
– Разговорился.

– Слышь, - повернул он голову к Семенову.
– Машина у тебя классная. Дашь поводить на время? По дружбе, - хохотнул он.

– Это ограбление?
– спросил Семенов.

– А ты как думаешь?
– блеснул зубами кавказец.

– Я думаю, похищение.

Они крутились все ещё в пределах Бульварного кольца. Все было очень странно. То, что ему не завязали глаза, говорило о том, что их не беспокоит, запомнит ли он дорогу. Значит, либо его везут на невидимую встречу (по аналогии с "бойцами невидимого фронта"), либо собираются убрать в конце пути. И второе было более вероятно. Это потому, что в таких ситуациях полезнее предполагать худшее.

Семенов повернул голову к сидящему рядом парню, так и не отнявшего всю дорогу ствола от его ребер. Тот широко ухмыльнулся.

– Молодец, держишься. Или по-тихому уже в штаны наложил?

– Вы "шестерки" Жука?

– Водитель дернулся. Машина вильнула. Послышались ругательства.

– Дай му хорошенько, если ещё пасть откроет.

– А я ему авансом, - сказал бывший спортсмен и, не мудрствуя лукаво, резко приложился тыльной стороной свободного кулака в лицо Семенову. Попал по зубам.

Во рту сразу стал чувствоваться солоноватый вкус крови.

– Понравилось?
– спросил спортсмен.
– Еще хочешь?

– Не хочет, - не дождавшись ответа констатировал сам.
– Боится морду испортить.

– Может ты голубой?
– не унимался он.
– С твоей мордой только голубым быть. Может тебе машину за это дело подарили?

– А ты даром подставляешься?
– холодно осведомился Семенов.

– Что?
– задохнулся спортсмен.

Он попытался ударить пистолетом. Оружие с костяным стуком скользнуло по виску. Еще раз.

– Да угомонсь ты!
– не выдержал водитель.
– Не хватало ещё привлечь внимание.

– Я угомонюсь!
– пригрозил спортсмен, - я угомонюсь.

Но, действительно, угомонился. Только тяжело сопел рядом.

Вряд ли их, конечно, могли увидеть, подумал Семенов. Стекла тонированы, кавказец выбирал улочки-переулочки потемнее. И только изредка встречные машины внезапно заливали салон мертвым светом.

Вдруг они свернули в открытые ворота стройки. Громада высотного здания мрачно уходила ввысь, сливаясь с чернотой мрачного неба.. Бытовка сторожа, слабо освещенная фонарем. Темный "Джип" рядом. Кто-то подошел к машине. Водитель опустил стекло, высунулся, что-то тихо спросил. Втянул голову внутрь салона и сказал.