Контракт со смертью
Шрифт:
Кудрявцев раскрыл над Лизой чудом оказавшийся в руке зонтик и, мимо забытых пятнистых охранников и серо-черных милиционеров, охранявших элитных людей, повел спутницу по двору. Порыв ветра мокро залетел под зонт, Лиза страдальчески поморщилась. Громко, сердито каркали потревоженные непогодой вороны.
Его "Вольво" стоял там, где и оставили. Кудрявцев передал Лизе зонтик, открыл дверцу у водительского кресла, и, нырнув в темное нутро машины, приоткрыл дверцу напротив. Выскочил наружу, оббежал машину и усадил Лизу.
ГЛАВА 5
ПЛАНЫ ГОСПОДИНА КУДРЯВЦЕВА
Уже почти стемнело. Серая дождевая взвесь раньше
– Да и то, в такую погоду лучше дома сидеть, чем под эту воду выходить.
Лиза, ещё раз улыбнувшись, кивнула.
– Семенов не приезжал?
– спросил Кудрявцев охранника.
– Нет, не был.
Вызвали лифт, дверцы распахнулись, впустили их, потом выпустили; они зашли. Поднялись на седьмой этаж, дошли до шестьдесят седьмой квартиры. Лиза постучала и тут же стала доставать ключ. Открыла дверь в темную прихожую и, не оглядываясь, пошла вперед, на ходу везде зажигая свет. Кудрявцев прикрыл за собой дверь и вошел следом.
Лиза сидела в мягком красном кресле у столика, на котором лежала длинная тонкая пачка сигарет. Она полулежала и, медленно поднося длинную коричневую сигарету ко рту, затягивалась, мерцая черным жгучим опахалом своих удивительных ресниц. И вновь Кудрявцев почувствовал, как сильно-гулко забилось сердце. Он подошел и поцеловал её в шею, ощутив на щеке твердый камешек серьги. Лиза не пошевелилась. Кудрявцев крепко поцеловал её в сонные губы, - она была словно с другой планеты: восхитительный райский цветок - мучительный, бесстрастный, молчаливый, сияющий. Когда он выпрямился, она вновь затянулась и медленно улыбнулась.
– А вообщем-то одно было неплохо.
– Ты это о чем?
– ухмыльнулся Кудрявцев.
– А ты что подумал?
– с легкой насмешкой, задумчиво сказала она, вглядываясь в него.
– Я подумал о том, любовь моя, что пора тебе бросать своего замороженного супермена и уходить ко мне.
– Не называй меня, "любовь моя". Я совсем другая любовь.
– Ты хочешь сказать, другого? На что тебе этот позёр. Когда-нибудь удача отвернется от него, а может быть догадаются, что он всюду передергивает карты.
Лиза немного сползла в кресле, чтобы почти лечь. Вновь затянулась сигаретой и выдыхая дым, следила за ними.
– Он не чета вам всем, чтобы о нем ни говорили. И он никогда не передергивает. Он просто лучше всех. И удачливей всех. И честнее.
– Ну конечно, четный игрок, - саркастически прокоментировал Кудрявцев.
– Еще лучше скажи, честный шулер.
Лиза пожала плечами.
– Какое мне дело? Даже если бы он был шулером, - а это не так, - мне все равно. И зря ты себя предлагаешь. К тому же у тебя не настолько много денег, чтобы содержать такую женщину, как я.
– Зря ты так думаешь.
– Ох, только не смеши.
– Нет, правда. Если сейчас денег нет, то скоро будут. И гораздо больше, чем у твоего Семенова.
– Каким образом?
– голос у неё низкий, глубокий.
– Возьму
у Сосницкого. Я думаю, пару-тройку лимонов он мне подкинет.– Ты имеешь в виду рублей?
– Обижаешь. Я уже забыл, как они выглядят, наши деревянные.
– Ты богат, - констатировала она.
– Не иронизируй, Лизик. Обещаю тебе, деньги будут.
– Ты ограбишь своего благодетеля?
– Почему? Могу просто попросить. Я кое-что знаю о нем.
– Шантаж, - утомленно вздохнула она.
– Тогда выкладывай.
Он ухмыльнулся и поправил тугой завитой волос у неё на щеке.
– Как мне хочется пропитаться запахом твоей кожи, - мечтательно сказал он.
– Ты становшься пошлым.
– Разве признания в любви, Лизик, могут быть пошлыми?
– Не называй меня Лизик. Это тоже пошло. Принеси лучше что-нибудь выпить. Коктейль какой-нибудь смешай.
Кудрявцев вышел в соседнюю комнату, где был настенный бар.
– Тебе крепкий?
– выглянул он в дверной проем.
– Нет, игристое что-нибудь.
– Я тебе десертный сделаю.
– Хочу игристый.
– Хорошо, - согласился он и отправился смешивать коктейль.
Отсутствовал он минут пять. Лиза закурила вторую сигарету. Кудрявцев вошел с двумя высокими бокалами. Один передал Лизе. Пододвинул стул к её креслу и сел напротив. Лиза, взяв бокал, посмотрела жидкость на свет.
– На вид приятно. Что ты сюда намешал?
– Коньяк, лимонный сироп, шампанское и лед.
– Коньяку много?
– Один к двум. Одна часть коньяка, две шампанского. Как положено. Да ты попробуй.
Она лениво сделала глоток.
– И правда игристый. Ты мог бы служить барменом.
Кудрявцев наклонился и поцеловал её в висок.
– Ты меня обидеть не можешь, любовь моя.
– Я не твоя любовь, мы уже об этом говорили. Так что там с твоим шефом наклевывается?
– Много чего... Я мог бы потянуть за много ниточек. Например, лет семь назад он помог одному большому человеку из очень важной конторы посадить своего начальника. Начальника - в тюрьму, а клиента моего шефа назначили на место осужденного. Да ещё передали ему все имущество.
– Как это возможно? Он был должен?
– Ничего подобного. Клиенту нравилась личная дача своего начальника, да и повышение давно хотел получить. А Сосницкий - адвокат от Бога, он дьявола может в святые записать, если тот иск в суд пошлет и хорошо заплатит. Тот начальник был даже другом нашего клиента. Но дружба дружбой, а табачок - врозь.
– Ну ладно. У твоего шефа получилось. А дальше?
– А дальше сынок этого сослуживца был изгнан из МГИМО, попался на воровстве, что-то там отсидел, вернулся и, как сейчас водится, стал молодым вором в законе. Может слышала?.. Хотя нет, молчу. Опасная информация, лучше тебе не знать. Сейчас же новая формация воров в законе, беспредельщики. Кстати, они этим себе яму роют: без правил не может существоать ни одно сообщество. Но это так, к слову. Так вот, этот молодой вор в законе сейчас возглавляет крупную группировку в Москве, имеет бизнес в Лондоне, Швейцарии, Америке и по всей необъятной России. Если он узнает, как папа получил свой срок, и кто в этом виноват, мне заранее жаль моего шефа. А клиент уже умер. Не перенес перестройки. Он, как я слышал, ушел из своей Конторы, стал бизнесом заниматься, прогорел, и так далее. Оставил свою семью без средств к существованию.