Контроль

— Я неправ. У меня с ней ничего не было. Я с самого начала знал, что ей не нужен. Она не водила меня за нос, просто… я действительно привык получать то, что хочу. Я не имел права вставать у вас на пути, высказывать какие-то претензии тебе или ей.

Я закусываю губу и все же говорю.

— И я не хочу, чтобы вы не были вместе из-за меня. Это неправильно.

Папа молчит и смотрит на дорогу. И я надеюсь, что он сделает правильный выбор. Ну и что с Дашей будет все хорошо.

Когда приезжаем в больницу, дорогую платную, с которой договорился папа, там уже Машка и пара девчонок. Они поехали вместе с Дашей в скорой. На меня смотрят волком. Одна из них пытается что-то говорить, но Маша тыкает ее локтем под ребра. Подружка Даши единственная, кто в курсе нашего идиотского любовного треугольника. Точнее, в курсе истинного положения дел, а не того, что орал я в пьяном угаре. Кажется, это было когда-то далеко в прошлой жизни.

Похоже, папа Машку тоже знает, поэтому обращается сразу к ней.

— Врач выходил?

— Еще нет.

— А родителям ты ее звонила?

— Да. Они только к утру доберутся. Наташе не дозвонилась.

— Правильно. Она на работе, трубку до пяти утра не возьмет. Сегодня у Глеба вип-банкет, персонал без телефонов.

— Так надо… — начинаю я.

— Не надо, — отрезает он. — Или ты хочешь, чтобы Наташа прибила сначала тебя, а потом меня? Тебе недостаточно скандалов на сегодня?

— Наташа… она?

— Что она? — папа щурится, и его голос становится на несколько тонов ниже, я понимаю, что стоит заткнуться.

— Да ладно, — вздыхает одна из заплаканных девчонок. — Все знают, что вы Дашкин… — Она мнется. — Да, что уж скажу, как есть… папик.

— И откуда все знают? — отец зло с прищуром смотрит на Машку, игнорируя обидного «папика». Даша его сейчас волнует больше. Машка просто пожимает плечами.

— А я что? Кого воспитали, к тому и претензии.

— Прости… — в сотый раз за вечер произношу я, опять чувствуя себя дерьмом. К счастью, выходит врач и всем становится ни до чего. Он говорит о том, что у Даши в основном ушибы, два небольших перелома и сотрясение.

— Она легко отделалась и при должном уходе, думаю, скоро поправится.

— Полагаю, мы можем рассчитывать на должный уход? — с нажимом спрашивает отец и врач рассыпается в уверениях, что так оно и будет.

— Но сейчас можете ехать домой отдыхать. До утра она проспит. Пока ее не стоит беспокоить.

— Я останусь, — отрезает он и я, сглотнув, говорю.

— Я тоже.

— Подготовьте нам палату. И этому, — короткий кивок в сторону меня. — Капельницу с глюкозой. Он должен к утру хотя бы протрезветь. А еще приедут ее родители. Их тоже разместите.

— Но Александр Романович! — возмущается врач. — У нас же не гостиница, а больница.

— За те деньги, которые я плачу, вы даже баней общественной станете, если мне понадобится.

Глава 19

Даша

Пустота. Именно это я ощущаю в последнее время, но в нее начинают пробиваться какие-то звуки. Медленно, по чуть-чуть. Тихие голоса, тиканье над ухом, такое раздражающее, что я открываю глаза и сначала долго смотрю на белый потолок прежде, чем решаю повернуть голову. Обнаруживаю рядом с собой монитор, какие-то провода, датчики. Не сразу вспоминаю, что произошло. Потом перед глазами всплывает все. Скандал, ночь, удар.

Вместе с воспоминаниями приходит боль. Не сильная, но все же выматывающая. Пытаюсь пошевелиться, но тут же слышу.

— Осторожно. Тебе нельзя двигаться.

Я все же поворачиваюсь, и на глаза тут же наворачиваются слезы. Я в больничной палате, но это неважно, потому что он тут.

— Саша… — шепчу пересохшими губами.

— Я с тобой. Ты в лучше больнице, с лучшими врачами. Они сделают все, чтобы ты поправилась максимально быстро, — отзывается он чуть слышно и присаживается на корточки рядом с кроватью, чтобы бережно взять меня за руку. Я улыбаюсь ему сквозь слезы, но тут замечаю еще одного человека. Ник. Бледный, но уже протрезвевший, он сидит в углу палаты на стуле, уронив лицо в руки.

— Я рад, что ты очнулась, — выдавливает он с трудом и, сглотнув, добавляет. — Я не могу просить у тебя прощения, потому что его не заслужил. Но я счастлив, что ты жива. А сейчас, я, пожалуй, пойду. Не буду вам мешать.

— Останься, пожалуйста, — прошу я. — Ты не виноват. Это случайность.

Ник еще пытается оправдываться, но его прерывают. Открывается дверь, и на пороге я вижу своих обеспокоенных родителей, которые тут же оттесняют от меня обоих Лисовецких и долго ощупывают, осматривают. Мама плачет и гладит меня по щеке, и у меня в ответ на ее объятия текут слезы. Представляю, как они перепугались. И странно, что нет Наташи.

— Это ведь ты ее парень… — обращается папа к Нику с надеждой, после того как Александр коротко обрисовывает ситуацию, без подробностей, которые привели к трагедии. Я ему благодарна за это. Если я расскажу родителям, то как-нибудь потом. Сама. — Спасибо, что… — продолжает отец, но договорить не успевает.

Ник подрывается, так что стул отлетает в сторону и мчится к выходу, а Саша устало закрывает глаза руками, выдыхает и кричит ему в спину.

— Никит!

— Все нормально, папа, — отзывается парень от двери. — Правда, все нормально. Вам нужно поговорить.

Он смотрит на меня, на моих ничего не понимающих родителей и добавляет.

— Всем вам.

— А ты не хочешь поговорить с нами? — тихо спрашивает Александр.

— Нет. — Ник качает головой. — В последнее время, у меня как-то не очень с разговорами. Вы уж как-нибудь без меня.

Дверь хлопает, а мама обращается ко мне со свойственным ей простодушием.

— Дашуль, и все же, что происходит? Почему этот милый мальчик так сильно разнервничался?

— Потому что все сложно, — отзываюсь я и отворачиваюсь к стене. — Ник не мой парень, хотя хотел бы обратного.

— Но эта палата, лечение… — встряет папа. — Я думал, это оплатил…

— Это оплатил я, — отзывается Саша ровно. — И палату, и врачей.

— Ну да. — Папа кивает. — Мы понимаем, что даже если парень Даши обеспечен, то вряд ли это его деньги, и мы вам очень благодарны. Сразу все возместить не сможем…

— Папа… — устало отзываюсь я.

— Ну что? Деньги ведь большие.

— Для меня нет, — отрезает Александр. — Не возьму ни копейки.

— Но как же…

— Пап…мам…

Я хочу сказать, что встречаюсь не с Ником, а с его отцом, но слова замирают в горле. Потому что я не знаю так ли это. Мы расстались, поэтому произношу совсем другое.

— Просто папа Ника очень добр. Вот и оплатил.

— Очень добр, говоришь? — шипит Александр. — Пусть будет, как скажешь!

Он вылетает из палаты, а я прикрываю глаза. Да за что мне это?

Родителям приходится все рассказывать. Не в красках, без подробностей, упуская секс с Сашей при первой встрече, которая произошла по вине Наташки. Просто говорю, что познакомились, прошли мимо друг друга из-за разницы в возрасте, статусе, да и вообще потому, что на тот момент у нас были другие проблемы у обоих. Ну а потом я встретилась с Ником, не зная, кто он, и закрутилось.