Конунг. Вечный отпуск

По окраске самцы и самки почти неотличимы. Разницу можно увидеть лишь в размерах и скрытых в траве шпорах. Но Игорь точно знал: крупная серо-стальная птица – явный самец, - не догадывается об ожидающей его судьбе.

Он регулярно вскидывал короткую шею с маленькой головой, двигал небольшим клювом, сглатывая найденное, и снова наклонялся, помогая себе в поисках, движениями коротких и толстых ног. В такие моменты становилось особенно хорошо видно чисто-белые горло, верхнюю часть зоба, низ и бока шеи, а также украшенные четкими поперечными полосками черного и светло-охристого цвета передние части спины и груди.

Местная дичь отличаются от домашних птиц не только расцветкой, но еще и относительно длинным и слегка закругленным хвостом с коричневато-бурыми и каштановыми на концах перьями. Игорь особо не разбирался в биологии, но примерно так бы он себе и представлял «горную индейку».

Дважды коротко втянув носом воздух, парень привлек внимание напарников и, убедившись, что все готовы, воспользовался своим традиционным правом первого выстрела. Приговоренный самец в очередной раз выпрямился, замер, изучая что-то ведомое лишь ему, и кубарем покатился от мощного удара тупой «птичьей» стрелы.

Не попавшие под выстрелы пернатые легко и дружно рванули в сторону ближайшего крутого склона, пользуясь крыльями только для поддержания равновесия. Их не преследовали, потому что прекрасно запомнили: при опасности улары бегут к обрывам, чтобы спланировать в ближайшее ущелье, и найти их после этого, нечего было и рассчитывать. И действительно, меньше чем через минуту раздался узнаваемый громкий свист. Привычка «шуметь» у этой добычи появлялась лишь при полете.

В это время охотники подошли ближе и смогли рассмотреть в траве результаты получасового ползания среди травы и камней. Выстрелы двух других воинов были не менее удачны. Дольф при этом умудрился еще и удачно пустить стрелу вслед перепуганной стае, добыв в итоге двух птиц.

Игорю со своим арбалетом о таком результате не стоило даже мечтать, но он никогда не забывал похвалить своих воинов, пусть даже за звание «лучшего стрелка» лишь до вечерней охоты. Правда, в этот раз сделать он этого не успел. Из кустов, со стороны лагеря, высунулся один из лишь недавно оставленных «на хозяйстве» воинов, и призывно засемафорил обнаруженным собратьям.

* * *

Скаканье по камням здесь штука неблагодарная – сломать или вывихнуть ногу очень легко, - поэтому обратный путь занял лишь чуть меньше времени, чем предыдущие переползания. К этому моменту в лагере собрались все охотничьи партии. Причина для сбора была проста: северо-восточная группа наткнулась на небольшой лагерь горцев.

– …вход в пещеру прикрыт кустарником. Удачно. Он густой и колючий. Мы смогли это увидеть, только оттого, что по склону оказались выше. У входа всего один муж. С коротким копьем и без брони. Пастух. Несколько раз выходили женщины к ручью. Вода в полста шагах ниже убежища. Видно, что натоптана целая тропа, но издалека ее не рассмотреть. Теми же кустами прикрыто…

У фризов, по крайней мере, у уроженцев центральных кинефатских земель, умение балагурить очень ценится. Других Игорь мало кого видел, хотя в хирде у Эрвина Сильного выходцев откуда только не было, но как он не без основания подозревал, дружинная культура – это свой особый микрокосм, а потому не совсем отражает общие фризские традиции.

Хотя и батавы, как, оказалось, тоже считали владение острым словом важной штукой. Однако в бою и при какой-то иной опасности, все они переходили на скроенный по особым стандартам язык.

Никакого тебе обилия причастий-деепричастий, отсутствует игра слов, и даже просто прилагательные сведены до минимума. Фразы стараются строить покороче, и даже мимика – и так не очень свойственная их культуре, - обеднялась до настоящей каменной невозмутимости. В этом плане Игорю было сложнее всего.

Его власть внутри отряда, даже расширенного за счет выходцев из других, не ивинговских ополчений Торгового Союза, никак не оспаривалась. Поэтому чувствуя себя однозначным «начальником», он нередко позволял себе общаться прежним, еще земным порядком. С повышенной ироничностью и желание чуть «расслабить» излишне, на тот - прежний взгляд, - серьезных собеседников.

– Бабы-то хоть симпатичные? – уточнил он, дождавшись окончания доклада, и продолжил без паузы, подчеркивая, что это всего лишь шутка, и отвечать не надо. – Вопрос, который мы должны решить первым: по силам ли они нам?

Тройка охотников, обнаружившая стоянку врага, переглянулась, и старший из них, снова заговорил, оставляя ощущение, что это они между собой уже обсуждали.

– Семь лет тому назад, мы ходили на янгонов. Приструнить их за прошлые обиды. Дважды бывали в пещерах. Если после входа она ведет вниз и расширяется, то может быть очень большой. Но если бы там были лишь воины, не думаю, что для готовки они бы взял жен… Да и воды, что те вдвоем унесли, хватит разве на один котел. Даже если у них других котлов нет, и есть приходится в очередь, думаю все равно они по силам. Скорее это не фирд, а лишь селение, скрывшееся от наших воинов.

– Видно ли от входа наш лагерь?

– Нет, мы за их же горой…

– …но даже если они еще не знают, другие мужи у них могли быть, и они тоже могли сейчас быть на охоте… - весомо уточнил один из воинов справа, довольно прозрачно намекая, что тянуть опасно.

Игорь слабо помнил подсказчика, но судя по густым синим татуировкам вокруг глаз, он родом из какого-то кельтского рода, и был придан отряду наемников Игоря, когда они превратились в саперов.

– Да, откладывать не станем! – согласился хевдинг, обратив внимание на кивки нескольких других опытных бойцов. – Свинд, ты у меня много раз доказывал, что лучший стрелок. В тамошних теснотах это без надобности, а потому отберешь себе пятерых. Доверяю тебе присмотреть за нашими лошадьми. Как бы не стало так, что ты окажешься в самом опасном месте…

Второй «десятник» видно, что хотел хотя бы формально попробовать возразить против такого назначения, но последние слова отняли у него такую возможность. Да и явно примирили с приказом, лишив возможности даже в шутку потом обвинять, что его оставили «костровым». После боя тяга к грубоватому казарменному юмору должна была вернуться, но опытные воины помнили о таком всегда.

– …думаю, что двух дюжин бойцов нам хватит. Особенно, если выдры еще не узнали, - как бы про себя, проговорил Игорь, и отдал новый приказ. – Всем готовиться к битве!

* * *

Некоторая расслабленность вражеского часового была, как оказалось, вполне оправданна.

С его места у входа в пещеру отлично просматривалась вся прилегающая местность на несколько километров у подножия горы. Днем, нечего было и мечтать, даже проползти все это расстояние незамеченным. Единственно уязвимой можно было считать сторону, с которой охотники и рассмотрели горцев. Но и там, тоже все оказалось не слава Богу.

Во-первых, риск сломать ноги и скатиться по крутой осыпи даже стараясь это делать вдумчиво и медленно, был излишним. Во-вторых, без шума - это тоже было невозможно. А значит, ползущих по склону, горцы легко, как в тире, смогут забросать копьями или стрелами. Действительно, застигнутый в таком положении, опытный воин не сможет даже уклоняться, а значит, станет легкой жертвой для какого-нибудь пастуха.

Нет, все было не так и плохо.

С места, откуда Игорь наблюдал за входом, часового можно было достаточно легко подстрелить. По прямой, получалось меньше 35-40 метров. Со своего места Игорю было отлично видно, что вход достаточно узкий, и несколько человек смогут его долго удерживать.

После такого конфуза, утверждение, что командир у них парень не только умный, но и самое главное – удачливый, станет не таким уж и однозначным. А значит, это было попросту неприемлемо. Получался самый настоящий пат (96).