Копье Дракулы

– Нет сомнений, что Георгеску упорно разыскивал Анну Михай и ее потомков, – сказал Бредников. – Скорее всего, и в Москву он приезжал именно за этим. Но, к сожалению, на флешке нет информации о том, нашел он потомков Анны Михай или нет. Возможно, что он просто не успел перенести эту информацию на флешку, и она осталась на винчестере похищенного ноутбука.

Бредников говорил, но я слушал его невнимательно: в голове вертелась фамилия «Михай». Я совсем недавно где-то слышал эту фамилию.

– Валерий Иванович! – возбужденно воскликнул я, бесцеремонно перебив Бредникова. – Сеть косметических салонов, принадлежащая Соколовой, называется «Вета Михай»!

– Я знаю, – сухо ответил Тавров. – Но девичья фамилия Соколовой – Порфирьева. Так что я не усматриваю связи.

И он взглянул на Бредникова.

– Ой, извините! – спохватился я. – Продолжайте, пожалуйста!

– Так вот… – продолжил Бредников. – В выписке, сделанной Георгеску, говорится, что в качестве свидетеля по делу об исчезновении Анны Михай допрашивалась Полина Аркадьевна Демешкевич, жена инженера авиационного завода номер тридцать девять. Я поднял дело и обнаружил, что в качестве свидетелей допрашивались еще одиннадцать человек – в основном соседи семьи Михай. А Полина Демешкевич пользовалась услугами Анны Михай, подрабатывавшей пошивом одежды. Кстати, клиенток у нее было много, но допрашивали из них только Демешкевич. И из всех свидетелей, чьи показания отражены в деле, Георгеску упоминает только Демешкевич. Здесь есть какая-то связь, но я не имею ни времени, ни сил на столь детальное расследование, поэтому хотел бы, чтобы вы, Валерий Иванович, занялись этим. Я думаю, что Георгеску совсем не случайно из всех свидетелей отметил именно Полину Демешкевич.

– Займемся! – кивнул Тавров.

– Вот вкратце все, что мы нашли интересного на флешке Георгеску, – подытожил Бредников. – Там есть еще материалы по теме исторических исследований Георгеску, но у них достаточно большой объем, и переводчики еще не закончили работу с ними. Как только переводы будут сделаны, я тут же перешлю их вам.

– Большое спасибо, Александр Александрович! – поблагодарил я и взглянул на часы. Бредников, видимо, решил, что я куда-то тороплюсь и сказал:

– Минутку, Мечислав Мстиславович. Есть еще интересная информация. Дело в том, что Георгеску, прилетев в Москву, приобрел сим-карту МТС: видимо, собирался делать много звонков российским абонентам и решил сэкономить на роуминге. Эту сим-карту румынские коллеги не обнаружили: то ли ее забрал убийца вместе с мобильным телефоном, то ли Георгеску сам выбросил ее. Так или иначе, сим-карты нет, но удалось выяснить, что Георгеску приобретал ее на свое имя, и поэтому мы получили из МТС распечатку звонков, сделанных Георгеску за время пребывания в Москве. Вот, изучайте!

И Бредников положил на стол лист бумаги. Тавров взял лист и внимательно его проглядел. Затем достал из кармана клочок бумаги и положил на стол.

– Как и следовало ожидать! – удовлетворенно заметил он, черкая маркером по распечатке звонков. – Едва вставив симку в телефон, Георгеску тут же позвонил на московский городской телефон. И знаете, где установлен этот телефон?

– У Шергина? – предположил я.

– Как бы не так! – с довольным видом усмехнулся Тавров. – Ты же сам говорил, что в квартире, где проживал Шергин, городской телефон давно отключен за неуплату. Нет! Телефон этот установлен в особняке госпожи Соколовой!

Глава 7

Интересная информация!

– Вот так дела! – изумился я. – Так, значит, Соколова знала Георгеску?

– Скорее это Георгеску знал ее, – заметил Тавров. – Обычно люди при взаимном знакомстве обмениваются номерами мобильных телефонов. Скорее всего, он нашел Соколову через какую-нибудь базу данных, скажем, через базу МГТС, если телефон в особняке зарегистрирован на нее. А мобильный телефон Соколова сама не покупала, поэтому в базе данных МТС ее не оказалось.

– Думаете, что Георгеску вышел на Соколову в ходе своих поисков? – удивился я. – Но каким боком Соколова могла его заинтересовать? Елки зеленые! А что, если она заинтересовала его потому, что ее сеть косметических салонов называется «Вета Михай»? Ведь Георгеску искал потомков Анны Михай!

– Мы пока не знаем, почему так называется сеть салонов, а потому не можем утверждать, что это предположение верно, – отозвался Тавров. – Но мы можем попробовать навести справки, не беспокоя Веронику Павловну и ее окружение.

Тавров нажал на кнопку переговорного устройства и сказал:

– Катя! Зайди ко мне, пожалуйста!

Вошла секретарша Таврова Катя.

– Катюша! – обратился к ней Тавров. – Ты слышала о косметических салонах «Вета Михай»?

– А как же! – воскликнула Катя. – Хорошие салоны, но для меня дороговаты. А что?

– Я хочу знать, почему эта сеть салонов называется «Вета Михай», – сказал Тавров.

– Ваша золотая кредитка и приличная машина на завтра, – тут же сориентировалась Катя.

Тавров достал из бумажника кредитку, передал Кате.

– Насчет машины я позвоню тебе вечером. Есть пара человек, которые согласятся предоставить в мое распоряжение дорогую машину и, возможно, даже с шофером, – сказал Тавров и, критически глянув на Катю, добавил: – Лучше, конечно, с шофером.

Катя хмыкнула, но ничего не сказала и покинула наше общество.

– Возможно, что завтра мы узнаем: случайно ли происхождение названия салонов или нет, – сказал Тавров. – Но на заметочку возьмем: Георгеску, скорее всего, сам вышел на Соколову и она была ему очень нужна, раз первый звонок он сделал ей. Так… Видимо, они нашли общий язык, потому что в дальнейшем он звонил уже на знакомый нам номерочек МТС, зарегистрированный на имя Лаврушина Владимира Андреевича и купленный им, видимо, специально для Вероники Павловны.

– А Шергину он звонил? – нетерпеливо спросил я.

– А как же! Звонил, и не один раз. Вообще, он звонил практически только Соколовой и Шергину. Есть звонки от непонятных абонентов… Впрочем, судя по времени, это звонки от диспетчера и водителя таксомотора: все они приходятся на день отъезда Георгеску и идут после его звонка в известное транспортное агентство. И что интересно: ни одного звонка своему коллеге Причарду Георгеску не сделал. То есть слова Причарда о том, что он ничего не знал о визите Георгеску в Москву, полностью подтверждаются.

– А вы уже получили распечатку переговоров с телефона Шергина? – спросил я. – Хорошо бы сличить.

– Да, Александр Александрович уже передал ее мне, – ответил Тавров. – Я хотел бы попросить тебя сличить распечатки звонков с телефонов Соколовой, Георгеску и Шергина, чтобы составить хронологический график. Может, после анализа графика появятся новые мысли.

* * *

Весь следующий день я добросовестно занимался составлением временного графика взаимных звонков интересующих нас лиц. Аналитика не является моей сильной стороной, поэтому график я составил, но новых мыслей не появилось. График не только ничего не прояснил, но еще больше добавил загадок. Внезапно вклинившийся в логичный дуэт Соколова – Шергин румынский ученый, да еще игравший какую-то свою игру, путал все карты. С заданием Таврова насчет «появления мыслей» я не справился.

Зато, как выяснилось, Катя успешно справилась со своим заданием. Старый клиент Таврова – владелец бутика – любезно предоставил в распоряжение Кати прикид из своего бутика и новенькую «бэху» с шофером. В сочетании с золотой кредиткой Таврова – которую он держал специально для подобных случаев – Катя произвела на главного менеджера салона вполне благоприятное впечатление. Главный менеджер работал в салоне с момента основания и охотно просветил любопытную клиентку относительно происхождения названия салона. По утверждению менеджера, Вероника Павловна хотела назвать салон по фамилии своей бабушки «Ла Зинкако», но менеджер по рекламе счел название неблагозвучным. Тогда Вероника Павловна сказала, что у бабушки якобы была вторая фамилия – Михай. Как такое может быть, главный менеджер не знал. Но менеджер по рекламе название одобрил, поэтому салон так и назвали: «Вета Михай».