Копьё Света

— Дева Сириния! — послышался за спиной голос Ариона, восторженно побежавшего к нам, аки верный пес. Не хватало только высунутого по-собачьи языка и виляющего хвоста. За ним неспешно шел Ильтирим, устало смотрящий за проявлением чувств.

— Леди Жрица! — послышался голос почтенного Тинтра с другого конца коридора, за которым шли братья Ситир, расстроенные и поникшие духом. — Они пару вещиц на память прихватить хотели, но не удалось, — пояснил гном, смотря на братьев-воришек с улыбкой и весельем. Те наоборот строили гримасы гному и передразнивали его. Но ровно до того, как Жрица показала древко копья, взывающего к своей части.

— Еще одна часть! — воскликнул полуифрит, заходя в кабинет главы первым. Ловушки и заклинания там уже нет. Ничего с ним не случится, как и с остальными авантюристами, а жаль. Был бы урок, не лезть в логово к приспешникам демонов, не обезопасившись заранее. Ведь не зря Айон рассказал им об особенности ведущей ветви рода сих Хантэ. По-своему предупредил.

— Слуг мы так и не встретили, зато нашли часть копья, — произнес почтенный гном, смотря на сияющее серебром древко, все чаще и чаще вибрирующее, показывая место, скрывающее часть священного оружия.

Когда жрица была очень близко, окутывающий рукоять копья свет резко вспыхнул и засиял на полную мощь. Свет благословения Пресветлого ослепил глаза и на время выбил из пространства, лишая всех чувств. В таком состоянии я провел несколько секунд, а после, когда вернулись слух, зрение и осязание, и началась постепенно приходить в себя сущность дюра, увидел не кабинет покойного главы сих Хантэ с аватрюстами, а ту самую подворотню города, в когда-то родном королевстве, на благо которого я служил рыцарем.

Ни зги не было видно, потому что уже которой час нещадно лил дождь. Темные, почти черные тучи, громыхали и сверкали разрядами резвых молний. Земля, от льющейся воды превратилась в месиво, под ногами она хлюпала и чавкала, жадно заглатывая все, что в нее попадет. Забытый, никому ненужный район босяков и бедняков, едва сводящих концы с концами, готовых на все, даже сожрать друг друга, лишь бы выжить.

Несмотря на застилающий глаза дождь и пробирающий до костей холод от холодной воды, пропитавшей насквозь одежду, шел вперед. По знакомому мне месту, по той самой тропе, ставшей в итоге последней в моей жизни. Из-за раскатов грома и льющего стеной дождя, я не слышал и не видел никого вокруг, шел туда, где уже бывал, не подозревая и не думая ни о чем, только о людях, позвавших меня на помощь в ту бездне подобную ночь. Но вместо бедняков, просивших о помощи, я встретил предательский клинок верного друга и товарища по службе и клятве долга, настигшего и пронзившего меня по приказу короля. Сталь рапиры, которую я ему же и подарил, пропорола походный доспех насквозь, обрывая мою жизнь. А напоследок было сказано, как в науку, на память о былой дружбе и службе под началом короля:

— Шагами скорби отмерено время!

И резкий рывок рапиры, с последующей болью, пронзающей каждую клеточку тела. Я ощущал это сейчас так же ярко, как и в ту черную ночь. В висках пронзающая боль, как от раскаленных игл, в глазах ало-черная пелена от крови и туч, в ушах нестерпимый гул от заходящего в предсмертных судорогах сердца, во рту собственная кровь и вода дождя, пропитавшая все насквозь. Легкие заходятся в истошном хрипе и рвутся от малейшего соприкосновения к треснутым ребрам, сломанным лезвием рапиры, еще быстрее подводя итог жизни.

– Пресветлый видит! – сказала воля копья, сияя еще ярче, поднимая вихрь серебряной энергии вверх.

От лезвия, как только вспышка утихла, отделилось серебристое облако, которое за секунды приняло форму человека. Меня ничем в этом мире не удивить. За сто лет, прожитых в облике дюра, я такого насмотрелся, что это само собой разумеющееся. Разум копья, окончательно принявшая облик взрослого мужчины, в хламиде, с глубоким капюшоном на голове, но без черт лица, подняла правую руку, и указывая на мою грудь и сердце, ровно бьющееся, произнес:

– Судьба твоя, Шадар риат Ихтаррис, была предопределена еще задолго до рождения. Ты – избран Его волей. Твой выбор – это его выбор!
– Чьей именно, не уточнялось, да и нет пока мне до этого дела, переварить бы то, что мне выдают сейчас: - Идти путем Севера, под флагом Тьмы – твоя судьба, предопределенная Звездой Пустоты. Рожденный под созвездием Черной Черепахи Севера, отмеченный вторым доменом Ограды верховного дворца(это китайская астрология), избранный черным воином Сюаньву.

– Избранный! – улыбка, моя фирменная, широкая, с оскалом, все-таки показалась, отпуская на волю заинтересованность вышестоящей, чем Владыка, личностью. А следом, воле копья был задан риторический вопрос: - Судьбой предопределен путь и прописано будущее, говорите? – и смех, тихий, но глубокий, надрывный, не обещающий ничего хорошего тому, кто решит мной играть, как фигуркой. Чуть склонив голову набок, улыбнувшись еще шире, демонстрируя клыки и бездну в глазах, только едва тлеющие огоньки в черных провалах, испуская ледяное дыхание Севера, сказал на прощание: - Моя судьба – это только мой выбор! Никто, слышишь, никто мной играть не будет!

Призванное ледяное дыхание, окутавшее этот индивидуально созданный кабинет в моем разуме, только для меня одного, покрылся коркой льда и шапками снега. По воле силы и магии, текущей по моим венам с кровью, на лезвие распускались узоры инея, как и на серебряной фигуре в капюшоне. Воля копья, понимая, что я не принимаю как данное задуманное свыше, отозвал наваждение. Мир перед моими глазами качнулся, вновь лишая на несколько секунд ориентировке в пространстве и чувств. А когда вернулся, услышал голос Светлой Девы:

– Вот оно, лезвие… - сказала Жрица, протянув к части копья руку. На ее лице счастье, в глазах радость, вера в Пресветлого все такая же крепкая, как и прежде. Но не у тех, кто стоит рядом. В глазах у каждого из них блуждают мысли, отражая задумчивость и озадаченность, а у Этиора переживания и даже намек на страх. Скорее всего, воля копья для каждого из присутствующих подобрала свои испытания и радости Судьбы

– Увидим… - шепотом сказал я, пока никто не слышит

22 глава «На острие Копья. Часть 2»

***

Окутывающее рукоять копья сияние, резко вспыхнуло и засияло на полную мощь. Свет благословения Пресветлого ослепил глаза и на время выбил из пространства, лишая всех чувств. Под действие воли божественного оружия попали все те, кто находился в этот момент в комнате. И каждый, стоило открыть глаза, оказался в кабинете главы сих Хантэ в одиночку. Никого не было, только авантюрист, оказавшийся в плену души оружия, да лежащее на столе лезвие копья, окруженное серебряным светом. У воли копья, для каждого в этой комнате есть послание свыше, от Него, и не важно к какой стороне ты принадлежишь.

Будь то послушник светлого Храма, воспитывавшийся в стенах монастыря с ранних лет, или наследник южного огня и воли пламенного феникса, идущего путем разрушения, или потомок льдом проклятого рода, стоящего на страже Северного столпа Изначального Мороза, как и не важен Ему возраст и почетный статус артефактора и мастера Тинтра. Да будь ты простым смертным, зарабатывающим на пропитание воровством и обманом, Он донесет послание и передаст слова твоего истинного предназначения.