Копье

— Гениально! — восхитился я находчивости лесного народа. — Но это ведь они так… Часов пять будут сидеть, не меньше!

— Думаю, что больше. — улыбнулась Тора. — Но фейри вообще никогда никуда не торопятся, как ты мог заметить… А торопливость покупателей их не волнует.

— Тоже верно. — улыбнулся я, и вернул взгляд к застывшим под тусклым солнцем фейри и пчелам, что медленно, но верно перетаскивали драгоценный контрабандный мед из одного государства в другое. — Представляешь, что будет, если они это на поток поставят?

— Я думаю, уже завтра в барьер добавят силовой поток, отсекающий пчел. — хмыкнула Тора. — Дело недолгое.

— Значит, нам повезло наблюдать первый случай лайфхака в вашем мире. — хохотнул я. — По крайней мере, в том, что касается таможни.

— Лайф… что?

— Это когда ты… скажем так, обманываешь правила, но делаешь это так, что обвинить тебя не в чем.

— А, точно, оно самое. — довольно кивнула Тора. — Лафшлак.

Когда стемнело настолько, что на круглосуточном таможенном посту зажгли дежурные факелы, мы взгромоздились в седла и спустились с холма. Все торговцы, которые не удалось пройти через арку сегодня, освободили дорогу, расположившись на обочине. Везде горели костры, тянуло запахами ужина и немного — уставших лошадей.

Постояв в очереди всего из пяти человек, мы за десять минут без каких-то проблем прошли границу, благо посох Тора спрятала в своем личном карманном пространстве, а в сумках не было ничего запретного. Впрочем, может и было, но Тора как-то разрулила конфликт — не знаю, я особо не вслушивался в ее разговоры с пограничниками, только следил, чтобы в них не проскочило агрессивных ноток.

Наконец мы оказались по ту сторону границы. Я сразу же повернул голову в сторону стоянки фейри и увидел, что они снова полезли в свои растительные фургоны, только уже больше оттуда не вылезали. Вместо этого фургоны просто покатились прочь от границы, словно у них внутри стоял двигатель. Покатили весьма бодро — примерно со скоростью рысящей лошадью, — нещадно при этом подпрыгивая. Я бы, наверное, в такой тряске все конечности себе бы отбил в отсутствие ремней безопасности. Хотя кто их знает этих фейри — может, они внутри фургонов натурально врастают в борта, пока едут?

— Ну, что? — довольно сказала Тора, поравнявшись со мной.

Я повернулся к ней:

— Что?

— Что-что… Добро пожаловать в Шалихад!

Глава 10 Полиглот

Странно, но, несмотря на то, что по ту сторону границы, начиналась территория другой страны, на деле же будто ничего и не изменилось. Я убедился в этом воочию, когда, переночевав в небольшой одинокой гостинице, наверняка рассчитанной как раз на таких поздних пташек как мы, в нескольких часах езды от границы, мы впервые увидели территорию Шалихада при свете солнца.

Надо сказать, ничего нового не увидели. Все то же самое бескрайнее поле, лишь где-то в районе горизонта меняющее цвет, но на таком расстоянии даже трудно было сказать, что именно это был за цвет. Все та же дорога стрелой рассекала поле, уводя куда-то прочь, все те же растения, все тот же воздух, все те же мошки в воздухе.

Честно сказать, я был разочарован. Почему-то воображение рисовало резкую смену окружения при пересечении границы, почему-то казалось, что граница это нечто большее, чем просто проведенная по земле линия… В смысле, больше чем проведенная по земле линия, усиленная магией. «Граница» это звучало загадочно и немного пугающе, словно бы место, в котором встречаются два совершенно разных мира, и только та самая линия на земле мистическим образом удерживает два мира от полного коллапса или наоборот — слияния в один.

Хрен мне, что называется, на рыло.

Опять.

— Не переживай. — успокаивала меня Тора. — Еще увидишь различия. Особенно в городах.

— Была тут? — живо заинтересовался я.

— Нет. — Тора покачала головой. — Но видела изображения.

— Стало быть, до городов нам придется добираться своим ходом, без всяких порталов? — вздохнул я.

— С чего ты взял? — сощурилась Тора.

— Тогда, в храме… Прежде чем открыть портал в мой домик ты его так внимательно изучала. — я пожал плечами. — Я просто сложил два и два и пришел к выводу, что порталы ты можешь открывать либо туда, где ты уже была, либо туда, где видишь глазами. В общем, в такое место, о котором у тебя есть визуальное представление.

— А ты не дурак. — поджала губы Тора. — Молодец, все правильно понял. Да, я не могу открывать порталы в города Шалихада, но не беспокойся — там обязательно есть свои транспортные маги, так что если нам понадобится быстро переместиться из города в город — такая возможность у нас будет.

— А они не… Ну, я же демон. В смысле, внутри меня демон. Не поймут?

— Хороший вопрос. — Тора задумалась. — Об этом я как-то не думала. Впрочем, я же справилась с этим, а транспортные маги намного опытнее меня, они половину жизни делают это. Некоторые целые караваны кидают, такие вообще не заметят трудностей. Думаю, это не такой риск, чтобы не пользоваться их услугами совсем. В конце концов, демон в тебе спит, так… В самом худшем случае магу просто будет тяжелее. А в конечной точке портала его уже не будет, и он не потребует объяснений, если вдруг ему станет плохо.

— Да и желания выяснять, почему ему поплохело, думаю, не появится вовсе. — хихикнул я. — Когда тебя выворачивает наизнанку, мысли о демонах должны появиться в самую последнюю очередь.

— Точно. — кивнула Тора. — Так что злоупотреблять транспортными магами не будем, но и совсем забывать об их существовании — тоже.

На том и порешав, мы продолжили путь по уже знакомой дороге.

На второй день пейзаж наконец-то начал меняться. Как-то незаметно бескрайние поля становились все беднее и беднее на растительность, и богаче на камни. Ветер, неминуемо преследующий путешественников на плоском рельефе, с каждым часом становился все более сухим и колючим, будто пытаясь соревноваться в этом с редкой местной растительностью — тощей, темно-серой, полумертвой.

Стал появляться песок. Сначала редкими очагами и струйками, словно щупальца медузы осторожной медузы, щупающей пространство перед собой, после — уже в намного большем объеме. К вечеру второго дня мы ехали уже практически по пустыне, периодически теряя из виду дорогу под наслоениями желтого мелкого песка, скрипящего под копытами.

И, честно говоря, пустыня выглядела крайне неуютно.

Я бы, может, еще нормально воспринял песчаные барханы в три моих роста высотой, и висящие над головой палящее солнце — в общем, такую пустыню, какой привык ее видеть на фотографиях и в фильмах.

Но здесь была совсем другая пустыня. Сухая потрескавшаяся земля с торчащими из нее редкими деревьями, выглядящими так, словно в них сначала ударила молния, а потом они долго-долго горели. И вездесущее перекати-поле, с шуршанием перебегающее дорогу с завидной периодичностью. Всех животных — три ящерицы, застывших на камнях как памятники самим себе, да змея, метнувшаяся из-под копыт моей лошади и причудливым зигзагом ушуршавшая в какую-то трещину.

Как это ни странно, но песка в этой пустыне было не очень много. Он встречался редкими, хоть и огромными, пятнами, и, конечно, не шло и речи о каких-то там барханах — на совершенно ровной плоскости любой бархан неминуемо осыпался бы и был бы растащен озорником-ветром.

— Пустыня большая? — спросил я у Торы, когда наблюдать за меняющимся окружением надоело, потому что оно перестало меняться.

— Примерно половина Шалихада — это Обсидиановая пустыня. — охотно ответила Тора. — Еще четверть — другая пустыня, Желтый малыш. Их разделяет горный хребет под названием Когти грифона. Оставшаяся четверть — зеленые леса, там сосредоточено основное сельское хозяйство страны.

— А мы сейчас по какой пустыне едем? По Обсидиановой?

— Это еще не пустыня. — удивленно посмотрела на меня Тора. — Обсидиановая пустыня это настоящие горы песка, а здесь так, редкие клочки.