Копье

Стоп… Чертовой?

Эй, демон.

Вспомнил наконец.

Колись.

Сам колись, я в жизни не употреблял.

Я тоже. Я вообще спортсмен. Я уже понял, что ты знаешь, как выбраться отсюда. Рассказывай.

Подсказать или говорить прямо?

Прямо, конечно! Тут что, по-твоему, вечер шарад?!

Вы попали в циклическую цепь. Это похоже на то, как действует копье, которое вы ищете, но я никогда не видел, чтобы цепь охватывала такой большой объем, как целое помещение.

Делать-то что?!

Здесь тихо, а твои шаги от пола изолированы обувью. Цепь воздействует на тебя только через два органа чувств — зрение и обоняние. Задержи дыхание и пройди в дверь с закрытыми глазами.

Так бы сразу!

Я быстро объяснил Торе, что надо сделать. Потом объяснил второй раз, и только тогда в ее глазах появилось хоть какое-то понимание. Неуверенно кивнув, она еще сильнее сжала мою руку и глубоко вдохнула.

Я вдохнул тоже и закрыл глаза.

Шаг, второй, третий, четвертый.

Комната в длину была восемь шагов. Я это уже выучил за более чем двадцать итераций. В закрытыми глазами я, скорее всего, рефлекторно буду делать шаги короче, так что округлим до десяти.

Десять, одиннадцать, двенадцать.

Воздух в легких закончился. Я выдохнул и открыл глаза, искренне надеясь, что демон оказался прав.

Как вовремя!

Я шарахнулся назад и дернул за руку Тору, которая едва не врезалась в чумную паутину, растянувшуюся прямо посреди улицы! Будто бы настоящая паутина, она тонкими нитями сплеталась в симметричный узор, с одной стороны перегораживая дальнейший путь, а с другой — оставляя в своих ячейках достаточно места, чтобы можно было… например, пролезть снизу.

Тора пискнула, споткнулась и рухнула прямо в мои объятья. Открыла глаза, быстро огляделась, прищурилась и огляделась еще раз — на сей раз вдумчиво и аккуратно.

— Выбрались… — наконец счастливо прошептала она, закрыла глаза и прильнула ко мне, положив ладони мне на грудь.

Посох больно уперся мне в шею, но я не стал отодвигать его или волшебницу.

Мне не хотелось.

— Как ты догадался? — наконец спросила Тора.

Пришлось рассказать ей про демона и про кровь. Тора еще раз поглядела на свою рану и нахмурилась, что-то яростно обдумывая.

Я обернулся посмотреть на дом, из которого мы выбрались, и обнаружил, что его за спиной нет. Там — лишь залитые лунным светом черные булыжники мостовой и удаляющаяся фигура мерзости.

— Сука… — вслух выразил я свое отношение к ситуации, и снова посмотрел на башню, до которой осталось всего-то двести метров и одна чумная паутина.

Паутину мы смогли миновать, просочившись между столбом навеса, к которому крепилась паутина, и стеной дома, к которому принадлежал этот навес. Остаток пути преодолели в приподнятом настроении, держась за руки и размахивая ими, как на прогулке в парке. В принципе, так оно и было — по большому счету путешествие в Запретный район оказалось практически прогулкой. Не без острых моментов, конечно, но и ничего запредельно страшного не случилось тоже. В принципе, при определенных навыках и с определенным снаряжением сюда лазать можно хоть каждую ночь, и выбираться отсюда живым.

Остается только вопрос, зачем вообще сюда лазать? Здесь же нет ничего, что заслуживало бы внимания. Мерзости и паутины полно и в пустыне… Ну, не полно, конечно, но найти можно, если поставить себе такую цель. Значит, исследовательский интерес тут ни при чем. Остается только мародерство.

И это, в принципе, ответ, почему отсюда мало кто возвращался. Мародерство почти всегда подразумевает необходимость залезать в дома, и редко, а вернее, никогда подразумевает наличие в голове у мародера личного демона, который подскажет, как выбраться из ловушки циклической цепи. Так что и вернулись из-за стены только те, кто по каким-то причинам не смог или передумал лезть в дома.

Правда остается вопрос, откуда возле стены человеческие черепа… И то, что я все еще не получил ответа на этот вопрос, честно говоря, напрягало.

Мы пришли к башне и остановились, задрав головы в небо. Башня оказалась куда как выше, чем казалось издалека. Даже разрушенная в непонятном процентном соотношении к себе целой, на возвышалась на добрых пять этажей. Вершина огрызка была снесена под углом, как будто в башню врезался метеорит, прошив ее по диагонали. При этом никаких обломков вокруг не было. И даже паутины не было. Создавалось ощущение, что какой-то неведомый дворник содержит это место в чистоте и поддерживает порядок.

Не хочу с ним встречаться.

Мы обошли башню по кругу, но ничего, похожего на вход, не нашли. Не в смысле, что он был закрыт или там замурован, а его вообще как будто не предполагалось. Сплошная каменная черная кладка, причем настолько идеальная, настолько гладкая, что даже глазу не за что было зацепиться — сколько не ходи вокруг башни, а они совершенно, идеально одинакова с любой точки зрения.

Ладно, чудеса строительства мы оставим зодчим. Внутрь-то как попасть?

Я знаю.

Откуда?

Не совсем знаю. Чувствую. Приложи руку к стене.

Где?

Где угодно.

Подспудно ожидая какого-нибудь подвоха от демона, я тщательно осмотрел стену, еще раз убедившись, что на нее не налипла чумная паутина, и приложил ладонь.

И тут же камень под моей рукой осыпался мелкодисперсным порошком мне под ноги, освобождая скрытую под ним дверь.

Ни хрена! Я что, в башне диаметров двадцать метров смог найти то единственное место, где дверь?!

Ее тут не было. Она появилась там, где оказалась нужна.

Я нервно взглянул на Тору, но по ее глазам снова понял, что объяснений я не получу.

Ей самой бы кто-нибудь что-нибудь объяснил…

Собрав последние остатки храбрости и гордости, я взялся за дверную ручку и потянул на себя.

Внутри башня оказалась разделена на этажи перекрытиями из антрацитового материала, который при ближайшем рассмотрении оказался деревом — очень уж явная структура со всеми этими волокнами и сучками. На первом этаже, где мы вошли, не было практически ничего. Прямо посреди этажа стоял огромный круглый стол с валяющимися рядом высокими простыми стульями, недалеко от него — шкаф с бумагами, большая часть которых шелестела под ногами на полу. Я нагнулся, разглядывая один лист — странно, но бумага не истлела, как ей полагалось бы за столько лет, а лишь почернела, как и все остальное здесь. Текст на ней, написанный черными чернилами, не должен был читаться ни при каких условиях, но почему-то я его видел. В тех местах, где его не закрывали непонятные, бугристые на ощупь пятна неправильной формы. Черные, разумеется.

…не выйдем. Сдержать не… Четыре порядка! Проб… паутину!..

Неизвестный писал огромными торопливыми буквами, словно прекрасно понимал, что у него осталось несколько секунд, и что надо оставить после себя какую-то важную информацию. К сожалению, понять, что он имел в виду было совершенно невозможно — непонятные пятна, которые наверняка не оттереть, а я даже пробовать не буду, — перекрывали почти весь текст. Та же участь постигли и другие бумаги, кроме тех, что остались стоять в шкафу.