Корея. 1950

…Чтобы добраться до ангара петляющему проулками, мне потребовалось минут пятнадцать. Правда, в самом складском помещении наверняка кто-то есть… Оглянувшись по сторонам и убедившись, что за мной никто не наблюдает и вокруг нет случайных свидетелей, я запалил сразу две шашки, бросив их к боковой стенке склада, у самого входа. А дождавшись, когда повалит уже вполне густой дым, обогнул стенку и направился к дверям ангара… Сжимая последнюю шашку в левой руке и дополнительно прижав её к бедру. На мое счастье, створки ворот чуть приоткрыты…

Я рванул «чирку» практически поравнявшись со входом, незаметно бросив шашку в раскрытые двери; порядок! Меня никто не заметил, хотя вокруг уже раздаются испуганные и возмущенные вопли… Как впрочем, и изнутри!

— Пожар! Пожар на складе артвооружения! Помогите, скорее!!!

Кричу я на бегу, указывая незнакомым мне полицейским на КПП в сторону ангара, реально объятого дымом. Конечно, он рассеется за считанные минуты — но сам страх того, что огонь сейчас доберется до ящиков с боеприпасами (и тогда крупнокалиберные патроны и снаряды начнут лететь во все стороны, прошибая ворота насквозь!) полностью захватил внимание окружающих. В мою сторону никто из солдат даже не посмотрел — разве что неизвестный мне сержант зло бросил:

— Ты куда?!

— Сэр, да я на взлетку! Отстал от своих, живот скрутило, сэр…

— Пропуск!

— Конечно, конечно…

Пропуска на взлетку у меня нет — и сейчас настал ключевой момент всего действия. Или — или… Я привычно залез в карман — и тотчас начал лихорадочно шарить в нём, стремительно бледнея на глазах.

— Сэр, я… Похоже я обронил его в туалете, сэр! Прошу, пропустите меня, сэр… Я точно обронил его в туалете! Позвольте мне потом принести его вам, в конце смены…

Но сам я смотрю ни сколько на сержанта, сколько пугливо кошусь на ангар… Что вот-вот может рвануть! Ну, именно так должен думать безолаберный грузчик, не желающий возвращаться за пропуском — ведь тогда ему придется пройти мимо дымящего склада!

И на этот раз лицедейство сработало так, как нужно — сержант зло бросил сквозь стиснутые зубы:

— Проходи. Но если что — скажешь, что потерял пропуск после того, как миновал КПП!

— Спасибо, сэр!!! Берегите себя!

Как же искренне я его благодарю…

Но вот и взлетно-посадочная полоса, на которую уже успел сесть тяжелый транспортник Дуглас С-47 «Скайтрэйн», практическая дальность полета которого составляет всего две с половиной тысячи километров, перегонная… Перегонная будет повыше, если мне память не изменяет — тысяч под шесть. Но вряд ли самолет летел сюда из Лос-Анджелеса — пусть даже расстояние перегонной дальности полёта и позволяет… Нет, скорее всего борт взлетел с палубы авианосца, следующего из Штатов в сторону Кореи. А уж почему такие транспортно-логистические заморочки, я того и сам не знаю…

Важно другое — грузовик с грузчиками уже покатил в сторону пятого ангара первой ходкой. А вот встречающие «профессора» агенты в штатском пока что толкаются у самолета…

В чем причина задержки? Ученый решился проконтролировать разгрузку? Или встревоженные уже рассеивающимся (увы!) дымом у склада артвооружения, агенты пока не спешат покинуть взлетную полосу?

Все может быть…

В сторону КПП поехал джип, за рулем которого сидит напряженный и сосредоточенный майор Боули; последний мазнул по мне хмурым взглядом… Но без усов, в очках и мешковатой спецовке, скрывшей фигуру, он меня не признал. Тем не менее, сам я ускорился, перейдя практически на легкую рысь, спеша как можно быстрее добраться до транспортного отсека грузового самолета.

— Кто такой?!

Резкой окрик одного из агентов, покосившегося в мою сторону, заставил меня замереть на месте. Быстро сняв «авиаторы» (федералы меня точно не знают в лицо — а вот очки, как и у самих контрразведчиков, могут последних банально раздражать) я скороговоркой ответил:

— Простите, сэр, меня послали на помощь товарищам!

Агент скривил губы, но ничего не ответил, лишь кивком указав в сторону раскрытого транспортного отсека. Его внимание также привлечено к все еще дымящему складу… А я послушно двинул внутрь, походя срисовав-таки «профессора».

Японец! Точно японец! Уже немолодой, но и еще не в преклонных годах… Худое, зауженное лицо, бородка клинышком, пенсне — действительно, настоящий профессор…

Нутро «Дугласа» плотно забито обычными ящиками военного образца; на первый взгляд все вполне обыденно — и даже безобидно. Ничего прям совсем крупногабаритного здесь нет, хотя…

Я прошел в самый хвост отсека, где обнаружились продолговатые, вместительные контейнеры вроде снарядных. Слава Богу, мне не потребовался лом, чтобы открыть их — на ящики установлены простые защелки! Но открыв первый же контейнер я замер, чуть сбитый с толку — содержимое его отчасти похоже на бомбы… Но мне совершенно неизвестной, округлой формы — и, как кажется, они пустые! Серьезно, я даже коснулся одной, заметив открытое отверстие и зияющую в нем черноту — и убедился, что при собственном относительно небольшом весе, «снаряд» явно пуст.

Ничего не понимая, я взял другой ящик, куда меньшего размера; этот заперт на висящий замок. И чтобы ознакомиться с содержимым, мне пришлось извлечь револьвер из импровизированной кобуры. Стараясь особо не греметь, я крепко ударил основанием рукояти «Кольта» по одной из досок на крышке… Та лишь треснула — но сквозь трещину наружу тотчас ринулись блохи!

— Твою ж…

— Что ты здесь делаешь, Айван?

Хорошо, что ругнулся я на английском — а то сразу бы себя раскрыл! Впрочем, замерший в проходе Боули итак явно мне не доверяет — вон, держит в руке армейский магазинный пистолет «Кольт» модели М1911. Держит правильно, у пояса! Вот только и я выпрямился, точно также замерев напротив майора с револьвером в руках, попутно взведя курок большим пальцем. На что Боули не мог не обратить внимание…

— Опусти оружие, Айван, не доводи до крайности. У тебя еще может быть шанс…

Я широко усмехнулся, с явным вызовом в голосе ответив:

— Какой шанс, сэр, на что? Шанс служить япошкам? Тем самым ублюдкам, устроившим мне и моим товарищам «марш смерти» на Батаане?! Ты хоть знаешь, майор, что я пережил — и что не пережили мои сослуживцы?! Да гори оно все огнем, майор — этот ваш «профессор» есть военный преступник, ставивший опыты на живых людях! На наших пленных в том числе! Он один из разработчиков биологического оружия, его должен был судить военный трибунал — да только гребанный Маккартур отмазал уродца! А теперь зараженные япошкой блохи бегут прямо к тебе… Меня куснуть они уже успели — так мне терять нечего.

Боули только теперь заметил живо так ползущую в его сторону гнусь и невольно отшатнулся — однако за его спиной раздалось тихое, абсолютно спокойное замечание на довольно хорошем английском, лишь с едва уловимым акцентом:

— Мы не ставили опытов на американских военнопленных. В Маньчжурии их не было. И блохи пока что не заражены, на Оаху я буду лишь разворачивать лабораторию… А вот биологическое оружие, что я здесь воспроизведу, будет применено против «комми» в Корее. Против врагов Америки!