Король Алчности

Процессия, гроб, надгробная речь. Они были как в тумане. Все, что я помнил, это непрерывный, жалящий холод в моих костях.

— Два кусочка, — Алессандра протянула мне сэндвич. — Вот и все. Ты почти не ел с тех пор…

С тех пор как я узнал, что Эрлих умер от инсульта две недели назад. Если бы не она, я бы уже утонул на дне бутылки.

Некоторые люди, возможно, задавались вопросом, почему я так расстроен смертью бывшего профессора, но я мог бы пересчитать по пальцам одной руки количество людей, которые были мне небезразличны и которые также заботились обо мне.

Если бы Эрлих не подтолкнул меня к репетиторству, я бы никогда не встретил Алессандру, и если бы он не использовал свои связи, чтобы помочь мне в последние несколько лет, я бы не открыл свою собственную компанию в следующем месяце.

Он был другом, наставником и самым близким мне человеком, который был у меня в качестве отца. Он так усердно работал со мной над Davenport Capital, и никогда не увидит, как это осуществится.

Такое ощущение, что камень лег мне на грудь и перекрыл поступление кислорода в легкие.

— Один кусочек, — Алессандра провела пальцами по моим волосам. — Последнее предложение.

У меня не было аппетита, но я откусил ради нее. Последние две недели я был настолько угрюмым и раздражительным, что удивился, что Алессандра не ушла, но она оставалась рядом со мной, несмотря на перепады настроения, поздние ночи и беспокойное утро.

Я не знал, что сделал такого в прошлой жизни, дабы заслужить ее. Хотел бы я повторить это снова и снова и убедиться, что мы найдем свой путь друг к другу в каждой жизни.

— Видишь? Это было не так уж и плохо, — поддразнила она, забирая у меня из рук пустую обертку и бросая ее в мусорное ведро.

Я взглянул вниз и удивился, увидев, что съел весь сэндвич.

— Ты обманула меня.

— Не вини меня. Я сказала один укус. Ты тот, кто продолжал есть. — Алессандра рассмеялась. Выражение ее лица смягчилось, когда она скользнула ко мне на колени и обвила руки вокруг моей шеи. Моя рука легла на ее бедро, наслаждаясь теплом.

— Мы справимся с этим, — сказала она. — Я обещаю.

— Знаю, — горе то отступало, то приливало. Я не буду тонуть вечно, но смерть Эрлиха всегда будет отзываться эхом.

— Вообще-то у меня есть кое-что для тебя, — она полезла в карман и достала небольшой серебряный предмет. Она вложила его в мою свободную руку, ее глаза были такими нежными, что у меня сжалось сердце. — Напоминание. Неважно, насколько там темно, ты всегда найдёшь свет.

Солнце село, окутав город тенями. В доме Алессандры и Марсело было темно и тихо; в конце концов они пошли ужинать.

Щелчок зажигалки был единственным звуком, нарушавшим тишину. Я смотрел на пламя, танцующее в ночи и освещающее слова.

Дому

Всегда с любовью, Але.

ГЛАВА 21

Независимо от того, насколько тверд камень, волны в конечном итоге разрушили ее благодаря своей настойчивости. Это был закон природы, неудержимый и неизбежный.

Я боялась, что то же самое происходит со мной и Домиником.

Каждая встреча разрушала мою защиту; каждый разговор, каким бы коротким он ни был, подрывает мою силу воли.

Я была далека от того, чтобы простить его, но и не бежала в противоположном направлении, когда увидела его. Я не могла решить, означает ли это, что я смирилась с нашим разводом, или мне грозит опасность снова соскользнуть на его орбиту.

В любом случае, мне нужно было собраться с мыслями и придумать, как справиться с его продолжающимся присутствием. Даже если бы я покинула Бузиос, он бы остался в Нью-Йорке. У нас были общие друзья, и шансы столкнуться друг с другом были высоки. Я не могла отмахиваться от него вечно. Это было слишком напряженно.

— Напиток за твои мысли, — пошутил Марсело, протягивая мне маленькую кокосовую скорлупу.

— Это опасно. Я уже три выпила, — тем не менее я приняла его предложение. Batidas de coco, приготовленный из кокосового молока, сгущенного молока с сахаром, кокосовой воды и кашасы, был слишком хорош, чтобы устоять.

К тому же, это был последний день Марсело на острове перед тем, как он должен был вернуться на работу, так что мы решили напоследок повеселиться в нашем любимом баре на пляже. Мне было грустно, что он так скоро уезжает, но я не могла рассчитывать на то, что мой брат навсегда останется рядом со мной. Одной из причин, по которой я оставила Доминика и город, было желание снова обрести самостоятельность, а это означало независимость от всех, не только от моего мужа.

Бывшего мужа, — поправил голос, подозрительно похожий на голос Слоан.

Я допила свой напиток.

— Ты уверена, что с тобой здесь все будет в порядке? — спросил Марсело. — Мамина квартира в Рио пуста, если хочешь вместо этого отправиться туда. Она в Тулуме. Или на Гавайях. Или в Лос-Анджелесе, — он покачал головой. — Честно говоря, я не знаю, где она, черт возьми.

— Эй, а кто здесь старшая сестра? — я толкнула его ногой в лодыжку. — Все будет хорошо. Я пока не готова отказаться от пляжной жизни, — если не считать неопределенности, вызванной прибытием Доминика, Бузиос был раем. Я была загорелой и подтянутыой после нескольких часов серфинга, плавания и парусного спорта. Мои руки были увешаны браслетами из бисера, которые я создала в ювелирной мастерской, а мое физическое напряжение постепенно спало благодаря ежедневной пляжной йоге.

Последние две недели я провела, выбирая новые хобби, в которых не всегда была хороша, но которые мне нравились (привет, рисование), и вновь подтверждая то, что мне не нравилось, например, пытаться не отставать от двадцатилетних в баре.

Впервые я жила для себя, в своем собственном темпе, и мне это нравилось.

— Мм-хм. Похоже, кто-то еще не готов к тому, чтобы ты от него отказались, — Марсело кивнул кому-то позади меня. — Идет.

Я повернулась, и мое сердце замерло, прежде чем я увидела каштановые волосы и профессионально отбеленные зубы.

— Привет. Алессандра, верно? — Игнасио, мой инструктор по дайвингу, подошел с широкой улыбкой. — Tudo bom (прим. Все хорошо)? Как дела?

— Хорошо. Как вы? — ответила я по-португальски. Я списала стеснение в груди на алкоголь, а не на разочарование.

— Не могу жаловаться, — он бросил любопытный взгляд на Марсело, который протянул ему руку.

— Марсело. Я брат Алессандры.

Мы провели необходимую светскую беседу, прежде чем Марсело извинился и пошел в туалет. Проходя мимо, он проигнорировал мой свирепый взгляд.