Король арены 4

— Могу и больше. Вопрос лишь во времени, — скромно заметил я в ответ.

— Времени выходит не так много. Часов шесть, — вопросительно глянула на меня старуха, на что я лишь кивнул в ответ, — Теперь о твоём вознаграждении. Что именно тебя интересует?

— Серьёзный артефакт, усиливающий магию Огня или Воздуха хотя бы на треть, — выставил я условие, которое точно должно было сорвать все наши переговоры.

От лэра Фливери я знал про существование таких артефактов, но все они были древними и секрет их работы считался утерянным.

— Губа не дура, — покачала старуха головой, впервые за всё время поглядев на меня с уважением, — Но у меня есть один такой. Продать нельзя, на то обещание давала, а вот подарить могу.

— И какую же из Стихий он поддерживает?

— Он универсальный, но с привязкой к владельцу. Так что активируешь его при мне, а потом не надейся, что сможешь кому-то продать, — просверлила меня взглядом старуха, видимо рассчитывая заметить следы разочарования на моём лице.

Как бы не так! Такая корова нужна самому! И дело даже не только во мне, но и в Элементалях. Чем сильней я, как маг, тем сильней мои питомцы.

Лицо я старался держать, но лэра всё-таки заметила мою радость и поджала губы, превратив свою линию рта в совсем узенькую полоску.

Следующие полчаса мы со старухой потратили на оттачивание формулировок клятв.

Их было несколько с каждой стороны.

Лэру Альмару волновали вопросы сохранения инкогнито той аристократки, с которой мне предстоит встретиться и добросовестное исполнение мной взятых на себя обязанностей.

Меня же интересовала моя безопасность и награда.

Как говориться — ничего личного, только бизнес.

Я хоть и не подозревал столь высокую особу в том, что она мне собирается организовать ловушку, но этот вопрос весьма обстоятельно проговорил, рассказав перед этим лэре про попытку покушения.

Лэра Альмара, в свою очередь, вполне очевидно дала мне понять, что любая моя попытка увидеть мою ночную напарницу по соитиям может закончиться для меня фатально. Заодно посетовала, что смерть, в столь юном возрасте, может произойти крайне внезапно.

Короче, выглядит всё немного рискованно, но очень привлекательно. Причём, со всех сторон.

Если всё благополучно закончится, то можно считать, что из поездки в столицу я выжал не просто максимум, а супермаксимум!

Осталось понять, не загажу ли я все свои успехи, если словно в омут головой, кинусь в интриги этой старухи.

Но, кто не рискует…

Глава 18

Центральный Храм столицы меня и удивил, и огорчил.

Громаднейшее сооружение со своим парком, площадью и просто безразмерной стоянкой для карет и пролёток.

Это я оценил особо, так как по стоянке нам с Федром пришлось топать добрых полкилометра. Что могу сказать — сотни две — три карет занимают чертовски много места и пахнет здесь вовсе не выхлопными газами автомобилей, а вполне себе экологически чистым навозом. Его пытаются убирать, но почти тысяча коней, собранных на стоянке, переводит эту задачу в разряд не решаемых.

Сегодня День Поминовения Павших Воинов. День Скорби.

Судя по количеству карет, с весьма выразительными гербами на их дверцах, аристократия в Империи — это не просто пустой звук и фанфаронство, а нечто реально большее, причём конкретно замешанное на патриотизме.

Почтить своих сыновей, братьев и отцов, погибших на полях битв, приехали сотни аристократических семей, а сколько их ещё прибыло в другие храмы столицы.

Поневоле начнёшь уважать аристократов. Основное количество Одарённых происходит из их семей и, как сейчас наглядно видно, далеко не для каждого из аристократов служба в армии закончилась удачно.

Федр пока что меня прикрывает. Несмотря на жару, мы с ним в обычных светло-серых накидках, очень привычных взгляду городских жителей. Федр идёт впереди, а я за ним, с отставанием в шаг. Спереди он меня прикрывает, а со стороны расстёгнутая накидка не даёт никому увидеть мой Знак. Понятно, что маскировка у меня так себе, но пока работает. По крайней мере в сам храм мы просочились, не обратив на себя внимания.

Найти самого пафосного продавца свечей особого труда не составило. Его прилавок изрядно выделялся из десятков других своими размерами и количеством позолоты.

— Дорогие свечи есть? — обратился я с вопросом к очень полному благообразному мужичку, который, с его фигурой, мог бы смело отыгрывать роль Колобка или Будды.

— Есть по десять и двадцать серебрушек, — наскоро мазнув по нам взглядом, отозвался он, выжидающе глядя на старуху, зависшую над прилавком с более дорогим товаром.

Так-то, с ним всё понятно. Мы в накидках. Под ними форма Академии. Студенты, что с нас взять. Оттого и внимание и цены.

— Меня интересуют самые дорогие свечи, — не повысив голос, добавил я в него металла.

Федр меня от его взгляда прикрывает, делая вид, что пялится на разложенный товар и продавец моего Знака не видит.

— Самые дорогие… — заиграла на лице продавца глумливая улыбка, причём он сказал это значительно громче, чем требовалось, чем привлёк внимание других продавцов и их покупателей, — У меня есть свечи и по десять, и по двенадцать золотых. Какие прикажете? — произнёс он с весьма заметной иронией, предлагая окружающим повеселиться за мой счёт.

— Ну, хоть что-то, — ответил я ему с заметной скукой, — Покажите.

— Вам посмотреть, или покупать собрались? — продолжил язвить Колобок.

— Выбирать, — отрезал я, — Тащи давай. У меня времени мало.

Мой уверенный тон и решительный вид привёл продавца в смятение и он, вызвав пару молодых парней, что-то им сказал вполголоса.

Как я понимаю, свечи тонкой ручной работы, с мастерски выполненной резьбой, хранятся в прохладном помещении, и оно не рядом. Тем не менее, юные помощники быстро справились. Прошло чуть больше пары минут, и вот на прилавке появилось два футляра из дерева, а там сам хозяин лавки откинул крышки, предлагая мне ознакомиться с товаром.

Что могу сказать — впечатлило. Сами свечи не только заметно длинней тех, что я уже покупал, но и раза в полтора — два толще. Резьба выполнена мастерами своего дела — все фигуры, как живые, а воск лишь подчёркивает талант резчиков.

— Вроде неплохо, как считаешь? — обратился я к Федру, выдвигаясь вплотную к прилавку и пристально рассматривая дорогой товар.

— Ну, если у него лучше ничего нет… — не подвёл меня друг, которого лично я учил правилам торгов, когда мы работаем в паре.