Король драконов и Принцесса-Апельсин

– А… я… да, – признала она. – Разумеется, об этом известно лишь самой принцессе и небесам…

– А не могли бы вы спросить принцессу об этом? – Тюнвиль просто превзошёл самого себя по части любезности.

Рихард никогда ещё не видел, чтобы его брат расточал столько улыбок. И это бесило больше, чем вся эта странная семейка из Солерно, вместе взятая.

– Правда, дорогуша, – сказал он вальяжно, снова отодвигая Тюнвиля в сторону, – спросите у принцессы Аранчии, кто у неё на сердце. Вдруг там роковая страсть всей жизни, и я зря страдаю от любви.

Хилдерика, только что смотревшая на Тюнвиля, как на небожителя, вздрогнула, стоило ей перевести взгляд на Рихарда.

– Хорошо, спрошу, – еле слышно произнесла она. – То есть… принцессы ведь нет во дворце… Она уехала…

– В монастырь, – закончил Рихард. – Это мы знаем. Вы спросите, когда она вернётся.

– Д-да, – сказала она с запинкой. – Мне пора, прошу простить…

– Ну куда же вы, – протянул Рихард, преграждая ей путь с террасы. – А как же посмотреть на закатное солнце? Вдруг нам повезёт, и блеснёт зелёный луч? Кстати, у вас чудесное ожерелье. Давно мне не попадались такие красивые изумруды. И такой величины… Правда, Тюн?

– Лично я никогда не видел такой красоты, – понял и подхватил его игру Тюнвиль, но смотрел при этом почему-то на принцессу, а не на ожерелье.

– Вот уж никогда не поверю, – малютка, наконец-то, оттаяла, и губы её дрогнули в улыбке. – Наверняка, вы видели такие драгоценности, по сравнению с которыми моё ожерелье – просто безделушка…

– Вовсе нет, – живо возразил Тюнвиль. – Эти камни такие чистые и прозрачные – как морские волны. Цвет их тёплый, будто подсвечен солнцем, и в золотой оправе они смотрятся особенно лучисто. Тот, кто подарил вам это украшение, знает толк в красоте, и знает, как заставить женскую красоту сиять.

– О-о… – она не нашлась с ответом, глядя на младшего дракона, как зачарованная.

Рихард наблюдал за этим с досадой и раздражением. Вот почему женщины так падки на витиеватые слова? Разве в словах правда?

А паршивца Тюнвиля несло, как чайку по волнам. Или как кое-что другое, что невозможно утопить.

– Такая тонкая работа, – продолжал он напевать соловьём, – такая изящная ковка... Да и выбор изумрудов – это не случайно. Ведь изумруды помогают замужним женщинам избегать очарования. Вы это знали?

– Да, – кивнула она. – Это камни-талисманы…

– А ещё они очищают кожу и придают блеск глазам, – выдал Тюнвиль несусветную чушь. – Потому что изумруды приносят радость. Вы же замечаете, как становится легко на сердце, стоит лишь взглянуть на что-то зелёное?

– Да… – согласилась она и невольно коснулась изумрудов.

– А можно рассмотреть ваше ожерелье получше? – вмешался Рихард.

– Только чтобы оценить искусство ковки, – подхватил Тюнвиль.

– Только посмотрим, – Рихард постарался незаметно зайти принцессе за спину, – вам всего лишь нужно немного приподнять волосы…

– Уважьте просьбу, ваше высочество, – подпевал ему в тон Тюнвиль, – драконы очень чувствительны к красоте, позвольте нам насладиться…

– Да, пожалуйста… – Хильдерика наклонила голову, убирая распущенные волосы на грудь.

Точно так же зачарованные змеями птицы забывают, что умеют летать, и покорно идут в змеиную пасть. Рихард потёр ладони, дрожа от нетерпения. Сейчас он увидит эту нежную шейку, и если там обнаружится след от поцелуя…

Увидеть шейку не получилось, потому что в следующую секунду кто-то схватил дракона за плечо, развернул, а потом Рихард ослеп от боли и зашипел, схватившись за разбитый в кровь нос.

Но даже ослепнув, Рихард не пожелал оставаться побеждённым. Он поймал нападавшего наугад, следуя змеиному чутью, и ещё до того, как прикоснулся к крепкой стройной шее, понял, от кого получил такой прицельный удар – принц Альбиокко, чёрт бы его побрал!..

Молокосос оказался на редкость проворен, и вывернулся из-под руки дракона, но сбежать не успел, потому что Рихард снова сцапал его – на этот раз за кушак, и рывком притянул к себе.

Можно было сразу свернуть сопляку шею, можно было бы придушить до полусмерти, чтобы сучил лапками, умоляя о пощаде, можно было бы…

В отличие от дракона, сопляк не тратил время на раздумье. Рихард получил второй раз кулаком в нос, и на этот раз взвыл, потому что бить по битому – это не просто больно, это очень больно.

Следующий удар пришёлся кулаком по открытым рёбрам – Рихард как раз поднял руку, чтобы ощупать переносицу.

– Да чтоб тебя!.. – рявкнул дракон и получил ещё один удар – коварный, под колено, с захлёстом ноги, отчего упал чуть ли не на четвереньки.

Рихард поймал принца за сапог, потому что его высочество собирался весьма неуважительно пнуть его величество в плечо, но взамен получил – опять же! – по носу. Под небольшим, но крепким кулаком кость всё-таки хрустнула, и теперь дракон разозлился до пламени из глаз и дыма из ушей.

Вскочив с рыком, он собирался броситься на обидчика по-настоящему, и уже почувствовал, как по телу разливается знакомый холод, разворачивающий крылья.

– Э-э, не здесь!.. – запоздало подал голос Тюнвиль, кто бы его слушал.

Как сквозь туман Рихарду виделось лицо принца Альбиокко – молокосос всё-таки струхнул, потому что отступил. Пусть на секунду, пока они были рядом, но дракон ощутил его тепло и горячую кровь, бегущую по венам. Надо схватить, скогтить, прижать, выпить этот жар, огонь, гнев, злость, ярость, солнце… А при чём тут солнце?..

Рихард сморгнул, мир обрёл чёткость и ясность, и наглец-принц тоже превратился из размытого пятна в человеческую фигуру.

– Рихард, успокойся… – Тюнвиль сделал шаг вперёд и схватил брата за лечо, попытавшись остановить.

– Проч-чь, – выдохнул король, и в его голосе послышалось змеиное шипение.

– Ясно, ясно, – герцог сразу убрал руки, подняв их ладонями, чтобы показать, что ничего не умышляет, и очень буднично произнёс: – Бегите, принц. Если успеете убежать.

Принц в ответ хмыкнул, и это высокомерное фырканье стало последней каплей.

Рихард ринулся на соперника, чуть пригнув голову и оскалив зубы, но тут между ним и принцем стала женщина. Вернее, девственница. Девственница, обвешанная золотом – принцесса Хильдика. Она была даже не белая, а зелёная от страха и зажмурилась, чтобы не видеть человека, который почти превратился в дракона. Умирала от страха, но всё же стояла, закрывая собой своего никчёмного мужа, и её колыхало, как яблоньку на ветру.

– Рихард!.. – предупреждающе воскликнул Тюнвиль, но опоздал.

Да и разве можно остановить полёт дракона?