Король и пешка (фанфик Сумерки)

– Например?
– Я отправила еще одну порцию курицы в рот. Он следил за тем, как движутся мои губы.

– Я не хочу, чтобы ты знала.

– Ты мне не доверяешь?
– Я посмотрела на него сощурившись, и он усмехнулся.

– Не поэтому. Кстати, сегодня у всех в организации выходной.

– По какому такому поводу?

– По семейным обстоятельствам.

– Звучит так, будто я твоя учительница, и ты оправдываешься передо мной за пропущенный урок.
– Мерзавец мне улыбнулся и подошел ближе. Он вынул вилку из моих рук, подцепил кусочек курицы и, прежде чем отправить его в рот, сказал:

– Я был бы не прочь вернуться и застать тебя здесь в образе моей учительницы.
– Затем он вернул вилку в мои на мгновение одеревеневшие пальцы. Но я быстро справилась с наваждением. Росту, однако.

Тщательно пережевав мясо, мерзавец приподнял брови и вынес вердикт:

– Неплохо.

– Эдвард, я всего лишь это подогрела.
– Я рассмеялась. А он развернулся и двинулся вдоль по коридору к лифту. Зачем-то, и совершенно непонятно зачем именно, я медленно поплелась за ним.

– Когда ты вернешься?
– Сперва мне показалось, что Мейсен проигнорирует мой вопрос, потому что он продолжал идти прямо, будто бы я его ни о чем и не спрашивала. Но каждый следующий его шаг становился медленнее и короче предыдущего. Наконец, он замер и посмотрел на меня через плечо.

– Ты не успеешь соскучиться, tesoro.
– И эта «как-же-я-охрененно-ебуч» ухмылочка.

– Лет через пять, что ли?
– Он уже двигался дальше, я нагнала его у самого лифта.

Мейсен ударил по кнопке, а я облокотилась о спинку дивана, все еще держа в руках тарелку и вилку. Когда лифт приехал, я вдруг заметила, что на нем нет пиджака.

– Мне кажется, ты забыл пиджак. На улице...

Он перебил: - Тебе кажется.

– Обязательно быть таким... таким?! Я просто проявила заботу.
– Я на самом деле оскорбилась. Стоит мне подумать, что он не так плох, как может показаться на первый взгляд, как все возвращается на круги своя. И он вновь оказывается исключительным образчиком мерзавца.

– Оставь свою заботу при себе, она меня раздражает.
– Он шагнул в лифт.

– Иди к черту.

В ответ на мою полную обиды реплику он посмотрел на меня так... огнестрельно, что захотелось ощупать тело на предмет пулевых ранений. Я несколько раз глубоко вдохнула.

– Забота тебя не устраивает. Грубость, как оказалось, тоже. Да тебе не угодишь...
– Я развела тарелкой и вилкой, которые держала в руках. Створки лифта закрылись, защищая меня от расправы.

Спорим, этот взгляд еще какое-то время будет сниться мне в кошмарах?

Слишком блестящий, слишком холодный, слишком серый... не взгляд, а одно сплошное «слишком».

Чтобы успокоить свою нервную систему я решила посмотреть телевизор, какие-то тупые мультики про тупых монстров. Нет, а потом еще люди удивляются, что современная молодежь деградирует... ну, скажите мне, пожалуйста, а кто может вырасти нормальным на фоне вот такой вот чумовой мультипликации? Куда делись старые-добрые сказки? В них хотя бы была мораль. А какую мораль можно выжать из мультика, в котором всю серию полосатая палка с перекаченными губами и оранжевый не пойми кто с волосатыми подмышками, да притом держащий свои собственные глаза в своих же собственных руках шныряют по канализации? Уму не постижимо. Такое даже я переварить не в силах.

Выключив плазму от греха подальше, я пошла на кухню, чтобы вымыть посуду. Сколько прошло времени? Час. Возможно, полтора. Намыливая керамику новенькой еще жесткой губкой, я думала о... конечно, о мерзавце. О ком, черт возьми, я еще могла думать. Куда он ушел, если сегодня у всей организации выходной? К Джасперу? Я так и не выяснила, что, мать вашу, с ним приключилось. Эдвард не выглядел чересчур обеспокоенным, хотя... это вообще нельзя считать показателем. Также, вероятно, что Мейсен отправился по делам своего бизнеса, у него ведь есть автосалон. Или даже несколько автосалонов, я не вдавалась в подробности. Помимо всего прочего, он мог уйти, чтобы просто проветриться, разве нет? А может, он прямо сейчас кого-то трахает... О, нет. Нет-нет-нет. Только не говорите мне, что я превратилась в одну из этих домохозяек-наседок, которых то и дело одолевают навязчивые идеи. Пусть трахается с кем хочет. Какая мне-то разница по большому счету? Ну, хорошо... разве, что по маленькому, малюсенькому такому счету есть разница.

Но, пожалуй, я об этом думать не буду.

Интересно, эта сука блондинка или брюнетка? Спорим, она совершенно вульгарна?

Вот блядь... какого члена?

Я тряхнула головой, закрыла кран и вытерла мокрые руки о свитер в тот самый момент, когда сработал механизм лифта. Явился, не запылился... Мерзавец разговаривал по телефону, я слышала его голос, и, похоже, настроение у Мейсена было приподнятое. Еще бы, натрахался там в свое удовольствие... Господи, женщина, ты больна, остановись.

Достав из холодильника утреннюю бутылку вина, я наполнила бокал до краев.

Что делает со мной этот монстр?

Вильнув взглядом в коридор, я поняла, что Мейсен говорил не по телефону, он говорил с живым собеседником, и они оба направлялись прямиком на кухню. Мерзавец уже поймал меня взглядом. Я поперхнулась вином и зажала рот рукой, чтобы жидкость позорно не попросилась обратно... Когда они зашли в столовую, я все еще откашливалась, на глазах выступили слезы. Кроме того, я была в трусах и свитере, да плюс ко всему (как будто вышеперечисленного было недостаточно) с растрепанными, недавно высохшими волосами. Небось, захватывающее зрелище.

– Изабелла, это Эрик Пэкер.
– Я узнала его имя, Эдвард говорил с ним по телефону, после того инцидента с Алеком. Должно быть, передо мной владелец ресторана, в котором Эдвард несколько раз заказывал еду для меня. Выглядел он... как еще один Эдвард Мейсен, честное слово. Бля, два мерзавца — это уже слишком.

– Очень приятно.
– Возможно, я могла бы пожать ему руку, но проблема заключалось в том, что выйди я из-за стола, и все увидят мои трусы.

– Так вот кто наконец научил нашего Эдварда материться. Приятно с вами познакомиться.
– Голос совершенно не такой, как у моего мерзавца. Моложе, живее. И глаза не серые, а темно-карие, как у меня. И скулы не такие выразительные, да и волосы чуть светлее, не брюнет — шатен. И пахнет от него совершенно, совершенно не так. Тюю. Да это подделка самая натуральная!

Мейсен закашлялся, и я подозреваю, для того, чтобы замаскировать смех.

– О чем она подумала?
– Эрик повернулся к Эдварду с абсолютно искренним любопытством.

– Я не знаю, она сумасшедшая.
– Мерзавец прошел вперед к холодильнику, а Эрик сел за стол, напротив меня.

– Ну, только такая и решилась бы выйти за тебя.
– О, да он, оказывается, неплохо его знает.

– Что-то я не наблюдаю очереди из желающих выйти за тебя.
– Мейсен захлопнул холодильник, держа в руках бутылку с виски. Он повернулся, чтобы взять с полки стаканы, и уткнулся взглядом в мои голые ноги... его взгляд заскользил выше... и выше, пока не встретился с моим.

– Почему ты в трусах?

– Потому что ты не сказал, что мы ждем гостей.

Эрик молча наблюдал за разворачивающейся сценой.

Мерзавец же сверлил во мне дыру, его скулы стали еще выразительнее. Молодой человек, вы переигрываете. Можно подумать, что я не в трусах, а как минимум топлесс.

Наконец, он отвернулся и разлил виски по бокалам.

– Будь добра, надень штаны. Это невежливо.

– Да я, в общем-то не в обиде, Эдвард.
– Эрик ухмыльнулся и опрокинул стакан с виски себе в рот.