Король и пешка (фанфик Сумерки)

– Эдвард, ты сказал, что придешь утром. Я сижу тут весь день без клиентов, а ты явился в… - Майк глянул на круглые настенные часы, - два часа по полудни.

– Я возмещу ущерб. Сколько клиентов у тебя обычно бывает в этом промежутке?

– Дело не в клиентах. – Мастер устремил оскорбленный синий взгляд на моего мужа. – Мне нравится моя работа. Мне не нравится сидеть без дела.

– Я возмещу и этот ущерб. Еще проблемы?

Покорно вздохнув, Майк покачал головой и перевел взгляд на меня. Вообще-то, я прекрасно знала, о чем он сейчас думал. Сама не раз с этим сталкивалась, но с вами поделиться познаниями не могу, ибо текст абсолютно непечатный.

– И как только ты с ним живешь? Должно быть, ад тебе уже не страшен. Он ведь невыносим. Еще не подумываешь о разводе? – Теперь они оба глядели на меня. Майкл насмешливо, а мерзавец с вежливой угрозой, и для пущего эффекта приподняв одну бровь.

– Нет. В нашем случае развод невозможен. – Я так выразительно улыбнулась мерзавцу, что вежливость вмиг исчезла из его взгляда, осталась только угроза. Но, как говорится, слово – не воробей… Ладно, отхвачу за это дома. У него, небось, уже целый перечень моих грехов накопился. Быть мне битой, не иначе.

– Да брось, ну давай же, колись. Временами ты ведь хочешь послать его в задницу?

– Майкл. Ты меня нервируешь. Отъебись от моей жены. – Эдвард обошел меня, подходя ближе к татуировщику. Теперь вместо синих глаз я видела спину строгого черного пиджака. Сидящего так изумительно складно, что, казалось, его пошили прямо на этом мужчине. Кстати, не исключено.

– Тебя все нервируют, Эдвард. – Спина мерзавца напряглась, затем он медленно обернулся ко мне.

– Может быть, ты ошибаешься. – Это был такой тонкий комплимент, я не поняла? Типа, не раздражать Эдварда Мейсена – признак исключительности, за который я должна благодарить Бога на коленях? Эдвард в лице поменялся. Взгляд ледяной, скулы свело… опять я в беде.

– Скажи, дорогая жена, что в данную минуту заставило тебя подумать о минете? – Я опешила. О каком, блядь, минете? Я не думала о нем. Или думала? Неважно. Прежде всего, надо спасать свою задницу. Я не видела лица Майка, но, зуб даю, выглядел он в это мгновение презабавно. Странно, что Эдвард говорит о своих способностях в обществе посторонних, хотя, конечно, сомнительно, что Майк догадается, а если и догадается, то сам себе не поверит, но все же… Раньше такой раскрепощенности за мерзавцем я не замечала. – Изабелла?! – Клянусь, он был уже готов вытащить свой ствол. Я имею в виду не тот ствол, о котором обычно заходит речь, если в контексте упоминается слово «минет». Я говорю о том стволе, который стреляет. Патронами.

Сообразив на лице лик святой невинности, я честно попыталась исправить ситуацию:

– Ты очень сексуальный, я думаю о всяких непристойностях каждый раз, когда ты рядом. – Кажется, еще мама учила меня, что тщеславие – ахиллесова пята любого мужчины. Застали с любовником? Кричи, что есть мочи: «Ты в миллиард раз лучше меня трахаешь! Он импотент, в подметки тебе не годится. Ты мой герой!». Вовремя не приготовили ужин? «Я думала о тебе весь день. Ты так меня будоражишь, что все из рук валится, любимый!». Спалили его любимую рубашку? «Дорогой, я просто представила, как ты берешь меня на этой гладильной доске. Боже, даже воображаемый ты лишаешь меня рассудка!». Ну, и так далее, думаю, суть вы уловили. Ага, такая была у меня мама…

– Я очень сексуальный?

– Бесспорно. – Я смотрела на него «что?!-как-ты-мог-в-этом-усомниться» взглядом.

– И почему тогда ты стояла на коленях перед бородатым мужчиной в белом костюме? – Теперь мне все стало ясно. Он поймал меня за размышлениями о Боге, которого я собиралась благодарить на коленях. Но сейчас уже, конечно, идти на попятную не получится… не поверит. Во мне все еще теплилась робкая надежда на спасение.

– Ролевые игры? – Пришлось смущенно пожать плечами. Господи, какое богохульство.

Эдвард приоткрыл рот. Быть может, чтобы проветрить свой процессор, который не справлялся с нагрузкой. Однако он быстро взял себя в руки и, кажется, все-таки потянулся за пистолетом… Ситуацию спас Майк.

– Ребят, я, конечно, все понимаю. Ты ущерб возместишь. С нее вообще взятки гладки. Но я, правда, не хочу смотреть, что будет дальше. Вы опоздали лет, эдак, на десять. Будучи озабоченным подростком, я бы не отказался взглянуть.

Последний раз по-мейсеновски взглянув на меня, мерзавец убрался с дороги, пропуская меня вперед. И я послушно подошла к креслу, а затем села. Ибо лимит моей живучести, пожалуй, исчерпан. Майк странно на меня посмотрел, и тогда я подумала, а чего, собственно, я уселась? Может, Мейсен на заднице моей решил фамильный герб набить? Тогда надобно встать и нагнуться…

– Под кольцом, как у меня, тем же шрифтом бей моё имя. Не слишком мелко. – В такие моменты меня поражает собственная интуиция. Это, конечно, не герб и не на заднице… Но смысл ведь похожий? Даже не знаю, что по этому поводу подумать. Мне-то новый муж или даже старый любовник явно не светят, так что, какая разница? Я пожала плечами и протянула руку ладонью вверх. Майк уже настраивал приборы.

– Полное имя?

– Думаю, «Эдварда» будет достаточно.

– Понял. – Он продезинфицировал мою ладонь и включил машинку. Меня передернуло от звука.

– Детка, это займет три минуты. Не больше. – Я видела только его лукавые синие глаза, нос и рот скрывала голубая маска, какую обычно в фильмах надевают хирурги.

– Меня зовут Белла. – Понятия не имею, зачем это сказала.

Он опустил глаза и больше на меня не смотрел. И я почувствовала себя неловко. Обидела человека, который, по всей видимости, не замышлял ничего плохого, просто хотел поддержать, успокоить. Никогда бы не подумала, что соглашусь с мерзавцем, но, черт возьми, он был прав – я неблагодарная. Однако обернувшись к этому правому мерзавцу, чувство вины мгновенно покинуло мою пропащую душу. Потому что уголок его губ был приподнят. Хищная, наглая ухмылка. Хоть маслом рисуй.

Через три минуты все было закончено. То ли я так сильно увлеклась мужниной ухмылочкой, то ли это действительно было не так больно, как мне казалось раньше, так или иначе дискомфорта я не ощутила. Мою руку обработали гелем и собирались наложить повязку, но Эдвард вмешался.

– В этом нет нужды. Мы не боимся инфекций. – Аккуратно взяв мою кисть, он проинспектировал работу и, похоже, остался доволен. Я тоже взглянула. Изящная надпись, красивое имя… и что-то еще. Но вот этому третьему я никак не могла подобрать определение. Это было что-то, что щекотало мой живот изнутри. – Проверь свой счет.

– Да толку его проверять. Ты никогда меня не обманывал. – Майк швырнул одноразовые перчатки в корзину. – Буду ждать снова.

– Мы больше не придем.

– Где-то я уже это слышал… - Мерзавец ничего не ответил. Мы ушли, не оборачиваясь.

Длинный темный коридор сделал свое дело – высунув нос на улицу, я зажмурила глаза от избытка света, всеми фибрами души ощущая себя упырицей, выманенной из склепа. Или где они там обитают. Я обернулась, всматриваясь в лицо Мейсена сквозь узкие щелочки, он глянул на меня совершенно свободно, едва ли заметив разницу между тьмой и светом. Представить себе не могу, что может заставить его зажмуриться. Хотя… похоже, могу. Мой взгляд прояснился, а губы расплылись в блаженной улыбке.