Королева боевого факультета

— Господин Альсар! — резко произнёс декан и, повернувшись ко мне спиной, направился в сторону обломков мишени посреди груды лежащих на земле камней.

— Господин Альсар! — закричала я во весь голос и бросилась вслед за ним.

Добежав первой до мишени, я развернулась к нему лицом и решительно пошла в наступление на опешившего от такой дерзости боевика.

— Господин Альсар, — с нажимом произнесла я, смело глядя прямо в лицо декану. — Я допускаю, что вы теперь ненавидите меня за то, что я сделала с вами. Меньше всего я хотела причинить вам такую боль, которую вы испытали тем вечером на боевом поле. Догадываюсь, что вы откажетесь принять мои извинения и уже тысячу раз пожалели, что вызвались погасить пламя, вышедшее из-под контроля. Но позвольте мне хотя бы поблагодарить вас за спасение!

С лица боевика слетела маска равнодушия и отчуждения. В его глазах я смогла разглядеть печаль и тщетно скрываемую боль.

— Что за бред, Корра? У меня и в мыслях не было винить тебя за это! — с удивлением произнёс Аллен, коснувшись рукой одного из шрамов.

— Тогда в чём дело? — дрожащим голосом спросила я. — Если вы так разозлились из-за поцелуя с Томом, так я повторяю, всё было совсем не так! Он застал меня врасплох и в тот момент, когда вы вошли, я его оттолкнула. Я не люблю Тома, я…

— Прошу, не оправдывайся, я тебе верю, — взгляд Альсара снова стал собранным и холодным, как и погода на боевом поле. — Но это было неправильно с самого начала: мы с тобой слишком разные, и ты была права, когда сказала, что слишком молода для меня.

— Господин Альсар… Аллен, я осознала, как сильно ошибалась! Извини, что это заняло время, — смело приблизившись к нему, я протянула ладонь, чтобы коснуться его лица, но он перехватил мою руку, мягко её сжав и отстранив от себя.

— Эрика, — сделав паузу, произнёс декан и его голос заметно дрогнул, — ты молодая и красивая девушка. Тебя ждёт блестящее будущее и отличная карьера боевого мага. Твой дар переродился и стал многократно сильнее, ты и сама ещё не понимаешь, на что теперь способна. Рядом с тобой должен быть такой же блистательный и уверенный в себе партнер, а не озлобленный и изуродованный декан. Тебе стоит дать ещё один шанс Тому.

— Сдаёшься? Вот так просто? Как ты не поймёшь, что там в палате, меня привёл в ужас не вид твоих шрамов, а то, что это с тобой сделала я!

— Я не сдаюсь, Корра. Я признаю своё поражение. И поверь, я искренне рад, что смог тебя спасти. Если бы того потребовала ситуация, я бы, не раздумывая, сделал это снова.

Приблизившись ко мне, Аллен осторожно коснулся губами моего лба и плавно взмыл вверх, в темнеющее небо. Лёгкие снежинки, одна за другой падали на серую, утоптанную до состояния камня землю боевого поля. Но вместо того, чтобы любоваться первым снегом, я отчаянно искала взглядом в небе парящий силуэт Альсара. Меня не отпускало чувство потери невероятно дорогого мне человека. Что я лишилась того, чего ранее не ценила. Что потеряла, вероятно, навсегда того, кого впервые в жизни полюбила. Я загнала в ловушку сама себя.

Глава 35

Ночь стала для меня тяжёлым испытанием. Сначала мне снилось, что горю на поле, а Аллен не успевает добежать до меня. Он тянет ко мне руку, а я сгораю дотла. За этим следовал другой кошмар: я поджигаю каждого, кто был мне дорог, и с каменным лицом смотрю на их страдания. Отец, господин Ривэ, декан де Ареон, Аллен…

Проснулась от того, что со слезами на глазах шептала его имя. Лежала, глядя в потолок, и не могла заставить себя закрыть глаза. В голове царил хаос от осознания того, что я чуть не убила того, кто внезапно стал мне небезразличен. Как же просто это признать, когда, возможно, уже слишком поздно. Раз за разом, словно лезвием по сердцу, в голове звучал голос де Ареона:

“Если бы не он, ты бы действительно превратилась в пламя и сгорела…”

Я никогда не задумывалась о том, что мой дар может быть настолько жестоким и беспощадным, причиняя, возможно, самую страшную боль из существующих. Я никогда его не боялась, но только сейчас поняла насколько могу быть опасна. Для других. Для близких. Для него. И, что бы ни говорил Аллен, только я виновата в случившемся на поле тем вечером.

“Несколько дней он был на грани жизни и смерти…”

Слова Кристиана снова пронеслись в памяти, и я закрыла руками лицо, чувствуя, как подушка становится мокрой от пролитых слёз. Если бы не Альсар, что бы стало со мной? С нами, если бы он не справился? Он знал, насколько это опасно, и все равно рискнул своей жизнью, спасая меня. Он был готов погибнуть за меня, а я малодушно испугалась его шрамов от ожогов, которые сама же ему и оставила. Горькое сожаление от всего, что я сделала, заставляло задыхаться от боли. Как бы я хотела все изменить!

— Прости меня, пожалуйста.

Нужны ли ему сейчас мои чувства или мои извинения? Думаю, что будет правильно попытаться еще раз поговорить с ним начистоту. Во всяком случае, даже если он отвергнет меня снова, то совесть моя будет чиста.

Я трудом встала с кровати и заставила себя направиться по коридору в душевую, шарахаясь от любого, кто шёл мне навстречу.

Взглянув на себя в зеркало, я ужаснулась: и как мне в таком виде идти к Аллену? Волосы тусклые, спутанные, глаза опухли и покраснели, кожа бледная, с землистым оттенком, а под глазами чёрные круги.

— Возьми себя в руки, Эри, — прошептала я своему отражению. — Ты не должна показывать слабость. В академии есть тот, кто жаждет твоей смерти, не дай ему даже малейшего повода для торжества.

Я решительно начала приводить себя в порядок. Стоя под струями воды, я физически ощущала, как уходят прочь тревоги и печали, а на смену им приходит смелость и отчаянная жажда действий. Горячий душ, капля ароматного масла на волосы и несколько заклинаний для красоты: в палату я вернулась уже совсем другим человеком.

В моё отсутствие кто-то принёс мне завтрак, но за то время, что я пробыла в ванной комнате лечебного крыла, еда и чай уже порядком остыли. Задумчиво обхватила пальцами кружку и подумала, что в горячем виде напиток был бы вкуснее.

Не успела я додумать мысль до конца, как кружка раскалилась в пальцах так сильно, что лопнула и разлетелась на части, поранив осколками пальцы. Отскочив в сторону, я в недоумении смотрела то на растёкшуюся лужу, от которой поднимался пар, то на осколки, то на капающую кровь из порезов.

“Это что сейчас было?” — удивлённо подумала я. На ум тут же пришли слова Альсара: “Твой дар переродился”.

— Неужели это моих рук дело? — пробормотала я вслух, обматывая вокруг порезанной ладони полотенце. — Так, надо проверить… И прибраться.

Я обошла лужу с осколками, аккуратно поставила на здоровую ладонь тарелку с кашей и произнесла:

— Потеплей!

Тарелка осталась холодной. Я нахмурилась и повторила. Безрезультатно. Закрыв глаза, я представила, как она медленно нагревается на моей ладони, и — о чудо! Тарелка действительно потеплела!

Мысленно я довела начатое до нужной температуры и с удовольствием позавтракала горячей пищей.

Выглянув в коридор, я увидела знакомого мне лекаря Конте, который сосредоточенно делал записи в толстой тетради, сидя на жёстком стуле в общем коридоре. Окликнув адепта спецкурса, я рассказала о лопнувшей кружке, показала ему пораненную осколками руку и в момент была отправлена к суровой медсестре на обработку и перевязку.

— Что ж ты, деточка, не бережёшь себя, — добродушо ворчала пожилая медсестра, осторожно смазывая края ран заживляющей мазью. Порезы исчезали буквально на глазах, оставляя вместо себя тонкие ярко-розовые полоски.