Королева сердец зомби

— Прости, — снова повторяет она, явно в ужасе. — Я не понимала…

Да.

— Знаю.

Она сглатывает, беспокоясь.

— Думаешь, «Анима» подговорила Джастина причинить мне боль? Может они хотели, чтобы мы поубивали друг друга?

— Возможно, но, как и ты, я не думаю, что Джастин понимал, что делал.

— Где он сейчас?

— Анкх держал его внизу, в подземелье, как ты любишь это называть, несколько дней, чтобы убедиться, что противоядие подействовало и он не попытается напасть на кого-нибудь еще. Мы провели пару исследований, и в его крови обнаружили странный токсин. Не зомби, а антизомби. Отличается от того, что содержится в противоядии. Мы думаем, что именно он вызвал у него рвоту.

Ее брови нахмурились в замешательстве.

— Несколько дней? Как долго я была в отключке? Ты проверил мою кровь?

Я привык к тому, что она задает миллион вопросов во время любого разговора. Ее любопытство — еще одна черта, которая мне всегда нравилась. Может быть, потому что я чувствую себя героем, когда у меня есть ответы, которые она ищет.

Сегодня я возмущен. Скоро Гэвин будет отвечать на ее вопросы.

Я сжимаю кулаки.

— Около недели, — отвечаю я, — И да. У тебя был… есть… тот же самый токсин, только у тебя его гораздо больше, что заставляет нас думать, что ты поделилась им с ним, когда он тебя укусил.

Я не уверен, что это значит для нее… для охотника.

— Как и где я могла получить токсин антизомби? — спрашивает она. — И почему он в моей крови, а не в моей душе?

Я снова пожимаю плечами.

— Это может быть способностью, как и видения. И, если это в твоей душе, то это в твоей крови. Мы должны проверить все.

Она покусывает свою нижнюю губу. Я хочу ее остановить. Хочу поцелуями стереть боль, которую ей причинили. Но не делаю этого. Не буду. Если я дотронусь до нее, то не смогу отпустить. Буду цепляться. Я уверен в этом.

— Предупреждаю, мы всем сказали, что ты переусердствовала и у тебя снова открылась рана. — рана, которую я случайно нанес. И до сих пор не простил себя. — И то, и другое — правда. — она бы запротестовала, если бы мы солгали.

— Спасибо.

Я киваю. Я заставляю себя встать и направиться к двери. Я должен уйти. Сейчас. Все труднее сохранять хоть какую-то дистанцию.

— Коул, — зовет она. — Нам нужно поговорить.

— Тебе нужно отдохнуть.

— Коул.

Зная ее, она последует за мной, если я уйду. Я делаю паузу, глубоко вдыхаю. Медленно поворачиваюсь к ней. Я стараюсь сохранять спокойствие.

— Нам пора это уже прекратить, — говорит она.

Она хочет, чтобы я принял решение. Здесь и сейчас. Отпустить ее или держаться до самого конца. Я не готов.

— Я старалась не давить на тебя, но ты должен поговорить со мной, — продолжает она. — Твое молчание сводит меня с ума.

Я скрещиваю руки на груди и у меня мелькает мысль, что это действие, призванное защитить меня от предстоящего удара.

— Некоторые вещи не стоит обсуждать, Али. — «отпусти меня. Просто отпусти».

— В «Сердцах» ты не подходил ко мне. Почему?

В тот вечер я следил за своими друзьями, и до сих пор ненавижу себя за это. Я рад, что отказался втягивать ее в эту неразбериху тогда, и не буду делать этого сейчас.

— Я уже все сказал тебе по этому поводу.

Она тяжело вздохнула.

— Ты просил доверять тебе, а теперь я прошу тебя доверить мне правду. Почему?

Потребность дать ей то, что она хочет, усиливается. Я сопротивляюсь.

— Ты сказал мне, что хочешь, чтобы я держалась подальше от Гэвина, — говорит она, — и все же именно ты держался от меня подальше. Почему?

При звуке его имени моя ярость возвращается, и она намного сильнее, чем моя потребность. Гэвин и Али. Али и Гэвин. Пара. Влюбленные. Обнимают друг друга. Целуют друг друга. Прикасаются друг к другу. В моей груди зарождается рычание.

Али ударяет кулаком по матрасу.

— То, что мы только что видели в видении…

— Это произойдёт, — кричу я. Слова вырываются из меня. Я не могу их остановить. — Ты знаешь, что так и будет. Это всегда происходит.

— Может, мы неправильно поняли это видение.

Мне хочется на это надеяться.

— И что тогда, по-твоему, оно значит?

— Я… не знаю. Как ты думаешь, что это значит?

Но надежда — мой враг. Потому что я ничего не думаю. Я знаю.

«Отпустить ее или держаться до самого конца. Дать ране затянуться или позволить ей загноиться».

«Выбирай».

— Думаю, это означает… — сокрушительная боль пульсирует в моей груди. Такого я еще никогда не испытывал. Сердце бешено колотится о ребра, пытаясь вырваться наружу. Я сдерживаю слова, которые станут последними гвоздями в гроб наших отношений, но это не помогает. — Нам надо расстаться.

Она вздрагивает, как будто ее ударили.

— Нет. — она качает головой. — Нет.

Мои инстинкты кричат в знак согласия. Нет! Я почти падаю на колени и умоляю ее простить меня за то, что я даже предположил такое.

Боль в моей груди усиливается.

Кто я такой, черт возьми? Я должен быть непоколебимым. Когда принимаю решение, меня ничто не переубедит. Я должен быть непобедимым. Зомби не могут причинить мне вреда, и все же эта девушка меня убивает.

Я снова беспомощен. Ненавижу это, ненавижу себя. Даже немного ненавижу ее.

— Хорошо, позволь мне перефразировать. Я знаю, это означает, что между нами все кончено. — каждое слово как кинжал, режет меня, но я все равно продолжаю. — К этому все и идет. Я почти потерял тебя дважды, и потеряю навсегда, когда видения начнут сбываться. Я не собираюсь цепляться за проигрышный вариант, Али.

На ее лице появляется паника.

— Я не проигрышный вариант. Мы не проигрышный вариант. Мне не нравится Гэвин.

Я хочу верить ей. Она — все для меня. Причина, по которой я просыпаюсь по утрам. Повод бороться за более безопасный мир. Повод дышать. Если я сделаю это, если я уйду от нее, то никогда не буду прежним.

— Но он тебе понравится, — говорю я.

— Не делай этого. Пожалуйста. Ты должен доверять мне. Пожалуйста. Есть вещи, которые нельзя вернуть назад, и это одна из них.

Черт возьми, я знаю! Неужели она думает, что для меня это легко? Что я сделан из камня?

Прежде чем я осознал, что сделал шаг, я уже пересек комнату, врезав кулаком в стену. Пыль поднялась в воздух, почти задушив меня, а кожа на костяшках пальцев лопнула. Кость хрустнула, и потекла кровь. Больно.

Я рад этому. Я предпочитаю эту боль другой.