Королева Северных Океанидов

Кел украдкой посматривал на эту женщину, так похожую на величавых Северных красавиц с его планеты, и она казалась ему даже интереснее Нери. Внезапно он подумал, что Нери ещё совсем ребёнок, у которой на уме только океаны, болтовня с друзьями и кит Чарли. А эта Келлар – настоящая женщина. Жалко только, что она чужая! Уводить женщину своего друга Кел не собирался.

– Мы на месте! – сообщил из капитанской каюты доктор Хеллегран. – Кел, приготовься нырять!

11. БУМАГИ О РАЗВОДЕ. 13 ЛЕТ НАЗАД

– Она даже не удосужилась лично объявить мне о разводе, прислала своего адвоката с бумагами! Что она о себе думает? И что она думает обо мне?! Я хотя бы имел право знать, что моя жена собирается подавать на развод!

Джозеф Хеллегран был вне себя. Короткие, в 39 лет уже тронутые сединой волосы встопорщились надо лбом, очки запотели и дрожали на кончике носа, а всегда бледное лицо аскета побагровело, как переспелая вишня. Всегда элегантный тёмно-синий любимый костюм Джозефа тоже выглядел плачевно: на брюках – пятна от кофейной гущи, пиджак расстегнут, верхняя пуговица оторвана, галстук съехал набок. Яростно тряся в воздухе бумагами от приторно-вежливого адвоката, Хеллегран бегал по гостиной, налетая на мебель и сшибая всё, что только возможно.

Линда Келлар молчала, потому, что вставить хоть слово в этот яростный монолог не представлялось возможным. Похоже, шеф затем её и вызвал в субботний день, чтобы выкричаться.

В уголке гостиной с куклой и кульком конфет сидела молчаливая трёхлетняя Лена, розовощёкая белокурая толстушка. Меланхолично чавкая тянучками, девочка словно не замечала взвинченного до белого каления отца, но у Келлар не пропадало ощущение, что Лена под маской безразличия навострила уши и ловит каждое слово.

Марси Хеллегран уехала месяца два назад, когда Джозеф и Келлар уезжали на симпозиум в Сидней. Вернувшись домой, Джозеф нашёл полное попрёков письмо, где жена обвиняла его во всех грехах: невнимание, холодность, бытовая небрежность, нежелание помогать ей в домашних делах и воспитании дочери, и даже "я не могу больше видеть, как ты провожаешь горящими глазами эту брюнетку из твоей лаборатории!". В заключение Марси трагически сообщала, что уезжает в дом своей бабушки к морю – "отдохнуть, разобраться с чувствами и принять решение, что делать со своей разбитой жизнью", а мужу предлагала самому попробовать "не утопить дом в грязи и справляться с Леной, вечно голодной, вечно хнычущей и вечно влипающей в истории даже на собственной детской площадке".

Джозеф тогда приехал с этим письмом к Келлар, несмотря на то, что был уже поздний вечер, и, пока Келлар читала эпистолярные вопли Марси, выпил залпом почти полную бутылку мартини из бара в её гостиной. Келлар никогда не сомневалась, что Марси – дурочка с ватой вместо мозгов. Прочтя её письмо, Келлар отбросила последние сомнения, которых почти не оставалось.

А сегодня выяснилось, что разбираться с чувствами и разбитой жизнью Марси собиралась не одна, её уединение в бабушкином доме на Сейшелах скрашивал её университетский друг, за которого Марси теперь собирается замуж и потому спешит как можно скорее развестись с Джозефом – "и, если у тебя сохранилось хоть немного порядочности, ты не станешь мешать мне, ведь чем скорее мы освободимся друг от друга, тем быстрее ты сможешь бежать к своей брюнетке!"

– Она что, полено?! – почти рычал Джозеф. – Что она навыдумывала?!! И вас туда же приплела!!! И она прекрасно знает, что вы замужем!!!

Замуж Келлар вышла полгода назад за Пола Бейтса, разведённого отца двоих мальчиков, не питая к мужу ни особой симпатии, ни интереса. Сделала она это скорее потому, что все её подруги давно уже были замужем и на неё смотрели как на ущербную. И ещё, так хотелось доказать всем, что она давно выбросила из головы свои детские мечты и Джозефа!.. Доказать кому? Марси? Родителям? Джозефу? Или самой себе?

Пол почувствовал настроение жены, и в их браке с первых же дней появился холодок скорого распада. Супруги вели себя скорее как квартиранты, вместе снимающие квартиру, и Пол всё чаще оставался ночевать в городе, и его несколько раз встречали в обществе бывшей жены Дианы. Но, узнав об этом, Келлар только безразлично пожала плечами, к горькому разочарованию подруги, принёсшей ей эту новость.

– "Не унижайся, пытаясь помешать мне!" – Джозеф так встряхнул бумагами, что они вырвались из его сведённых судорогой ярости пальцев и веером разлетелись по гостиной. – Подумаешь!!! Да я не собираюсь пытаться её вернуть! Подумаешь, сокровище!!! Да я немедленно подпишу бумаги и рад буду никогда её не видеть!

– Вы так переживаете из-за неё... Вы её любили? – спросила Келлар.

– Я не люблю, когда меня держат за дурака!!! – От крика Джозефа едва не лопнуло оконное стекло. – И ненавижу эгоистов!!! Она не подумала даже о дочери, о том, что Лене нужна мать! Она думала только о себе! Ей, видите ли, надоело моё невнимание! А ей не надоело, что я оплачивал все её счета, когда она сидела дома, не ударяя палец о палец? Я один обеспечивал всю семью!!! А как бы я одновременно успевал уделять ей желаемое внимание и зарабатывать на оплату её нарядов, косметики и салонов красоты?!! Хорошо ещё, – он понизил голос и покосился на дочь, вытряхивающую из пакетика последние конфеты, – что Лена ещё слишком маленькая, чтобы понимать, что происходит и переживать из-за своей эгоистки-матери!

"Опять Лена! Марси ушла, но постаралась, чтобы Джозеф не принадлежал мне. Она оставила ему Лену, и теперь он будет носиться с ней: ах, бедная девочка, брошенная матерью, нужно окружить её вниманием! А мне только и останется, что полюбить Лену самой, или... или проститься со своими мечтами навсегда! Все-таки Марси меня переиграла! Будь она неладна!"

Если бы Келлар могла заглянуть в будущее, она узнала бы, что через год она разведётся с Полом и переведёт дыхание, когда этот чужой ей человек покинет её дом и её жизнь и вернётся к Диане и сыновьям ещё на десять лет.

А Марси Хеллегран недолго наслаждалась вторым, счастливым, по её мнению, браком. Примерно в то же время, когда Келлар подписывала бумаги о разводе, Марси и её второй муж отправились на лыжный курорт в Швейцарию. И через три дня на лыжную трассу сошла лавина. Тела Марси и её мужа извлекли из-под снега только на четвёртый день. Говорили, что на лице женщины застыло безмерное удивление. Если бы рядом была Линда Келлар, она бы поняла, что так удивило её соперницу в последний миг жизни...

... – Как она могла так поступить?!! – в тысячный раз повторял Джозеф. – Это письмо! Она что, серьёзно обвиняет меня в разладе?! Нет, я подпишу эти документы, прямо сейчас подпишу, где ручка, куда она делась?!! У вас есть ручка? Спасибо, Келлар. Вот так. Здесь тоже... Всё! И даже не буду ходить в офис к этому жулику-адвокату, отошлю бумаги почтой, прямо сейчас, и открою шампанское, чтобы отпраздновать свою свободу! Пусть и не надеется, что я буду плакать и убиваться...

Словно в ответ отцу Лена вдруг сморщила круглое личико и громко, на одной ноте затянула отчаянный рёв. Джозеф, вызывавший почтового курьера, подпрыгнул, дёрнувшись, как от удара: