Королева сплетен в большом городе

– Держитесь, – говорю я, выкладывая на столик у раковины все наворованные лакомства. – Я уже иду. – Я смотрю на то, что лежит передо мной, у меня не было времени разбираться. Я знаю, что помощь требуется срочно, хватаю первую попавшуюся под руку пластиковую упаковку и сую ее под дверь.

– Вот, – говорю я. – Держите. Это «Йоделс».

За дверью на некоторое время становится тихо. Боюсь, что я совершила самую большую ошибку в жизни. Но ведь когда я плачу Шери всегда дает мне шоколад. И мне сразу же становится гораздо лучше.

Ну, может, и не сразу, но обязательно становится.

Возможно, проблемы Джилл настолько серьезные, что простым шоколадом тут не обойтись.

– С-спасибо, – доносится из-под двери. И шоколадка исчезает из моей руки. Через секунду я слышу звук разрываемой обертки.

– Хотите молока? – спрашиваю я. – У меня тут есть и цельное, и обезжиренное двухпроцентное.

Там было совсем без жира, но… А еще у меня есть диетическая кола. И обычная тоже, если вам необходим сахар.

В кабинке еще немного шуршат. Потом всхлипывают:

– Если можно, обычную колу.

Я открываю банку и просовываю под дверь.

– С-спасибо, – благодарит меня Джилл. Некоторое время из кабинки слышны лишь звуки глотков, потом Джилл отпрашивает:

– У вас есть еще шоколад?

– Конечно, есть, – успокаиваю я.

– Дайте мне, пожалуйста.

Я просовываю ей под дверь еще одну шоколадку.

– Знаете, – задумчиво говорю я, – если это вас хоть немного утешит, я понимаю, что вам приходится терпеть. То есть не совсем, конечно, но, знаете, я работала со многими невестами. На многих из них, конечно, не оказывалось такого давления, как на вас. Но все равно, любая свадьба – это такой стресс.

– Правда? – с горечью спрашивает Джилл. – И их так же ненавидели будущие свекрови, как и меня?

– Не всех, – отвечаю я. И сама подкрепляюсь «Девиль-Догом». С кремовой начинкой. Там, помоему, меньше калорий, чем в бисквите. – А что не так с вашей свекровью?

– Помимо того, что она считает меня охотницей за богатством, которая хочет лишить ее сына законного наследства? – Я снова слышу шуршание. – С чего начать?

– Вы и сами знаете, – отвечаю я. Не делай этого, умоляет меня мой внутренний голос. Не делай.

Это того не стоит.

Но другой голос убеждает меня, что я, как женщина, просто обязана помочь, что я не могу допустить, чтобы эта девушка, которая и так достаточно настрадалась…

– Когда я сказала, что работала со многими невестами, я имела в виду, что… – продолжаю я. – Я – сертифицированный дизайнер свадебных платьев. Вернее, не так. У меня нет сертификата. Пока. Но я работаю с человеком, у которого он есть. Короче, я занимаюсь реставрацией старинных свадебных платьев и перешиваю их для современных невест. Надеюсь, эта информация будет для вас хоть в какойто степени полезна.

Некоторое время из кабинки не доносится ни звука. Потом я снова слышу шуршание. Потом за дверью спускают воду. Через мгновение дверь распахивается и передо мной появляется Джилл с красными глазами, опухшим лицом, взлохмаченная, в шерстяном свитере, усыпанном крошками от шоколада. Она с беспокойством смотрит на меня.

– Вы хотите надо мной подшутить? – спрашивает она тоном, который ни в коем случае нельзя назвать ни спокойным, ни дружественным.

Упс.

– Послушайте, – говорю я, вытягиваясь в струнку у противоположной стены. – Простите меня.

Просто до меня дошли слухи, что ваша свекровь заставляет вас надеть на свадьбу платье, которое передавалось у них в роду из поколения в поколение. И я всего-навсего захотела предложить вам свою помощь. Я действительно могу вам помочь.

Джилл стоит и смотрит на меня безо всяких эмоций на лице. Я замечаю, что на ней нет никакой косметики. Но она из тех здоровых и свежих девушек, которые вполне могут обойтись и без нее.

– Точнее, не совсем я, – торопливо добавляю я. – Вам могут помочь очень многие, в этом городе полно таких людей, Только не ходите к Морису. Он обдерет вас как липку и все испортит. Платье испортит. Месье Анри, у которого я работаю, – вот куда вам нужно обратиться. Ведь мы не используем химических препаратов. И нам не все равно.

Джилл смотрит на меня еще пристальнее.

– Не все равно? – недоверчиво повторяет она.

– Ну да. – Я вдруг понимаю – немного запоздало, – как выгляжу в ее глазах. Сто раз на дню к ней пристают люди, которые от нее чего-то хотят, – пресса, охотясь за цитаткой или фотографией; публика, жаждущая узнать, как это – быть невестой одного из самых богатых женихов Нью-Йорка; даже ее тюлени, которых она таскает на собственном горбу, тоже, наверное, хотят от нее рыбки. Или что там едят тюлени в Центральном зоопарке?

– Послушайте, – говорю я, – я знаю, вы сейчас переживаете очень непростые времена, все кто ни попадя хотят что-то получить от вас. Но я клянусь, что заговорила с вами совсем по другой причине.

Винтажная одежда – это моя жизнь. Видите, какая на мне одежда? – Я показала рукой на свое платье. – Это редкое платье-кимоно с длинными рукавами 1960-х годов дизайнера Шахина, который был больше известен своими морскими моделями – в основном гавайками, но занимался и сделанными вручную принтами в азиатском стиле. Это платье – великолепный образчик его работы – видите этот широкий пояс – оби? Он хорошо на мне смотрится, так как у меня грушевидная форма тела, а я всегда хочу подчеркнуть свою талию, а не бедра. Платье было в плачевном состоянии, когда я откопала его на грошовой распродаже в магазине винтажной одежды в Энн-Арборе, где я раньше работала. На нем было огромное пятно, кажется от виноградного желе, а длина было почти до пола. А еще оно на мне висело. Но я просто бросила его в таз с кипятком и оставила отмокать. Потом вытащила, укоротила до колена, подшила, переделала и – вот, пожалуйста.

Я кручусь перед ней, как учила меня Тиффани.

– В итоге я получила то, что вы видите. Я просто пытаюсь вам объяснить, – еще один изящный поворот, и я оказываюсь прямо перед остолбеневшей Джилл, – что могу взять самую бросовую тряпку и сделать из нее конфетку. И если вы захотите, я смогу сделать это и для вас. Что сможет быстрее сразить вашу будущую свекровь наповал, чем платье, которое она заставила вас надеть и которое сидит на вашей фигуре лучше, чем на ней самой?

Джилл мотает головой:

– Не понимаю.

– Испытайте меня.

– То, что она пытается заставить меня надеть, – просто кошмар.

– Это тоже было кошмаром. – Я показала на Альфреда Шахина. – Виноградное желе и длина до пола.

– Нет, мое еще хуже. Намного. Оно как… – Джилл явно., не хватает слов, и поэтому она взмахивает руками. – Эта юбка с фижмами. И потом эта… штука. Она свисает. Из ткани в клеточку.

– Это шотландка, клана Мак-Дауэллов, – говорю я со всей ответственностью. – Да, наверняка это она.