Королева Теней. Пенталогия

Схватив собранную еще вечером сумку, она побежала к двери и уже в двух шагах от нее нечаянно бросила взгляд в большое ростовое зеркало, подаренное Иоланде родителями на первый день зимы.

И обмерла.

В зеркале отразилось чудовище.

Самое настоящее чудовище с торчащими из криво заплетенной косы волосами, круглыми, как плошки, глазами и жуткой, просто кошмарной мордой, сплошь покрытой безобразными красными прыщами!

Нет, быть такого не может, чтобы это оказалось ее отражение!

Айлин в ужасе прижала ладони к щекам — чудовище в зеркале повторило ее жест и еще сильнее вытаращило глаза.

О Претемная, да что же это такое?!

Она попятилась от двери. С таким лицом нельзя, просто нельзя выходить из комнаты! Правда, мэтр Бастельеро будет недоволен и наверняка назначит какое-нибудь наказание, вроде четырех часов на кухне… И пусть, пусть! Все равно с таким лицом Айлин из комнаты ни за что не выйдет!

А вдруг оно останется таким навсегда? О нет, только не это! Благие Семеро, сохраните! Нет, нужно хотя бы попасть к целителям, вдруг это какая-то болезнь? Но ведь ее обязательно кто-нибудь увидит по дороге!

Она представила десятки, да что там — сотни насмешливых взглядов, хихиканье в спину и в лицо, откровенные издевки, если навстречу попадутся Ида с Леонорой… Невозможно!

Вот если бы можно было как-то спрятать… или замаскировать…

Замаскировать…

Айлин отвернулась от зеркала и с отчаянием уставилась на уже неприкрыто улыбающуюся Иоланду.

«А что, если это она?! Навела иллюзию и… и… Да нет, не может быть! А вот скрыть этот ужас иллюзия наверняка может! Если только… если только Иоланда согласится помочь! Но…»

При мысли о том, что придется просить помощи у Иоланды, внутри что-то противно екнуло, но Айлин стиснула зубы и постаралась обуздать не вовремя проснувшуюся гордость. Не до нее сейчас! Не постыдно просить помощи, если не справляешься, постыдно — отказать, если тебя просят, это сам мэтр Бастельеро говорит!

И пусть, пусть Иоланда насмехается, сколько хочет, лишь бы помогла!

— Иоланда, — шепнула она сдавленно. — Помоги, пожалуйста. Мне… ты же можешь наложить на меня иллюзию? Чтобы к целителям… Пожалуйста!

Иоланда расплылась в совершенно счастливой улыбке.

— К целителям? Так иди, Ревенгар, иди! Зачем тебе иллюзия? Тебя и так никто не узнает! Главное, боевикам не попадайся, а то вдруг решат, что упырь из музея сбежал!

Айлин закусила губу, еле сдерживаясь, чтобы не вспылить. Ну почему Иоланда такая противная? Вот если бы ей понадобилась помощь, Айлин бы помогла! И издеваться бы не стала, вот!

Но пусть. Пусть! Слова — пыль, главное — дела!

— Пожалуйста, — повторила Айлин, ненавидя себя за то, что голос звучит жалобно и беспомощно, совсем недостойно некромантки! И боевички тоже! Не говоря уж о леди Ревенгар.

Иоланда откинулась на спинку стула и манерно прикусила мизинец с длинным холеным ноготком, словно бы в глубокой задумчивости.

— Ну допустим… — протянула она. — Допустим, я тебе и помогу. И какую же иллюзию наложить? Может быть, шерсть? А?

Ну это уж слишком! И так плохо, а тут еще это…

Айлин усилием воли заставила себя склонить голову и так вежливо, что учитель этикета не нашел бы, к чему придраться, проговорить:

— Прости, что побеспокоила. — И, все-таки не удержавшись, добавила: — Благодарю за помощь и урок!

И с размаху села на кровать, подтянув колени к груди и обняв их руками. Пушок тут же вылез из-под кровати, встряхнулся, положил на покрывало морду и сочувственно ткнулся носом в ее ногу. Он готов был защищать ее от всего на свете, даже от демона, если бы тот явился лично, но тут ничем помочь не мог.

— Пф! Ну и наду-улась… — лениво протянула Иоланда. — Гляди, не лопни! А если я помогу… — добавила она так интригующе, что Айлин даже подняла голову и посмотрела на соседку.

На лице Иоланды мешались предвкушение и жадность, и… что же такое она хочет сказать?

— Если ты поможешь? — безрадостно уточнила Айлин.

— Что ты мне дашь, если я тебе помогу?

Айлин моргнула. Сейчас она, кажется, отдала бы за помощь что угодно! Ну, кроме Пушка, но вряд ли Иоланда хочет попросить его? Она вообще до сих пор его боится…

Но, кроме Пушка, у Айлин, кажется, нет ничего, что стоило бы просить…

— А… что ты хочешь?

Нежный пальчик Иоланды, блеснув колечком, указал на так и лежащие на тумбочке фраганские журналы.

Ох! И только-то? Да Айлин бы и так поделилась, если бы кое-кто просто попросил! А уж теперь и вовсе…

— Да, конечно, — заторопилась Айлин, боясь, что соседка передумает. — Бери!

— Насовсем! — предупредила Иоланда и даже подалась вперед, ожидая ответа.

Айлин замешкалась. Журналы она уже просмотрела и отдала бы их без раздумий! Но ведь это подарок тети Элоизы…

В глазах Иоланды мелькнуло нетерпение, и Айлин уже почти собралась согласиться: добрая тетушка Элоиза наверняка не обиделась бы, узнай она, почему племянница снова не уберегла ее подарок — и тут в дверь требовательно забарабанили.

Иоланда недоуменно заморгала.

— Кто это?

— Не знаю, — шепотом откликнулась Айлин и тоже посмотрела на дверь с подозрением.

— Ревенгар! — воззвал за дверью веселый голос Саймона. То есть адепта Эддерли. — Эй, Ревенгар! Айлин! Открой, мы тебе что-то принесли! А потом вместе пойдем на боевую!

Иоланда поспешно зажала рот руками, но Айлин все равно услышала сдавленное хихиканье. Вот ведь вредная особа!

— Да открой же, опоздаем! Мэтр Бастельеро нам тогда такое устроит!

— Нет! — отчаянно выкрикнула Айлин. Не хватало еще, чтобы из-за нее наказали совершенно ни в чем не виноватого Саймона! — Я… я не могу открыть! Я приду сама! Потом!

Саймон перестал барабанить, и Айлин уже понадеялась, что староста все-таки ушел — и пусть, пусть Иоланда забирает журналы и замаскирует, наконец, эти гадкие прыщи! — но тут за дверью кто-то яростно зашептался, а потом снова раздался заинтересованный голос Саймона:

— Почему не можешь? Вы там что, не одеты? Так мы готовы помочь!