Королева

В большой гостиной королевских апартаментов, Эллис всегда располагалась со всем своим двором, предпочитая держать юных фрейлин под личным присмотром и заставляя всевозможных кавалеров томиться в приемной. Пока сама королева под видом женских посиделок занималась делами государственной важности, фрейлины как им и положено вышивали, читали, вязали крючком, обученные королевой, и прислуживали по первому требованию, а почтенные дамы помогали наблюдать за ними, да учить уму разуму.

Едва Эллис устроилась в просторном и таком неуютном кресле, как к ней с обреченной решительностью на лице устремилась юная баронесса Амри. Ее величество старалась не замечать похождений мужа и никак не реагировать на пару деньков возникающее зазнайство любовниц Ксаниэля, но сегодня по всему выходило ей придется поговорить со своей свитой начистоту. Едва девушка приблизилась, как Эллис указала ей на кресло рядом с собой, стараясь при этом выглядеть как можно доброжелательнее.

– Релена, - обратилась к ней королева, стоило девушке робко устроиться на краешке кресла, - не стоит так переживать. Мы прекрасно знаем, где и с кем провел эту ночь наш муж, и совершено не имеем ничего против.

– Но ведь ...
– робко, удивленно, с испугом. Девушка не ожидала такой прямолинейности от молодой и красивой королевы. И несмотря на столь необычное заявление ей очень страшно, возможность находится при дворе, для нее слишком много значит.

– То, что мы женаты, не означает, что Ксаниэль является нашей собственностью, - Эллис поняла, что без подробных объяснений своей позиции и активного убеждения баронессы, что все в порядке, ей не обойтись.
– Он свободный человек и сам решает, когда и с кем ему спать. Тем более мы были прекрасно осведомлены о репутации нашего супруга еще до свадьбы, и отлично понимали, что рассчитывать на верность - это сверхглупость. Более того, мы понимаем, почему ты так грустна, я твой сюзерен. Проведя ночь с нашим мужем, ты считаешь, что предала нам, но и королю отказать, вчера не посмела. И это во многом наша вина, а не твоя. Это мы косвенная причина того, что наш супруг ищет утешения в объятиях наших фрейлин. Ты здесь всего лишь жертва обстоятельств, Релена. И мы хотим, чтобы ты вновь улыбалась и больше не переживала из-за подобных пустяков.

– Спасибо ваше величество, - девушка улыбнулась, пусть пока еще с натяжкой и не так искрометно как обычно, но и это уже прогресс. Эллис тоже улыбнулась, заметив, как внимательно прислушиваются к ее словам прочие девушки, и какое непонимание написано на их лицах. Но что-либо объяснять сверх сказанного она не собиралась. Слухи о королевской сделке и так уже ползали по дворцу, а герцог Кэрсанит и вовсе в свойственной ему манере устроил тотализатор, принимая от всех желающих ставки.

Коварно улыбнувшись, Эллис обвела гостиную взглядом, и обнаружила сумевшую войти без доклада маркизу. И судя по взгляду ее сиятельства Таради, сказанное баронессе она слышала в полном объеме.

– Ваше сиятельство, вы уже здесь!? Мы очень рады вас видеть. Не составите ли нам компанию, за чашечкой послеобеденного чая?

– Ваше величество, ваше приглашение для меня большая честь, - маркиза с удобством устроилась в освобожденном Реленой кресле. Уже вышколенные фрейлины поспешили переместиться в другой конец залы, дабы не мешать своей королеве вести занимательную беседу, но слух, тем не менее, обострили до предела.
– Стоит признаться, когда я вошла, то немного испугалась, увидев как вы беседуете с непривычно грустной Реленой. Я даже решила, что вы пригласили меня во дворец из-за провинности моей воспитанницы.

– Релена ваша воспитанница? Мы совершенно не знали об этом, - ответила Эллис с искреннем сожалением, и даже досадой в голосе, поставив в уме пометку, что не мешало бы завести досье на всех допущенных к ее двору девушек и дам.

– Да, Релена дочь моей покойной сестры. Бедняжка не пережила тяжелых родов. Мне же Первые детей так и не дали, поэтому девочка стала мне как дочь. Я растила ее с младенчества.

– Тогда нам остается только поблагодарить вас маркиза, за то, что вы воспитали такого хорошего человека. Боюсь, не все наши фрейлины так бы мучились от мысли, что предают свою королеву, проводя ночь с ее мужем.

– К сожалению, нравы придворной жизни способствуют лишь разврату. Если бы отец Релены не сдал в последнее время так сильно, я ни за что не позволила бы девочке стать фрейлиной. Но сейчас это единственный шанс для нее найти хорошего мужа.

Эллис понимающе кивнула. Вдруг возникшее желание лично заняться судьбой девочки, пусть эта девочка и старше ее самой на три года, от этих слов только сильнее окрепло.

Во время светской беседы за чашечкой чая, Эллис в меру своих способностей прощупала маркизу и, удостоверившись, что именно она ей и нужна, уединилась с ней, герцогиней и прислуживающей им Милариной в будуаре. Увы, рабочий кабинет королеве в новых апартаментах не полагался, и пришлось искать ему замену.

Время уже близилось к ужину, когда довольная собой и намечающимся союзом избранница и ее спутницы вернулись в гостиную. А там, в курятнике, вовсю резвился лис. Герцог Каэрсанит - один из немногих мужчин имеющих свободный доступ в их комнаты - лучась самодовольством, и исключительностью собственной личности, раздавалмгновенно собравшимся вокруг него девушкам комплементы. Особо легкие поведением уже млели в его руках, даже баронесса Амри оттаяла и с привычной озорной улыбкой принимала оказываемые знаки внимания, впрочем, держась от герцога на достаточном расстоянии.

Эллис давно заметила что, общаясь с ней тет-а-тет, Кэриен вполне интересный собеседник и вменяемый человек, а вот при наличии посторонних глаз он становился невыносим. Поначалу столкнувшись с его аристократическим снобизмом и заботливо пестуемым нарциссизмом, юная королева была весьма удивленна, а порою и вовсе бесилась от разыгрываемых на ее глазах ситуаций. Но только сейчас она понимала, что все это едва ли не с детства надетая маска. И настоящего Кэриена возможно не знает даже сам король.

– Ваше высочество, герцог, чем мы обязаны такому сюрпризу?
– прервала развращение своих фрейлин Эллис, добавив в голос самую малость недовольство. Девушки,обнаружив возвращение королевы, мгновенно отхлынули от герцога и склонились в почтительном реверансе.

– О, ваше величество!
– герцог изящно склонился перед Эллис и, подхватив ее ручки, принялся осыпать их поцелуями.
– Мое сердце затосковало без лицезрения вашего прекрасного лика, но, увы, здесь мне сказали, что вы заняты гостьей и я решил немного развлечь бедных заскучавших без вас фрейлин.

– Вы желали лишь лицезреть нас, ваше высочество?

– Боюсь, прочие желания мне не простит мой друг король, - вызов во взгляде темных, почти непроглядно черных очей, и горьковато-сладкий привкус на губах. "Ты ходишь по краю, мой друг". Эллис даже не сомневалась, что лица герцогини и маркизы закаменели от такой наглости. Но это был известный на весь дворец герцог Каэрсанит и поставить его на место они не смели, этот мог и на дуэль вызвать, даже женщин, ему один указ - король, но тот лишь баловал любимого друга.