Королева

Эллис печально смотрела на то место, где только что стоял ее супруг. Сегодня ей придется применить весь свой дар убеждения, чтобы Ксаниэль поверил ей. Не вовремя Дэриэну понадобилось в город, естественно ни его помощник, ни ее фрейлины, даже при всем желании не смогли бы остановить его величество. Это мудрый друид нашел бы и способ подать ей знак, и задержать разговором Ксаниэля. И она хороша - так привыкла чувствовать себя в полной безопасности здесь, что не озаботилась даже элементарными мерами предосторожности в виде закрытых дверей.

– Мы думаем, на сегодня мы закончим, - медленно, почти по слогам произнесла королева, пытаясь привести в порядок разбегающиеся во все стороны мысли.

– В интересах вашей же безопасности, как можно скорее покинуть дворец, неуверенна, что Ксаниэль накрутив себя, не решит арестовать всех здесь присутствующих.

– Может тебе стоит уйти со мной, хотя бы на пару дней, пока его величество не остынет и не начнет мыслить осознано, - хрупкая, но сильная рука дроу ободряюще легла на плечо королевы. Багира, единственная из повелителей, постоянно присутствовала на всех советах. За это время они сдружились еще сильнее.

– Спасибо, но не стоит, если я пропаду, он и войну может объявить всем расам, решив, что вы запудрили мне мозги и просто мною пользовались, а теперь похитили. Раз уж я решила играть за его спиной, то должна и отвечать за свои поступки. Не бойся, он ничего непоправимого не сделает, а в случае чего я вполне смогу постоять за себя, ты же знаешь.

Однако попытка улыбнуться Эллис не удалась, получилось слишком вымученно и неестественно, да и в глазах не было и тени радости.

– Тебе видней! Свяжешься с нами, как все уладится.

– Непременно!
– кивнула в ответ королева, провожая взглядом покидающую комнату нелюдь. Эллис не стала сопровождать их до телепортационной комнаты, просто отдала приказ замку выпустить гостей. Теперь ее путь лежал в ставшие уже своими покои ее мужа.

Ожидание - что может быть хуже. Она уже устала ждать, но ничего другого ей просто не оставалось. Она могла найти его в любой момент, но выносить их разборки на глаза прочих обитателей дворца - слишком высокую цену пришлось бы платить за такую ошибку. Однако нервы натянулись до предела, и это очень плохо, в таком состоянии куда сложнее уследить за собой и своей речью, сыграть нужную роль. Еще несколько минут пассивного ожидания и ей придется отказаться от разговора, по крайней мере, в этот вечер.

Двери жалобно заскрипели - он распахнул их излишне сильно, выметая свою злость на ни в чем не повинное дерево. Мутные пьяные глаза, в удивлении смотрящие на нее, заставили Эллис внутренне содрогнуться и проклясть свою нерешительность. Ей стоило уйти и отложить этот разговор на утро. Сейчас Ксаниэль просто неспособен на адекватную реакцию на ее слова и доводы. Она подставилась, очень сильно подставилась, и насколько плачевно для них закончится этот вечер, оставалось лишь гадать. Кое-как справившись с удивлением, король неровной походкой пересек комнату, и, упав в соседнее кресло, обхватил голову руками.

– Скажи, зачем ты так поступила с нами! Неужели все твои речи о стремлении помочь людям оказались лишь набором слов?
– он поднял на нее свои глаза полные недоумения.

– Нет, я действовала, действую, и продолжаю действовать в интересах людей!
– как можно тверже и увереннее парировала королева, таким же взглядом отвечая на вопросительный взор короля. Она молила всех известных ей богов, чтобы ее супруг понял этот взгляд и эту твердость голоса правильно.

– Отдав свои знания нелюди?!
– недоуменный вскрик в ответ.
– Неужели ты не понимаешь, что против них ты никто, какие бы договоренности ты не заключила, они найдут способ их обойти, попользуются тобой и выкинут, как ненужную вещь.

Король смотрел на Эллис едва ли не с мольбой, он так надеялся, что она хотя бы сейчас раскается в своих делах, поймет, что была неправа, попросит прощение. Но она оставалась, все такой же непоколебимой. Да, она могла сказать что угодно, лишь бы успокоить Ксаниэля, но, к сожалению, тогда переубедить его утром станет и вовсе невозможно. С другой стороны продолжать настаивать на своем сейчас не меньшее самоубийство. Разум старательно пытался отыскать третий путь.

– Ксаниэль, я не хочу с тобой спорить, лучше пойдем спать, и поговорим обо всем завтра с утра, на ясную голову, - как можно мягче и нежнее произнесла Эллис - не слишком удачная, но все же попытка избежать неприятных последствий.

– Да мы пойдем сейчас спать! Но отныне и впредь ты будешь подчиняться мне беспрекословно, и прекратишь свои связи с нелюдью. Все больше никаких библиотек и совещаний! Будешь весь день проводить, как и подобает королеве со своими фрейлинами за вышиванием, придумыванием нарядов, рисованием, чем угодно, кроме вмешательства в мои дела!
– король едва не кричал на супругу, а Эллис из последних сил сохраняла спокойствие. Нервное напряжение дало о себе знать, и ситуация начала стремительно надоедать ей.

– Тебе не удастся меня заставить делать то, чего я не хочу!
– ровным и все еще спокойным голосом ответила ему супруга, начиная внутренне вскипать, и из последних сил контролируя свои эмоции. Как же ей не хватало мудрого друида, способного парой слов разрешить любую спорную ситуацию. Она до сих пор не научилась так выражать свои мысли и так высказывать свои аргументы, чтобы для возражений не оставалось и места.

– Ты так думаешь!?
– Ксаниэль очень недобро усмехнулся и что-то прошептал. Легкий холодок пробежал по телу девушки. Мгновение и голову пронзает паническая мысль, она почти не чувствует свое тело, даже пары слов сказать не в состоянии. Странные и неприятные ощущения, словно ты сторонний наблюдатель за самим собой, словно кто-то большой и сильный отодвинул часть твоего сознания, и у тебя никак не получается вернуться обратно.

– Встань, женщине не пристало сидеть в присутствии мужа!

Эллис и не думала вставать, но тело само поднялось из кресла.

– Ну, как ощущения?
– ехидно и самодовольно вопросил Ксаниэль, с удовольствием рассматривая недоумение и панику заполняющие серо-голубые глаза девушки.
– Разве я не говорил, что у нас есть средства по укрощению строптивых? Сейчас я полностью контролирую твое тело, и твою волю, причем сил осуществлять такой контроль у меня хватит надолго, а когда закончатся... у нас много магов, которые не откажут в помощи своему королю. А теперь скажи, да, мой господин!

– Да, мой господин!

Горечь обиды волной накатила на девушку, такого поступка от своего супруга она не ожидала. Эллис могла простить ему что угодно, понять что угодно, но лишить себя свободы и независимости не могла позволить никому. Всю жизнь она стремилась к ним, а тут в одночасье выяснилось, что есть люди способные полностью подчинить ее тело, сделать ее послушной марионеткой, и она даже слова против не сможет сказать. Все барьеры столько долго ею выстраиваемые, рухнули за мгновение. Сознание заполнила мысль о том, что она всего лишь слабая девушка в чужом мире с чужими порядками, где у нее никого нет, где она совершенно одна. Одинокая слезинка покинула глаз и поспешно скатилась по щеке. Если бы она все еще контролировала свое тело, она наверняка сжалась бы в комочек от боли раздирающей в клочья ее душу. Но король не заметил пустоты возникшей в глазах девушки, как и едва заметной полоски от той одинокой слезинки, он продолжал свою речь: