Королевская охота

— Теперь лей на рану.

— Магическое воздействие не требует очищения раны с помощью вина или спирта, — улыбнулась Озава. — Принимай внутрь, чтобы отвлечься от операции.

— А-аа! Вот это правильно!

— Только надо пересесть на стул, чтобы нам было удобнее работать.

Я выполнил просьбу девушки. Она приложила обе ладони к ране, Ритольф встал за моей спиной и закрыл их своими ладонями. Пальцы вспыхнули золотисто-жёлтым цветом, а моё плечо внезапно онемело, но внутри стало нестерпимо жечь, как будто в рану засунули раскалённый щуп. Я заскрежетал зубами и снова приложился к бутылке. Придётся потерпеть.

«Щуп» продолжал терзать тело, выжигая нервные окончания. Мне казалось, что сейчас посыплются зубы, скрипевшие так, что у Тью лицо перекосило. Потом меня накрыла темнота.

Глава 10 Над облаками к Грезам

Женские руки, держащие люльку, мягко покачивают её, иногда поправляя край одеяльца, которым я был укрыт, а нежный голос тихо напевал песню, которая, на удивление, оказалась мне знакома, хоть и смутно, из какого-то невообразимого далека, потерянного безвозвратно:

А котики серые,

А хвостики белые,

По улицам бегали,

По улицам бегали,

Сон да дрему сбирали,

Сон да дрему сбирали,

Приди котик ночевать,

Да приди дитятко качать.

Странно, но мне почему-то хочется плакать. Певучие напевы режут сердце своей непосредственностью и нежностью. Я гляжу в лицо женщины и вижу не графиню Эламию — мать фрегат-капитана Вестара Фарли, а другую, ту, которая дала мне настоящую жизнь. Приятные обводы скул, тёмно-русые волосы чарующими волнами спадают на ночную сорочку, под которой просматриваются упругие груди, полные молока. Молодая женщина улыбается и продолжает петь вполголоса, чтобы не разбудить спящего рядом мужчину.

— Мама, — прошептал я-младенец и беззвучно заплакал… открыв глаза. Меня и в самом деле покачивало. За бортом слышался плеск воды и скрип обшивки. Наверху изредка раздавался топот ног, чьи-то зычные голоса. Поморгав, сбил слёзы с ресниц. Уф, это я во сне рыдал. Надеюсь, никто не слышал и не видел.

Озава дремала на стуле возле меня. Свет фонаря намеренно приглушен раскрытой перед ним книгой. Я кашлянул. Девушка встрепенулась и сразу же вскинула руки, зажигая на пальцах золотистые огоньки.

— Что? — хрипло спросила она.

— Ты почему здесь? — спросил я шёпотом.

— Решила присмотреть за тобой на всякий случай, — покраснела чародейка.

— А Рич не заревнует?

Она захихикала и приложила кончики пальцев к чистой перевязи.

— Ничего не беспокоит? Есть какие-нибудь неприятные ощущения?

— Вообще никаких, — уверил я её.

— Очень хорошо. Значит, процесс заживления идет достаточно быстро, — кивнула Озава. — Придётся несколько дней поносить перевязь, чтобы руку не тревожить.

— Ну, мне по мачтам не лазать, помучаюсь. Кстати, почему этот ленивый хорёк дрыхнет, а ты возле меня сидишь?

Я кивнул на соседнюю койку, где под одеялом похрапывал Тью.

— Пусть спит, — чародейка прикрыла ладошкой губы, чтобы не рассмеяться громко. — Он нам помогал, честно.

— Что с Тюленем?

— Жить будет, но глаз спасти не удалось. Магия не всегда творит чудеса. Рану в боку залатали. Со шрамом придётся повозиться, но я уверена, что сведу его.

— Ничего, шрамы украшают мужчину, — усмехнулся я, испытывая облегчение. Не люблю терять своих бойцов. Каждая смерть — это мне наказание, упрёк в том, что недостаточно учил. Жало, вот, погиб, и Тюлень мог умереть, если бы не мои маги. Но такие смерти оправданы, и ничего не поделаешь, если Бледная Дева забирает тех, чей час настал.

— Иди, отдыхай, — разрешил я. Жалко девчонку. Глаза запали, под ними тёмные круги, на щеках румянец пропал. — Иди-иди, со мной ничего не случится. Я сейчас усну и буду дрыхнуть до утра. А мы в походе или стоим на месте?

— Пегий приказал бежать от того места, где произошёл бой. Слышала, что он хочет дойти до траверса Таура, но я мало что поняла.

— Молодец, а теперь иди. И… спасибо за помощь. Не за себя, а за Тюленя и за то, что рисковала жизнью возле дворца герцога.

— Ну что вы, эрл Игнат, — она вдруг смутилась. — Мне нравится быть в вашей команде. Вам тоже спасибо. Наконец-то Котрил получил по заслугам.

Она тихо выскочила из каюты, а я заснул без всяких сновидений. Не хотелось вновь будоражить память странными видениями, которые могли быть отголосками чужой жизни.

Утром отдохнувший и с помощью Тью принаряженный в свой «аристократический» костюм, заявился в кают-компанию аккурат к завтраку. Меня поприветствовали громкими возгласами, а денщик споро наполнил тарелку пышным омлетом с кусочками бекона, налил вина и встал за спиной с таким видом, что ни у кого не поднялась рука выставить его за дверь.

— Докладывайте, господа, — мне совершенно не мешала перевязь, я и одной рукой управлялся неплохо. — Надеюсь, за то время, что мне пришлось провести вдали от вас, ничего страшного не произошло?

Пегий взлохматил бороду, уловив мой взгляд, и откликнулся первым:

— Я приказал отправить на дрек команду во главе с боцманом Кори и несколькими матросами. Сейчас они идут в кильватере. Узловая скорость на море у трофея хорошая, но устойчивость к волнам слабая, отчего и рыщет туда-сюда как слепой щенок. Вот и приходится постоянно менять галсы, чтобы не убежать далеко. Так и идём, словно утка с дитятками.

Все рассмеялись. Видно, что настроение приподнятое. Эх, если бы не визит к королю, я бы и сам веселился.

— На трофее есть охранная команда? Экипаж дрека приставили к работе?

— Да, я послал туда Рича, Наби-Сина и Призрака, — ответил дон Ардио, блестя свежевыбритым подбородком и щеками, оставив только смолисто-чёрные усы. — Пленники работают наравне с нашими, никаких попыток бунта. Их шкипер вроде помощника у Кори. Левитатор сидит под замком. Убитых сбросили в воду. Решили в парусину не зашивать, слишком много материала потребуется. Прицепили груз на ноги — и только пузырями булькнули.

— Что с телом Котрила?

— А вот ему отдали последние почести как дворянину, — кивнул Леон. — Обернули парусиной, прочитали молитву, дали залп из пушек. Я не знаком с обычаями хоронить морских офицеров, но надеюсь, всё сделал правильно.

— Да, ты молодец, дружище. Пусть покоится на дне морском, — я задумчиво постучал черенком вилки по столу. — Что по раненым?

— Тюлень тяжёлый, но думаю, выкарабкается благодаря господину Ритольфу и Озаве, — дон Ардио взглянул на молчаливого левитатора, поглощавшего завтрак. — Они дважды проводили магические процедуры. Призрак, Муравей, Бык, двое моряков ранены легко. Обошлись перевязками и двойной порцией рома. Да, из необратимых потерь только Жало.