Королевские клетки

— Вы как ваша… кто она вам тут, даже не знаю?.. местная?

Впервые Джеррисон проявил какие-то положительные эмоции — подняв брови в вежливо-веселом удивлении.

— Моя — кто? Лекарь? Жена?

— Уж вам виднее. Мне была она повитуха.

— Надо же. Довелось убедиться лично в ее умениях?.. Я не интересовался, нас тут больше волновали боевые раны, знаете ли. Война, в каком-то смысле. Но талант ее велик, думается, и в этой области она сильна.

— Хамить высокородным дворянам, удерживая их, спешивая и ссылаясь на командира… как это "не возбраняется же восхвалять его мудрость" это тоже ее талант?

— Действительно, не возбраняется.

— То есть ты даже не станешь… — перестала наконец сдерживать гнев Амелия.

— Ами, — перекрыл ее намеренно низкий голос Джесса. — У тебя рот разговаривает. Присмотри за ним, а то и до беды недалече.

Джеррисон вроде и не кричал, вот только ее вдруг бросило в дрожь. Она впервые полностью осознала, что ее мирок во враждебном кругу не простоял и полугода. Что зависел на самом деле от удачи в "припудривании" глаз, и осталось-то от него десяток слуг и охранников. А "мир" Джесса стоит уже лет пятнадцать, все время воюет, вооружен до зубов, предан лично ему и Королю, а на титулы и прочее плевать хотел. Если командир сейчас даже не прикажет — скажет, что он ее не знает, то она не доживет не то, что до суда, до выхода из лагеря. Или он ее вышвырнет в Зуб, где и запрёт на годы. Вообще-то, он может лично с ней сделать что угодно — а все остальное может Рик. Ныне — Ричард, Король, первый этого имени.

— Вы, Ваша Светлость, похоже по-прежнему не совсем понимаете ситуацию. Вы не младшему брату нотацию о слугах читаете. Вы выступаете перед полновластным коннетаблем. О поведении его солдат. Причем, похоже, забыв о причине, по которой мы все тут оказались.

— Это оскорбление!

— Исполнение приказа вас оскорбляет? Я правильно понимаю, Вы не собираетесь исполнять приказ Его Величества?

Джеррисон сделал паузу. Но она уже взяла себя в руки.

— Замечания о поведении моих людей от посторонних я вообще принимаю очень избирательно. Мадам, фактически, единственное, что пока отделяет вас от наказания за государственную измену — это наши детские воспоминания. Его Величества и мои. Мне кажется неразумным, мадам, уменьшать эту поддержку в два раза, напоминая нам обо всем остальном, что происходило с нами. Это я о себе.

Джеррисон встал и выглянул за полог.

— Фрайгерсон, кликните эскорт до Альтверы для Её Светлости.

— Сей момент, господин граф полковник Иртон!

Также не спеша он вернулся на место.

— Так вот. Мадам. Даже в вашем описании, я не нахожу ничего, выходящего за рамки. Сам бы я ответил куда резче. Понимаю, что Вы привыкли к безусловному почтению, которое вам гарантировало родовое имя. Сначала мое, потом — мужа. Но тут, в полку, где вы сейчас находитесь, родовое имя само по себе не означает почти ничего. Я — один из тех, кто горячо и осознанно поддерживает этот обычай. Как и мой лекарь, я не отделяю себя от своего полка. И не в последнюю очередь, мадам, потому что тогда мои достижения ни Вы, ни матушка не можете объявить несущественными…

— Твоя "жена", я так понимаю, дорогой брат, это тоже твое… "достижение". Теперь.

— Красивая, правда? — солнечно улыбнулся Джеррисон. — А уж умна, смела, умела! Вы даже не представляете…

— В своей прошлой ипостаси она вела себя приличнее.

— То есть боялась вас до дрожи? Это проходит, если ты занимаешься полезным делом и уважаем в своем окружении. Чтобы не было неясностей — зная Вашу страстную натуру, я спишу столь вольное обращение на настоятельную необходимость сохранить присутствие духа.

— Эскорт герцогини Ивельен! — откинул полог оруженосец и встал возле него всем видом демонстрируя решимость никуда не уходить. Услышав имя лагерь зашуршал. Нехорошо зашуршал, как осиное гнездо.

— Прекрасно, очень вовремя. Предупреждая вашу следующую вспышку, мадам, ЭСКОРТ вас ждет… Ещё пара замечаний в Вашем личном стиле, я и сменю им роль на "конвой". Или, еще лучше, предоставлю вам возможность проехаться до столицы самой. Идите. И душевно вас прошу — проследите за своим языком. Его Величество, возможно, пожелает выслушать Вас. Если сочтет нужным склонить слух к моим мольбам о милосердии. Это все, что я могу для Вас сделать. Да кстати. Это письмо — он протянул ей один из свитков со стола — от вашего мужа. Должен признать, я его недооценивал. Только его слова отделили вас еще и от обвинений в обмане и убийстве свекра.

Амелия механически взяла письмо и вышла. Брат ее выставил. Выставил. Причем даже не повысив голоса… Только это и повторяла она себе в разных формах, пока ее конвой — то есть эскорт — собирал караван и готовился к выходу.

Вечером командир явился лично. Увидев высокую фигуру в заляпанных кавалерийских сапогах, Лилиан приготовилась отвечать на претензию в непочтительности, но Джеррисон Иртон ее в очередной раз удивил:

— Познакомились с моей сестрицей?

— Мы уже встречались.

— Я так и понял. Впечатлены? Вот такие у меня родственнички, рекомендую задуматься. Но я не об этом хотел поговорить.

Возникла пауза. Лиле стало как-то неудобно. Вот сейчас он скажет "Как насчет подтверждения супружества?.." И что я ему отвечу?

— Мой оруженосец. Фрайгерсон Саверней. Он болен?

Поворот был неожиданным. По профессиональному мнению Али, не все телеграфные столбы в ее родном мире были настолько здоровы.

— Не думаю. — с легким разочарованием сказала она. — А в чем дело?

— Он вял и безинициативен в последнее время. Это конечно, объяснимо, но город нам в ближайшее время недоступен… Плохое самочувствие — это по вашей части. У вас есть идеи, что делать?

Лиля пожала плечами.

— Я мало что могу предложить. Если у него есть доверенное лицо — стоило бы с ним поговорить. Думаю, он чувствует вину за смерть брата.

— Он-то тут причем?!

— Это его младший брат — вообще, этого уже достаточно. Потом, ну, не знаю, дать ему отдохнуть денек — искупаться там…

Чуть не сказала "Грибов пособирать".

— Он плавать не умеет.

Сказав это, командир задумался. Лиля, присмотревшись к нему, предупреждающе сказала:

— Холодно.

— Ничего-ничего, здоровый лось…

— Вы его утопите!

— Да ладно, я же не утоп!

— Не уверена, что это аргумент!

— В любом случае, спасибо за прекрасную мысль. Спокойной ночи!

И умчался. Н-да. Вообще-то она не собиралась…

— Что ты мнешься, Лави? — спросила она у горничной.

— Госпожа, а что это он так развеселился? — полюбопытствовала та.

— Кажется, командир собрался учить Фрайги плавать.

— Да?..

— Кстати! — внезапно из сумерек снова соткалась длинная фигура Джеррисона. — Мадам, могу я просить вас проследить за приличествующим поведением ваших девушек?…

— В связи с чем такая забота?

— Жалею своего оруженосца.

Лави вздохнула с сожалением.

— Прослежу. — сказала Лиля со значением глядя на неё. — Особо.

Джесс шел к палатке и мрачновато думал, что ему, похоже, тоже надо отдохнуть. Зачем он ходил к лекарше? "Ах, у меня болен оруженосец" — блеск идиотизма… Впрочем, Фрайги и правда нужно выучить плавать. Мальднонайские шуточки — вот нечего, нечего таскать в полку бабу!