Королевский рыцарь
Шрифт:
– Откуда это?
– спокойно поинтересовалась Ровена.
– Ниоткуда!
– Он попытался вырвать руку. Но она не отпустила ее.
– Почему ты злишься?
– Ровена…
Она не обратила внимания на прозвучавшее в его голосе предостережение. Провела пальцами по вздыбившейся коже там, где сарацины выжгли на его теле свою метку - кривую саблю и лунный диск. Ему было всего пятнадцать. Но даже много лет спустя он все еще помнил обжигающую боль этой раны. И унижение.
– Это относится к Братству меча? Страйдер весь напрягся, услышав этот вопрос..- Что тебе известно о Братстве?
– Я странствую
Сердце у него заныло, но эту боль перекрыла нарастающая волна гнева. Никому не положено знать об их существовании!
– И где ты это слышала?
– Я же говорю, многие слагают об этом баллады. Это началось два года назад, и никто толком не знает, кто был первым. Неизвестно, кому принадлежат слова и музыка. Эти баллады поют на турнирах, восхваляя храбрость и мужество Братства.
– Она прищурилась, словно стараясь прочесть, что у него на уме.
– Ты один из них, не так ли?
Страйдер так долго скрывался, что не мог сказать ей правду.
– Пусти меня.
К его величайшему облегчению, она послушалась.
– Они летят сквозь ночь на крыльях небесных коней, даруя людям надежду и зажигая в их сердцах веру. И хотя сейчас они свободны, они не забыли о своем прошлом и готовы отдать жизнь в борьбе за мир.
– Откуда это?
– насупился он.
– Так поется в одной из баллад о Братстве.
– Она протянула Страйдеру кусочек пергамента.
– Это валялось у палатки Сирила. Трудно поверить, что он был одним из братьев, но ты…
Страйдер вглядывался в пергамент. Прочитать надпись он не мог, но там был еще и кровавый знак. Такой же, как на его руке.
– Что здесь написано?
– Ты не умеешь читать по-арабски?
– Я вообще не умею читать, Ровена.
Он ожидал, что она смерит необразованного варвара презрительным взглядом, но девушка просто кивнула и прочитала записку.
– Ты уверена, что это было в палатке?
– помрачнел он.
– Уверена. Похоже, свиток сдуло ветром с того места, куда его положили.
– Ровена наморщила лоб.
– Что имел в виду автор, когда писал, что не все выжили и вернулись?
Страйдер стоял перед ней, а душа его разрывалась на части. Он понимал, что все это значит. Убил ли Сирила кто-то из своих, или неизвестный сарацин сеял меж ними смуту?
Бессмыслица какая-то. Нет, они убедились, что в ночь побега никого не забыли. Ни одного человека.
Не в его характере доверяться кому бы то ни было, но все же он выложил Ровене все как на духу:
– Это клятва, которую мы дали в плену, - мы все выживем и вернемся домой.
– Кого-то оставили?
– Из нашего лагеря - никого. Совершенно точно. Мы позаботились об этом. В ночь побега мы послали товарищей освободить остальных, пока мы с Кристианом выводили младших.
– Страйдер покачал головой.
– Это не может быть один их наших. Какой-то сарацин играет с нами. Иначе и быть не может.
– Зачем?
– Чтобы наказать нас за побег и за то, что мы помогли остальным. Нисколько не сомневаюсь, что все это время на нас ведется
охота, они хотят перебить всех нас, одного за другим.– Но зачем убивать Сирила?
– спросила она, сворачивая пергамент.
– Он не похож на человека, который способен помочь кому бы то ни было, за исключением себя самого.
Это правда. Сирил отвернулся от них, как только они оказались на свободе, и отправился домой, забыв о том, через что им пришлось пройти, и о тех клятвах, которые они принесли друг другу.
– То мне неведомо.
Внезапно лицо Ровены осветилось, словно на нее снизошло озарение.
– Если только хотели подставить тебя. Может быть, главная мишень - это ты. Зачем еще было надевать твой плащ?
– Да, в этом есть смысл.
– Эта версия объясняла многочисленные покушения на его жизнь. Он и его люди разыскивали человека, которому не нравилась его дружба с короной. Возможно, его враг не имеет никакого отношения к Генриху; вероятнее всего, он пришелец из его прошлого.
Страйдер забрал у нее свиток и положил на стол.
– Прошу тебя, никому о нем не рассказывай.
– Ты хочешь и дальше хранить ваше Братство в тайне?
– Да. Зачем кому-то знать, кто из нас был там и что мы испытали, прежде чем обрести свободу. Мы из кожи вон лезли, лишь бы вернуть нормальную жизнь и достоинство, которого нас лишили.
Она склонила голову, словно понимала его сердцем.
– Я буду хранить вашу тайну, Страйдер. Всегда. Она направилась к выходу.
– Ровена? Девушка замерла.
– На будущее: лучшее время для уроков - после ужина.
Она кивнула и одарила его робкой улыбкой, от которой у него заныло в душе… и в паху.
– Тогда до вечера, милорд. Надеюсь, у вас больше не будет проблем.
Уголок его рта пополз вверх.
– Увидим, что день грядущий нам готовит, так ведь? Ровена кивнула:
– Увидим.
Подобрав юбки, девушка выскользнула из палатки мимо четверки рыцарей, странствующих вместе со Страйдером. Мужчины остановились и посмотрели ей вслед.
Вскоре она уже была в главной башне под сенью своих покоев с выбеленными стенами.
Ровена очень удивилась, заставу себя своих дам в полном составе. До них уже дошла весть о гибели Сирила и возможном участии в этом деле Страйдера.
– Что нам делать?
– вопрошала Бриджит, невысокая стройная дама с черными волосами, обращаясь к свите Ровены, столпившейся в центре комнаты, словно стайка воробьев.
– Если лорда Страйдера возьмут под стражу…
Я никогда не выйду замуж, - простонала Мэриан. Старше Ровены всего на год, она была яркой блондинкой с аппетитной фигуркой, из-за которой не раз попадала в компрометирующие ситуации, как только поблизости объявлялся какой-нибудь красавчик.
– Нас всех отправят обратно в Суссекс!
– О нет, - расстроилась Джоанна.
– Я не выдержу, если какой-нибудь молокосос или хлюпик снова начнет расточать хвалы моим бедрам и шее, словно я курица какая-то.
Бриджит погладила подругу по спине.
– Не волнуйся, Джоанна. Мы не вернемся в Суссекс, и Страйдер не сгинет. Мы сами найдем виновного и собственноручно вздернем его на виселице.
– Что такое?
– спросила Ровена.
Ее подруги тут же порскнули в разные стороны, как если бы их застали на месте преступления.