Коромысло Дьявола
Шрифт:
Как ранее в семье Ирнеевых, так и теперь в самостоятельном благочестном житии, он следует привычной технологии в том же рациональном распорядке и примерно в таком же хронометраже.
«Ага! приблизительно один час, честное слово, надо затратить ежедневно на текущую уборку нового жилища, сударь. А также пять-шесть часов вынь да положь, ваше благочестие, на еженедельное доведение жилого квадратного метража до благолепной опрятности и окоемно радующей упорядоченности».
Очевидно, его жилплощадь, — еще до ремонта проницательно подметил Филипп, — некогда делилась на три комнаты. В этом он окончательно убедился, сходив в гости
В результате и в эффекте криминально-полицейских предпочтений у Филиппа образовалась большая комната, ставшая гостиной в шестьдесят с лишним квадратных метров с двумя окнами, смотрящими на тихую улицу с кленами и каштанами. Немногим меньше была и его спальня.
Как ни посмотри, наводить здесь чистоту, убирать приходится порядочно. Ведь кроме комнат имеются еще широкая прихожая и чуть ли не двенадцать квадратов кухонного пространства, не занятого оборудованием и мебелью. И на все должно хватать покорной кротости и некоторой гордости за личную хозяйственность, домовитость и рачительность.
На кухне Филипп без долгих раздумий всякую параферналию домовито и деловито расставил, развесил, разложил по своим единственно положенным местам. И после совсем не путался в том, где, что и как у него лежит из утвари, инструментария, поваренного и бакалейного сырья.
«Хозяин — не ленивый барин, но работник. Для дела ведь стараешься, магистр гастрономии Ирнеев! Рационально и сверхрационально».
Как ни скажи, ежедневно кухмистерские занятия также помогали Филиппу пребывать в мирском смирении. Ни дать ни взять — ручная работа в эксклюзивном исполнении.
Куда уж тут не возгордиться, не упиваться персональным мастерством, талантом да искусностью?
К тому же не велик грех, прямо скажем, в небольшой гастрономической гордыне. Наипаче, если тебя упоительно превозносят, с огромным аппетитом осыпают похвалами, комплиментами за восхитительные вкусности и мастерское умение потешить уважительное чревоугодие гостей.
Смиренные столовые труды мастера Филиппа, наконец ставшего полноправным кухарем-хозяином на собственном рабочем месте, не пропали даром, втуне или вотще. «По плодам узнаете их!»
В первую очередь его кулинарный корм пошел в любимую подружку Настю. Вышло плодотворно, весьма питательно, основательно. Ввиду чего она начала всерьез опасаться за свою талию и того, что старая дева тетя Агнесса вдруг заподозрит ее в подростковой беременности.
— …Прошлой зимой меня чуток разнесло, когда я с обормотом Стасиком дружила. Села на диету, типа капуста, там, огурцы, помидоры соленые. Как не фиг делать тетка тесту на беременность не поверила, к гинекологу живьем потащила.
Дядька — знакомый, он ей лапшу на уши всю дорогу вешает, вещает о моей девственности… Стопудово…
Ой, Фил, ты так вкусненько семгу маринуешь. Что-то меня опять на солененькое разволокло…
В то же время сестрице Нике, нередко столовавшейся на обедах у людского смиренника братца Фильки, нет нужды и печали беспокоиться о фигуре. Как-никак арматорский метаболизм и две степени доктора медицины позволяют ей профессионально, вкусно и здорово переваривать то, чем ее кормил рыцарь-неофит, без магии и теургии устраивающий гастрономические чудеса в решете,
в сите, в сотейниках, в кастрюльках, в сковородках и с помощью прочей кухонной утвари.Вот здесь-то Филипп опять мог побороться с неизбежной гордыней. Едва только он вспоминал, чего такого из кухмистерских инструментов и оборудования ему недостает, тут же исчезало какое-либо самодовольство. Наоборот, даже возникал повод пожаловаться тому, кто его лучше всех понимает.
— …Понимай, Настена, поварня моя любимая покамест таковой предъявляется лишь в первом приближении. Чего ни возьми, того-сего не хватает. К примеру, хороших фигурных ножей или шприца для крема… Электропечь хочу правильную, с программным управлением и турбонаддувом, мультиварку…
Специи и пряности тоже нужны. Сама знаешь, в этом городе и стране отнюдь не все запросто укупишь. Никакого тебе благородного спроса и экзотического предложения, из рака ноги. Массу нужных вещей сюда не привозят, их не продают…
И-и, милая, надоть самому заграницу выбираться. Что ни говори, нам бы в Париж по делу…»
Из заграничной поездки Гореваныча с Ванькой ждал Филипп привоза шафрана и ванили, отдельно оговоренных. Приобретение прочих, дефицитных в здешних краях поваренных ингредиентов, он оставил на усмотрение ясновельможного Игоря Ивановича Смолича, тоже знавшего что почем в качественном и благородно честном питании.
По возвращении семейной делегации из Парижа он с удовольствием собирался попотчевать изысканным обедом Игоря Ивановича в качестве заслуженного и почетного гурмана:
«Всенепременно будет нашему Гореванычу шляхетский гусь с яблоками и ореховое суфле. Честь честью…»
Не преминем честно заметить, Филипп дожидался шляхтича Гореваныча не столько ради одной похвалы собственным кулинарным талантам. Имелись у Ванькиного учителя и кое-какие своекорыстные цели.
Собственно, ему хотелось целенаправленно познакомить автомобильного умельца с норовистым белым джипом. Во вторую же очередь, им предстояло избавиться от вишневой «восьмерки», понапрасну занимавшей место в гараже босса Рульникова. Гореваныч помог ее приобрести Филиппу. Доводил это «зубило» до ума. И ему же принадлежит решающее слово, куда и как его продавать, сдавать, менять…
Возможно, Игорь Иванович согласится с тем, кабы Филипп по-приятельски обменял старосоветское в дизайне «зубило» у друга Матвея на компьютер, решительно и с запасом заточенный под современные игры.
«Пришла пора большим настольным железом обзаводиться. В десктоп его актуально… Матюша давненько глаз положил на наше старенькое авто… То на то примерно одних денег стоит. И в том и в другом случае техника приобрела, если не форму, то продвинутое содержание путем индивидуального исполнения», — по временам размышлял Филипп, глядя на громоздкий монитор в гостиной — подарок Ники ему на новоселье.
Монитор, побывав в умных руках у арматора, приобрел фантастическое разрешение и просто-таки требовал ему адекватной хайтековской мультимедийной аппаратуры. Но подключать к нему Филиппу покуда по максимуму нечего. Посему модерновый ящик тускло и тоскливо маячит у стены. Тогда как его осчастливленный новой заботой владелец не роптал, прайс-листы, рекламные проспекты, спецжурналы лихорадочно не перелистывал, не очень-то мучаясь по поводу временного отсутствия у него навороченного игрового компьютера или новомодной приставки.