Короткая рокировка

– Постой ты!
– Гарри схватил Рона, уже собравшегося было подняться, за руку, и усадил обратно.
– Хоть это и ерунда, но мы же друзья, так?

– Ну, так…

– Ладно. Я схожу. Но только до Астрономической башни.

– Идет!
– Рон радостно хлопнул в ладоши, и на его веснущатой физиономии расцвела улыбка: - Прости, что я так сорвался, но… Гарри, если бы ты знал, как я беспокоюсь!

– Да представляю уж. Только вот кто эссе за меня допишет?

– Хочешь…

– Нет!
– опомнился Гарри.
– Вернусь и доделаю. Тебе еще нумерологию учить.

– Точно, - сдался Уизли.

– Ладно, не паникуй. Я быстро.

– Удачи!
– крикнул Рон вслед удаляющемуся другу.

* * *

В коридорах царила тишина, как и всегда после отбоя. Гарри осторожно шел вдоль стены, придерживаясь за нее рукой, спотыкаясь на стыках каменных плит, и ругал Рона почем зря. Хотя, честно говоря, он тоже не верил, что Гермиона могла задержаться допоздна по собственной воле. Даже если представить, будто у нее с Малфоем роман (чего представлять совсем не хотелось, но кто виноват, что всё о том говорит?), она еще не растеряла свой здравый смысл, чтобы вести себя подобным образом. Впрочем, обоснованность подозрений Рона тоже была сомнительной, но Гарри ничего не оставалось, как брести в полутьме, на ощупь ища путь до Астрономической башни. К счастью, в ночное время лестницы вели себя прилично и не пытались завести в самые отдаленные и опасные переходы замка: видно, в это время бродили только Филч и Снейп, а связываться с ними даже лестницам опасно…

Гарри усмехнулся этой мысли и направился дальше. Преодолев последние ступени, он оказался перед дверью, за которой явственно завывал ветер, и толкнул тяжелую створку. Поток свежего ночного воздуха всколыхнул мантию и только теперь Гарри пожалел, что обещал вернуться как можно быстрее: слишком давно он не отправлялся на ночные прогулки по Хогвартсу и уже забыл, каково это - безнаказанно блуждать по пустынным коридорам и в одиночестве любоваться звездами на Астрономической башне.

На площадке не было ни души. Ветер беспрепятственно гулял на открытом пространстве: резкий, порывистый, он трепал волосы, радостно приветствуя ночного гостя, но, как ни хотелось поддаться его уговорам и остаться под усеянным звездами весенним небом, Гарри заставил себя прикрыть дверь и начал спускаться вниз. Ступеньки поскрипывали под ногами, но это можно было списать на происки привидений, которыми кишел старый замок, или на рассохшееся дерево. В любом случае, это были естественные звуки в тишине ночного Хогвартса, которую не нарушали ничьи голоса. А впрочем…

Гарри замер. С нижнего пролета винтовой лестницы, уходящей во мрак, явственно доносились отголоски беседы, и это не могли быть привидения, ибо один из голосов Гарри был слишком хорошо знаком, а его обладатель пока еще не был бесплотным. Но что понадобилось Альбусу Дамблдору, старому директору, рассеянному сладкоежке, в столь позднее время на пути в Астрономическую башню? Неужто решил вспомнить молодость?

Юноша поперхнулся смешком, так явственно представилось ему, как Директор ведет упирающуюся МакГонагалл любоваться звездами, а та сетует, что в такую погоду можно подхватить насморк, и напоминает, что у нее остались непроверенные контрольные работы по трансфигурации. Он выждал некоторое время, но разговор не затихал, скорее наоборот - становился оживленнее. Пару минут спустя Гарри различил еще один голос, вот только он и представить не мог, что его обладатель в ближайшее время окажется в Хогвартсе. Аластор Хмури был нечастым гостем Школы Магии, но уж если он решил заглянуть на огонек, намечалось что-то интересное, и Гарри никак не мог пропустить подобное событие. Он помедлил, а потом начал спускаться дальше, надеясь расслышать, о чем директор может говорить со старым аврором, и даже сомнительность этого поступка никак не сказалась на стремительности, с которой юноша оказался внизу.

Голоса доносились из ближайшего коридора, и Гарри двинулся на звук, стараясь дышать как можно тише и ощупывая ногой плиты пола, прежде чем сделать шаг: меньше всего ему хотелось попасться на месте преступления. Но когда до его слуха донесся голос Гермионы, Гарри едва не оступился, хоть и успел в последний момент прижаться к стене и застыть, подобно изваянию. Уж ее-то он точно не рассчитывал здесь встретить. И если у Герми завелись какие-то секреты с этими двумя, дело явно того стоило.

Еще несколько секунд юноша боролся с одолевающими его сомнениями, но любопытство победило. Он приблизился к беседующим на максимально возможное расстояние… и опешил. Потому что никогда, даже во сне, он представить не мог, что Гермиона будет отчитывать Дамблдора, но именно это и происходило:

– Мы не можем позволить этому случиться, сэр! Иначе у Гарри не останется никаких шансов!
– прозвенел под темными сводами коридора голос девушки.

– Ну же, мисс Грейнджер, это всего лишь военная кампания и, как знать, возможно, такая предосторожность нам не понадобится!
– Хмури казался раздосадованным и Гарри непроизвольно представил, как очумело вращается его искусственный глаз, выражая обуревающие отставного аврора эмоции.
– Вы должны понимать, что ставки слишком велики. Иногда, чтобы выиграть партию, необходимо пожертвовать пешкой.

– Вы правы, мистер Хмури, я никогда этого не пойму, потому что у нас нет никаких гарантий, что мы не лишимся шанса спасти Гарри жизнь в критический момент.

– То есть вы предлагаете оставить этот план ради мифического спасения?
– судя по интонациям, Дамблдор размышлял над создавшейся ситуацией, но в его голосе звучала непривычная сталь.
– Это не выход. Неужели вы думаете, что Гарри останется без защиты? Утечка информации была спланирована и теперь следует только завершить начатое. Я, знаете ли, рассчитывал на вас, и теперь мне очень грустно осознавать, что великолепный план может провалиться из-за вашей сентиментальности.

– Нет! Я ни в коем случае не против, но необходимо сообщить об этом Гарри. Он должен знать, что до его битвы осталось не так много времени.

– Нет!
– взревел Хмури, и только предостерегающий жест Дамблдора, который Гарри различил в отсветах настенного факела, заставил его понизить голос.
– Гарри ни о чем не должен догадываться, иначе он будет измотан беспокойством и не сможет сыграть свою роль. Вам ли не знать, каково это - чувствовать над собой дамоклов меч?

– Возможно, вы и правы. Но какой с этого будет толк?

– Мисс Грейнджер, все не так просто, как вам кажется. Мне бы хотелось, чтобы это был мат в три хода, но жизнь гораздо сложнее шахмат…

В голосе Дамблдора слышалось сожаление, однако от этих интонаций Гарри пробрала дрожь. Он так и не понял о чем речь, разве что осознал, что дело касается, как всегда, его персоны. Только понимание очевидного не давало ответов на тысячу вопросов, возникших у него в голове…

– Хорошо, пусть так. Я смогу убедить Гарри пойти в выходные в Хогсмид, но меня интересует другое: если профессор Снейп сообщит эту информацию Лорду, мы получим засаду Упивающихся, но никак не Сами-Знаете-Кого!

– Именно. Для того чтобы выманить Лорда из его норы, нужно что-то посущественнее. Нужен всплеск эмоций, ажиотаж вокруг события! Шпион должен быть раскрыт. Только данные, полученные у заведомого предателя под Империусом или Круцио, убедят Лорда, что это не ловушка. К несчастью, мы должны пожертвовать одним человеком, но результат будет оправдан. Другого выхода у нас нет: я не представляю, сколько будет длиться это противостояние и как оно скажется на психике Гарри. Он живет в постоянном напряжении, и если мы не воспользуемся случаем, может статься, следующая партия состоится по правилам Лорда, и мы проиграем, потому что Гарри не будет готов…

– Но оправдан ли риск?

– Несомненно!
– голос Хмури был наполнен уверенностью и решимостью.
– Лучшие авроры будут патрулировать Хогсмид. Опасения беспочвенны. Сами-Знаете-Кого ждет неслыханная встреча!

– Да-да, все именно так, - добавил Дамблдор.
– Я предупредил профессора Снейпа, где именно будет находиться Гарри в нужный час. Лорд получит всю необходимую информацию, думая, что открыл для себя истину.

– Но как вы убедите профессора Снейпа совершить нечто, способное выдать его Лорду?