Корпорация «Бросайте курить» (сборник)

– Разумеется, мне интересно, – ответил Моррисон и отхлебнул из стакана, который подал бармен.

– Дела мои были хуже некуда, – начал Маккэнн. – Неурядицы с Шэрон, отец умер от инфаркта, самого одолевал жуткий кашель. Как-то ко мне в кабинет зашел Бобби Крэгер и энергично, вроде бы по-отцовски, провел воспитательную беседу. Помнишь такие беседы?

– Еще бы! – Моррисон проработал полтора года на фирме «Крэгер и Бартон», а потом перешел в агентство «Мортон». – «Берись за ум… или бери ноги в руки».

Маккэнн рассмеялся.

– Ну вот. А тут еще доктор сказал мне: «У вас язва в начальной стадии, бросайте курить». – Маккэнн скорчил гримасу. – С тем же успехом он мог бы сказать мне: «Бросайте дышать».

Моррисон кивнул – уж он-то это прекрасно понимал. Некурящие могут позволить себе подобные шутки. Он с отвращением посмотрел на свою сигарету и погасил ее, зная, что тут же закурит новую.

– И ты бросил курить?

– Бросил. Сначала даже не думал, что смогу, – курил украдкой при первой же возможности. Потом встретил парня, который рассказал мне про корпорацию на Сорок шестой улице. Это настоящие специалисты. Я решил, что терять нечего, и обратился к ним. С тех пор не курю.

Глаза Моррисона расширились.

– Они пичкали тебя препаратами?

– Нет. – Маккэнн достал бумажник и начал в нем рыться. – Вот. Помню, где-то она у меня завалялась. – Он положил на стойку обычную белую визитную карточку.

...

КОРПОРАЦИЯ «БРОСАЙТЕ КУРИТЬ»

Остановитесь!

Ваше здоровье улетучивается с дымом!

237 Ист, Сорок шестая улица Лечение по предварительной договоренности

– Хочешь, оставь себе, – сказал Маккэнн. – Они тебя вылечат. Даю гарантию.

– Как?

– Не имею права об этом говорить.

– Как это? Почему?

– Есть такой пункт в контракте, который они дают тебе подписать. Да там тебе все объяснят в первой же беседе.

– И ты подписал контракт?

Маккэнн кивнул.

– И на основе этого…

– Так точно… – Он улыбнулся Моррисону, а у того мелькнула мысль: Джим Маккэнн записался в чертовы умники.

– К чему такая секретность, если они эффективно работают? Почему я никогда не видел их рекламных роликов по телевизору, плакатов, объявлений в журналах…

– У них достаточно клиентов, которые о них просто что-то слышали.

– Ты же специалист по рекламе, Джимми. Как можно этому поверить?

– Я верю, – ответил Маккэнн. – Девяносто восемь процентов их клиентов бросают курить.

– Минутку, – сказал Моррисон, заказал еще выпить и закурил. – Они связывают тебя и заставляют курить до тошноты?

– Нет.

– Дают что-то, и тебе становится плохо, как только ты заку…

– Ничего подобного. Сходи к ним, убедись сам. – Он показал на сигарету Моррисона. – Тебе же это не доставляет удовольствия, а?

– Нет, но…

– Я бросил курить, и многое переменилось в моей жизни, – объяснил Маккэнн. – У всех бывает по-разному, но у меня пошло одно к другому. Прибавилось сил, наладились отношения с Шэрон, стал лучше работать.

– Слушай, ты меня заинтриговал. Но хоть что-то можешь рас…

– Прости, Дик. Не имею права, – ответил Маккэнн железным голосом.

– Наверное, растолстел, как бросил курить? – спросил Моррисон, и ему показалось, что Джимми вроде бы помрачнел.

– Даже слишком. Но я согнал лишний вес – ведь всегда был худым. Сейчас я в норме.

– Рейс двести шесть, регистрация в девятой секции, – объявили по громкоговорителю.

– Мой, – сказал Маккэнн, поднялся, бросил на стойку пять долларов. – Выпей еще, если хочешь. – И, честное слово, Дик, подумай над тем, что я сказал. – С этими словами он ушел, пробираясь сквозь толпу к эскалаторам. Моррисон взял карточку, задумчиво посмотрел на нее, спрятал в бумажник и забыл.

Через месяц карточка выпала из бумажника Моррисона на стойку другого бара. Он рано ушел с работы и собирался скоротать за выпивкой вечер. Дела на работе были ни к черту. Моррисон дал Генри десять долларов, взял карточку, перевернул ее. 237 Ист, Сорок шестая улица – совсем рядом, в двух кварталах. Стоит солнечный прохладный октябрьский день: может, смеха ради… Когда Генри принес сдачу, Моррисон допил стакан и пошел прогуляться.

Корпорация «Бросайте курить» помещалась в новом здании, где арендная плата за кабинет, наверное, равнялась годовому жалованью Моррисона. По указателю в вестибюле он понял, что «Бросайте курить», похоже, занимает целый этаж, значит, деньги у них водятся, причем солидные.

Он поднялся на лифте и, пройдя по роскошному ковру коридора, попал в изящно обставленную приемную с огромным окном. На стульях вдоль стены сидели трое мужчин и женщина – читали журналы. На вид – бизнесмены. Моррисон подошел к столу, протянул карточку секретарше.

– Мне дал ее приятель. Можно сказать, ваш выпускник.

Она улыбнулась, заправила анкету в пишущую машинку:

– Ваша фамилия, сэр?

– Ричард Моррисон.

Стук-стук-стук. Еле слышно печатала машинка фирмы ИБМ.

– Ваш адрес?

– 29 Мейпл-лейн, Клинтон, Нью-Йорк.

– Женаты?

– Да.

– Дети есть?

– Один ребенок. – Он подумал об Элвине, слегка нахмурился: «один» неточно сказано, правильнее «полребенка». Его сын умственно отсталый и живет в специальном интернате в Нью-Джерси.

– Кто рекомендовал вам обратиться сюда, мистер Моррисон?

– Джеймс Маккэнн, старый университетский друг.

– Прекрасно. Присядьте, пожалуйста. У нас сегодня много народу.

– Хорошо.

Он сел между женщиной в строгом голубом костюме и молодым человеком с модными бакенбардами и твидовом пиджаке, достал пачку сигарет и, обнаружив, что вокруг нет пепельниц, убрал ее.

Ничего, он их игры видит насквозь, выждет сколько надо, а когда будет уходить, закурит. Если они заставят его одного ждать, можно даже стряхнуть пепел на их шикарный коричневый ковер. Моррисон взял журнал «Тайм», принялся листать.Никотин, накопившийся в его организме, настоятельно требовал добавки. Мужчина, пришедший в приемную следом за ним, достал портсигар, открыл его, щелкнув крышкой, но, увидев, что вокруг нет пепельниц, с виноватым видом, как показалось Моррисону, спрятал его в карман. От этого Моррисон почувствовал себя лучше.

Наконец секретарша одарила его лучезарной улыбкой и пригласила пройти.

Моррисон оказался в тускло освещенном коридоре. Коренастый мужчина с такими белоснежными волосами, что они казались париком, пожал ему руку и любезно улыбнулся:

– Следуйте за мной, мистер Моррисон.

Он повел его мимо закрытых дверей без табличек и номеров. Где-то посередине коридора коренастый открыл ключом одну из них. Они оказались в маленькой комнатке со стенами, обшитыми белыми панелями. Обстановка спартанская: стол и два стула. В стене, за столом, очевидно, проделано маленькое окошко; его закрывает короткая занавеска. На стене, слева от Моррисона, – портрет невысокого седого мужчины с листком бумаги в руке. Лицо его вроде бы показалось Моррисону знакомым.

– Меня зовут Вик Донатти, – представился коренастый. – Если согласитесь пройти наш курс, я буду заниматься вами.

– Рад познакомиться. – Моррисону ужасно хотелось закурить.

– Присаживайтесь.

Донатти положил на стол заполненную секретаршей анкету, достал из ящика стола новый бланк и посмотрел Моррисону прямо в глаза:

– Вы действительно хотите бросить курить?

Моррисон откашлялся, положил ногу на ногу, хотел ответить уклончиво, но придумать ничего не смог:

– Да.

– Тогда подпишите.

Он протянул бланк Моррисону. Тот быстро пробежал его глазами: нижеподписавшийся обязуется не разглашать методы и так далее, и так далее.

– Разумеется.

Донатти дал ему ручку, Моррисон нацарапал свою фамилию, Донатти расписался под ней. Мгновение спустя бланк исчез в ящике стола. «Что ж, – с иронией подумал Моррисон, – я дал клятву». И раньше такое было. Как-то он даже не курил два дня.

– Отлично, – резюмировал Донатти. – Мы здесь пропагандой не занимаемся, мистер Моррисон. Вопросы здоровья, расходов, социального милосердия нас не интересуют, как и причины, по которым вы хотите бросить курить. Мы – люди практичные.

– Прекрасно, – безучастно сказал Моррисон.

– Никаких препаратов не применяем, не читаем проповедей в духе Дэйла Карнеги [46] , не рекомендуем никаких особых диет. Заплатите нам после того, как год не будете курить.

– Боже мой, – выдавил из себя Моррисон.

– Мистер Маккэнн вам об этом не рассказывал?

– Нет.

– Кстати, как у него дела? Все в порядке?

– Прекрасно. Просто великолепно!

– А сейчас… несколько личных вопросов, мистер Моррисон. Заверяю вас, ответы будут храниться в тайне.

– Да? – безразлично спросил Моррисон.

– Как зовут вашу жену?

– Люсинда Моррисон. Девичья фамилия – Рэмзи.

– Любите ее?

Моррисон резко поднял глаза, но Донатти благожелательно смотрел на него.

– Разумеется.

– Ссоритесь с ней? Какое-то время жили врозь?

– Какое отношение это имеет к тому, что я собираюсь бросить курить? – резче, чем ему хотелось бы, спросил Моррисон, но его тянуло – да чего там – он жаждал закурить.

– Самое непосредственное. Отвечайте на мои вопросы.

– Ничего подобного не было. – Хотя в последнее время отношения между ними действительно стали напряженными.

– У вас один ребенок?

– Да, его зовут Элвин, он в частной школе.

– В какой?

– Этого я вам не скажу, – мрачно ответил Моррисон.

– Хорошо, – любезно согласился Донатти и обезоруживающе улыбнулся. – Завтра на первом сеансе курса я смогу ответить на все ваши вопросы.

– Очень приятно, – сказал Моррисон и поднялся.

– И последний вопрос: вы не курили в течение часа. Как себя чувствуете?

– Прекрасно, – солгал Моррисон, – просто прекрасно.

– Вы молодец! – воскликнул Донатти, обошел стол, открыл дверь. – Сегодня еще можете покурить. С завтрашнего дня вы не выкурите ни одной сигареты.

– Не может быть!

– Это мы вам гарантируем.

На следующий день, ровно в три, Моррисон сидел в приемной корпорации «Бросайте курить». С утра он разрывался от сомнений: не идти на встречу или же пойти, просто из-за собственного ослиного упрямства – посмотрим, чего они еще придумали.

В конце концов одна фраза, сказанная Джимми Маккэнном, убедила его, что пойти надо:

Многое переменилось в моей жизни.

Видит Бог, жизнь его нуждается в изменениях. Да и любопытство не на шутку разыгралось. Перед тем как войти в лифт, он докурил сигарету до фильтра. Очень жаль, черт побери, если она окажется последней, – отвратительный у нее вкус.

В этот раз долго ждать не пришлось. Когда секретарша предложила ему войти, Донатти уже ждал. Он пожал Моррисону руку и улыбнулся хищной улыбкой. Моррисону стало немного не по себе и захотелось курить.

– Пойдемте, – предложил Донатти, и они направились в комнату. Донатти сел за стол, Моррисон присел напротив.

– Рад, что вы пришли, – сказал Донатти. – Многие клиенты не приходят после первого обследования. Они понимают, что не так уж сильно хотят бросить курить. Я с удовольствием буду работать с вами.

– Когда начнется курс лечения? – Гипноз, подумал он, наверняка гипноз.

– Он начался с того момента, когда мы пожали руки в коридоре. У вас есть сигареты, мистер Моррисон?

– Да.

– Вы не могли бы дать их мне?

Пожав плечами, Моррисон отдал Донатти пачку. В ней все равно оставалось две или три сигареты.

Донатти положил пачку на стол, улыбнулся Моррисону, сжал правую руку в кулак и принялся молотить им по пачке, она сплющилась, из нее вылетела сломанная сигарета, посыпались табачные крошки. Удары громко отдавались по комнате. Несмотря на их силу, Донатти продолжал улыбаться. У Моррисона по спине побежали мурашки. Может быть, они добиваются именно этого эффекта, подумал он.Наконец стук прекратился. Донатти взял то, что осталось от пачки, выбросил в мусорную корзину:

– Вы не представляете себе, какое я получаю от этого удовольствие все три года, что работаю здесь.

– Подобный курс лечения оставляет желать лучшего, – мягко заметил Моррисон. – В вестибюле есть киоск, где можно купить любые сигареты.

– Совершенно верно, – согласился Донатти и скрестил руки на груди. – Ваш сын, Элвин Доус Моррисон, находится в Пэтерсоновской школе для умственно отсталых детей. В результате родовой травмы он никогда не станет нормальным. Его коэффициент интеллектуальных способностей – 46. Ваша жена…

– Как вы это узнали? – рявкнул Моррисон. Он был потрясен. – Какое вы имеете право совать свой…

– Мы многое о вас знаем, – тем же ровным голосом сказал Донатти, – но, как я уже говорил, все останется в тайне.

– Я ухожу, – с трудом проговорил Моррисон и поднялся.

– Останьтесь еще ненадолго.

Моррисон внимательно посмотрел на Донатти – тот был спокоен. Казалось, происходящее даже немного забавляет его. По выражению лица можно было сказать, что Донатти наблюдал подобную реакцию сотни раз.