Корпоратка. Искушения Мередит Стаут

— Хм… — Мередит окинула взглядом комитет приветствия. — Хиггинс, правила не для вас, не так ли?

— Хотите дрочнуть меня, директор? Я же знаю, вы из ОГ.

Бойкая баба. Да и бойцы ее не выглядят растяпами… Буду милой с ними.

— Пятьдесят отжиманий каждому, кто не по форме, — сказала Мередит и ухмыльнулась. — Но это после того, как я уеду. Ты не соврала, Дженни, когда сказала, что тут тепло.

Мередит демонстративно отлепила липучки бронекорсажа, скинула его с себя и передала одному из бойцов. Хиггинс улыбнулась. Хорошее начало.

— Прошу вас, директор.

Боевики раскрыли перед ними двери мотеля. Внутри пахло разрухой, пустыней и полевым бытом: валялись смятые упаковки от лапши, чайные пакетики, стояли банки из-под кофе, набитые окурками.

— Располагайтесь. Не желаете немного Новембер-Джулиетт? Наше единственное развлечение в этой дыре.

— Не откажусь.

[Новембер-Джулиетт (November-Juliett) — это из американской фонетической радиоазбуки, жаргон солдатни. N-J это первые буквы в словах «сок негра» (niggerjuice) — кофе.]

Бойцы по взмаху руки командирки сдвинули диваны буквой «П», Мередит и Хиггинс уселись во главе стола, остальные тоже расселись, кому не хватило места, встали позади.

— Деньги творят чудеса, — сказала Хиггинс, пересылая Мередит информацию по Дакоте Смит. Фотография, описание внешности, послужной список: налеты, поджоги, порча техники, наемничество, кражи корпоративного имущества, заказные убийства. Джентльменский набор матерого фиксера.

— Денег будет еще больше если достанете ее.

— Радостно слышать, босс. Потому что мы ее нашли. Только вас ждем.

— Хм… С вами приятно работать, капитан.

Укрытием Дакоты была небольшая автомастерская. Совсем рядом, несколько миль отсюда на восток по I-9. Там обычно терлась охрана из нескольких кочевников — ничего выдающегося. Больше впечатляло то, что все это время Дакота находилась совсем рядом, и это оставалось для Милитеха секретом. Воистину деньги открывают любые двери.

Мередит курила, оперативники и Хиггинс тоже во всю смолили: обсуждался план налета на Дакоту.

— Нужно брать эту падаль живьем, — предупредила всех Мередит еще раз.

— У нас есть газовые и светошумовые гранаты, — сказала Хиггинс. — а также взводный раннер, — она похлопала по плечу своего бойца с раннерским хромом. — Когда придет время, мы ее обездвижим и возьмем тепленькую. Не переживайте, директор. Это и в наших интересах тоже — взять ее живой. У нас к этой гниде много претензий.

Мередит поставила руки на стол и оглядела всех свирепым взглядом исподлобья:

— За дело. По машинам.

Оперативники Милитеха были опытными профессионалами в тактике легкой пехоты — тех суицидников, которые идут в атаку на автомобилях. Мало брони, одни колеса, лишь чтобы доехать до места и там раздать пиздюлей на своих двоих. Зато легкая пехота — самый маневренный и самый многоцелевой вид войск. Не для всякой работы уместо использовать тяжелую технику. Никто никогда не откажется даже не вступать в бой, а просто сровнять с землей противника с помощью танка или вертолета. Но бывают миссии, где такую роскошь применять нельзя. И когда нужно поработать руками, на сцену выходит мобильная пехота: мужики с автоматами на машинах.

Угольно-черные бронеавтомобили Милитеха выстроились в колонну и мчали по I-9. Солнце беспощадно палило кактусы и бурый песчаник. Над раскаленной дорогой плясали миражи. Бойцы в полной экипировке наверняка вытирали катившийся градом пот.

— Следующий поворот, — предупредила Хиггинс.

Конвой свернул с дороги на грунтовку, поднимая из-под колес столбы пыли.

— Приближаемся.

Мередит в ожидании барабанила пальцами по коленке. В такие моменты всегда приходит нервяк. А вместе с ним возбуждение. Некоторая отрешенность, в которой время будто застывает, тянется, как желе.

— Пошли! Пошли! Пошли!

Передние машины затормозили перед автомастерской, поднимая тучи пыли и брызжа камешками из-под колес. Боевики мгновенно сошли с машин и открыли огонь, укрываясь за дверцами своих тачек. Загремели очереди из автоматического оружия. Две машины из арьергарда свернули с дороги в пустыню и помчали, безумно газуя, сшибая кактусы и поднимая за собой облака песка и пыли: они объезжали автомастерскую сзади, контролировали, чтобы никто не свинтил.

Стрельба быстро стихла. Мастерскую Дакоты охраняли полдюжины кочевников. Если это вообще была охрана. Скорее просто какие-то кочевники терлись тут по привычке. Их всех перестреляли за секунды. Пыль немного улеглась, Мередит вышла из машины. Бойцы разбили окна, забросили внутрь светошумовые и газовые гранаты. Через минуту здоровенная Дженни Хиггинс вывела из гаража за шкирку сухопарую Дакоту Смит.

Черты лица кочевницы были грубыми, индейскими. На лице не было испуга, только ярость. Хиггинс уложила ее на капот бронированного шевильона. Мередит приблизилась с сигаретой в руках.

— Дакота Смит? Приготовься отвечать на вопросы.

— Ха-ха. Ты ничего не узнаешь от меня, корпоративная блядь! Думаешь, я дура? Вы все равно меня убьете! Так что лучше сделайте это сейчас, не тяните.

Хиггинс приподняла Дакоту с капота чтобы тут же резко опустить, ударив лбом о броню. Мередит коротким жестом показала: не надо.

— Это что такое? — спросила она, указав на баллон с дыхательной маской на груди Дакоты.

— Очищенный кислород, мэм. Эта блядь сидит на чистяке.

Мередит сорвала с Дакоты баллон, прислонила дыхательную маску к лицу, нажала кнопку клапана и вдохнула. Чистяк дурманил, дарил остроту ощущений и энергию. Обычный воздух, к которому все привычны, имеет концентрацию кислорода не более семидесяти процентов. К такому привычны легкие, а вот чистый, как не странно, им не подходил. Ничего плохого не произойдет, если дышать чистяком минут десять. Но постоянный прием чистого кислорода на продолжительное время вреден. Дакота была из тех редких наркоманов, которые кайфуют от кислородного отравления организма.

— Хм… Весело живешь, Дакота.

Мередит бросила баллон на землю, выхватила пистолет-пулемет, перевела в одиночный режим стрельбы и пальнула по баллону. Его разорвало с громким хлопком.

— Любишь дышать, сучара? — Мередит наклонилась очень близко к Дакоте.

— Я тебе так скажу: ты связалась не с той корпораткой. Фантазия у меня работает. Твои дерзости будут только умножать твои мучения. Для начала мы с тобой поиграем в слоника. Принести мне М24.

[Американцы, как и русские, с выдумкой подходят к пыткам. Поскольку войска и тех, и других оснащены средствами индивидуальной защиты для ситуаций с применением атомного и химического оружия, то и идеи в солдатские головы приходят схожие. «Слоник» — это пытка противогазом. Закручиваются фильтры и жертва не может дышать. В СССР для такого используется легендарный ПГ-4, в Америке же легендой стал М24, та самая маска с большим стеклом.]