Корпоратка. Искушения Мередит Стаут

Мередит ничего не успела понять. Ржавому остову трактора, за которым она укрывалась, срезало кабину. Саму Мередит задело самым концом струны по плечу и на прощание стегнуло по груди. Бронежилет свалился с нее, разрубленный. Китель на груди перечеркивал ровный разрез, аккуратный, будто работа портного.

Она увидела, как по запястью из рукава густо побежала кровь. Рука повисла плетью. Потом пришла боль.

— А-а-а!

Мередит упала на спину. Она оцепенела от страха, не могла отвести взгляда от раны и от повисшей руки. Плоть распороло до кости. Заглянув в горизонтальный разрез на груди, она обомлела. Ее правую грудь полоснуло в верхней части, у самого основания, и она теперь сваливалась в сторону, под своим весом раскрывая рану. В этой ране, наполнявшейся кровью, виднелись белые имитаторы жировой ткани и молочных желез.

— А-а-а… — Мередит простонала надломившимся голосом.

Она скоро взяла себя в руки. Биомонитор показывал, что опасных для жизни ранений Мередит не получила. Он уже вводил необходимые препараты, чтобы снять боль и остановить кровотечение.

По киборгу вели огонь из всех стволов, но его это не сильно беспокоило. Подняв пулемет, он дал длинную очередь и быстро подавил огнем всех стрелявших.

В него полетели гранаты — это его ненадолго задержало. Но следующий взмах моноструны заставил всех снова попрятаться.

Мередит увидела, как светящейся струной обмотало ноги Шона чуть пониже колен — тот выбежал бросить гранату.

В следующий миг струна стянулась, и О’Коннелу без какого-то видимого усилия отмахнуло обе ноги.

От его крика заложило уши хуже, чем от автоматной пальбы.

Блядь.

Блядь, блядь, блядь!

В этот миг донесся приближающийся рев двигателей. Киборга это тоже ненадолго отвлекло. Три микроавтобуса затормозили у фермы, сыпанув галькой из-под колес. Откинулись боковые дверцы. По киборгу без лишних любезностей ударили из противотанковых гранатометов.

Киборга откинуло взрывами, но не убило. Он уже вставал. А хромеры, высыпавшие из микроавтобусов, принялись вместе с людьми Мередит щедро потчевать железного громилу автоматным огнем.

Мередит одной рукой перевесила автомат на спину, достала пистолет-пулемет и зажала под мышкой раненной руки. Пригибаясь, она побежала к Шону и сунула ему свой пистолет-пулемет.

— Ты стреляешь, я везу!

Она схватила его за шиворот и поволокла за собой. По гальке тянулись от обрубков его ног два кровавых следа.

— Что у меня с ногами, ежже?!

— А что с ними? Вроде все нормально! — Мередит попыталась улыбнуться, но вышло криво и натянуто. Она сорвала с себя аптечку первой помощи, вколола обезболивающее и загустин, наложила жгуты как сумела.

Тем временем Красные Хромеры и парни Эндрю снова уложили киборга на лопатки. Правда, ненадолго — он опять вставал. Повредить его оказалось не так-то просто.

Взмах моноструны — одному Хромеру отсекло кибернетическую руку. Другому разрезало пополам автомат. Длинная очередь из тяжелого пулемета вновь вынудила всех вжаться в укрытия и не высовываться.

И вдруг — прямо за спиной у киборга материализовался из воздуха голый Гиена с мечом. Он нанес два быстрых удара. Сзади, под оба колена, туда, где у человека были бы сухожилия. У киборга подломились ноги, он рухнул на колени. Но быстро отреагировал: стегнул моноструной за спину. Струна намоталась на что-то невидимое. Стянулась. Во все стороны брызнула кровь.

— Гиена. Нет! — выдохнула Мередит.

К счастью, Гиена остался жив. Через пару мгновений он материализовался в укрытии рядом с Мередит. Правда, у него недоставало теперь одной руки — осекло все предплечье по локоть. Мередит кинулась помогать ему затянуть жгут.

— Сиська… — выдавил Гиена. — Не… Дирка!

Разглядывая культю, он, похоже, пришел к выводу, что пытаться заслониться от моноструны рукой было не самой мудрой затеей.

А киборг, пусть и обезноженный, спуска никому не давал. На руках он подполз к стене, сел к ней спиной и поливал из пулемета всех, кто пытался высовываться.

У одного фургона Хромеров моноструной сбрило крышу, другому отсекло кусок задницы. Хромеры бросились прочь от машин.

Ирландцы подбежали к Мередит и Шону.

— Взяли его и потащили в машину! — прокричала Мередит. Но О’Коннелы были настроены иначе. Их лица побелели от ярости.

— Сначала отомстим за малютку Шона, ежже. Надо добить это уебище!

— Сдурел?! — заорала Мередит. — Ты видел эту железную скотину? Ему взрывы нипочем! Скорее это он нас тут всех укокошит! Взяли брата и в машину!

Большинство поддержало решение Мередит. Не желая и дальше испытывать судьбу и проверять, что еще может выкинуть киборг, все быстро упаковались по машинам и дали по газам. Мередит досталось ехать в кабриолете — в том фургоне, который остался без крыши. С ней ехали ирландцы, собравшиеся вокруг раненного брата и пара хромеров. А вел сам Восемьдесят Восьмой. Оказалось, он решил лично съездить на это дело.

Автодок вколол Мередит обезболивающее и препараты для остановки кровотечений. Но рука лучше работать не стала. Нужен был хирург.

— Дела твои и правда плохи, — прокричал Эйнарссон, перекрикивая гудящий ветер, — раз за тобой бегает такая страхоебина.

— Да. Гребаный Найткорп. Убить меня хотят все подряд.

Они проехали по дамбе в Ранчо-Коронадо, въехали в городскую черту, Эйнарссон сразу свернул ко въезду на Скайлайн. Только бы не встретились менты, молила про себя Мередит. Будет непросто объяснить, почему мы в таком виде и на таких изуродованных машинах.

Колонна Хромеров промчала по объездной Джапан-Таун. Спустя полчаса показались трубы и корпуса заводов Нортсайда — вотчины Легиона Красного Хрома. Пейзаж действовал на Мередит успокаивающе. Она обернулась назад, спросить у О'Коннелов, что с их братом.

— Нормально все с ним будет, маам! Просто убавил немного в весе. Избавился, так сказать, от бесполезных деталей. Ноги ведь нахуй не нужны для того, чтобы сидеть в кресле и пиво сосать! А так малютка Шон самый боевой из нас. Его такой хуйней не остановишь, ежже!

— Слышь, Пакки, не надо меня успокаивать, как девчонку! — Шон был недоволен. — Все видели, что железная рожа разделал меня, как пудинг на день Святого Патрика, ежже. Слава яйцам, вы, долбоебы, живые остались!

— Эт точно. Малютка Шон дело базарит. Надо будет потом за это выпить.

— Ясное дело! Это даже не обсуждается!

Мередит с улыбкой отвернулась. О’Коннелы точно находились в списке самых раздражающих людей Найт-Сити. Но одного у них не отнять: они не унывали.

В Нортсайде Эйнарссон заехал через переулок к запасному выходу бара Газенваген. Встал у эстакады, Хромеры открыли дверь и повели внутрь ирландцев, которые несли своего брата.