Корсары Николая Первого

Впрочем, как оказалось, помимо минуса (стыдно стало, покраснел) были и плюсы. Например, вечером с него сняли-таки обувь, иначе ноги с утра были бы совсем деревянными. Приготовили воду, чтоб умыться. Одежда тут же – чистая и аккуратно сложенная. И, вершина цивилизации, горячий завтрак и обжигающий кофе! В общем, как оказалось, поморские женщины знали, как помочь мужчине, которого мучает похмелье. А также понимали, когда надо тихонечко уйти. К окончанию завтрака лейтенант внезапно обнаружил, что в каюте он один. Оставалось лишь развести руками и, закончив трапезу, выйти из каюты.

На палубе было удивительно чисто и мирно. Людей практически не наблюдалось, что, в общем, и неудивительного – практически все сейчас на берегу, проверяют глубину пивных кружек или… гм… других мест, благо в Архангельске, равно как и в любом другом портовом городе доступную женщину найти проще, чем священника. А скорее всего, отсыпаются сейчас после бурной ночи. Ну, ладно, он им сам честно дал аж три дня на отдых и разврат, поэтому нечего возмущаться.

– А я тебе говорю, их благородие отдыхают. Пускать не велено.

– Да пусти ты, дурья башка. Я от адмирала!

– Их благородие отдыхают…

Александр слушал и гадал, то ли выходить из благодушного настроения, то ли, наоборот, активно буйствовать по этому поводу. Впрочем, услышанное, скорее, развлекало. Янек, тот самый поляк, что не так давно не хотел иметь ничего общего с москалями, теперь стоял насмерть, виртуозно изображая идиота и не пуская на борт какого-то гражданского шпака. Предлог железный – командир приказал. Александр, правда, не помнил, отдавал ли он такой приказ, но наблюдать за происходящим было забавно. Интересно, Янек-то как, внутренне ухохатывается или в самом деле серьезен? Да ну! Он же, в самом деле, не дурак.

Вот так и бывает – меняет людей море. А всего-то и надо спиной к спине с русскими рубиться с лезущими со всех сторон оскаленными харями, владельцы которых обряжены в красные мундиры и стараются тебя убить. А потом ощутить на губах соленый вкус крови. И сладкий – победы. Вот так и рождается из кучки случайно прибившихся друг к другу людей экипаж. Однако же стоит заканчивать эту комедию.

– Янек, отставить, – фамилию матроса Александр никак не мог запомнить, слишком уж они у поляков зубодробительно-непроизносимые. Впрочем, обращение по имени его люди принимали как должное. Удивительно, но ощущения панибратства это не вызывало – наверное, все же когда что-то рождается в бою, восприятие немного другое. – Пропусти его.

Посланник адмирала ступил на борт, с недоумением глядя на возникшего словно ниоткуда одетого по всей форме офицера. Александр мысленно похвалил себя. Все же умение быстро одеваться и приводить себя в порядок, вдалбливаемое в Корпусе даже лучше обязательной (и проклинаемой всеми) для человека военного шагистики, на самом деле очень хорошая штука. Все же офицер в мундире, застегнутый на все пуговицы и свысока глядящий на окружающих, производит должное впечатление. Даже лицо становится вроде как шире и представительней.

– Итак? – Верховцев постарался вложить в слова как можно больше сарказма. Впрочем, на вновь прибывшего это впечатления не произвело. Как-никак, служба при губернаторе позволяет видеть эполеты каждый день, и посерьезнее лейтенантских.

– Их превосходительство просят вас явиться к нему по готовности.

– Всё?

– Всё.

– Свободен.

Что же, посланник удалился с достоинством, но быстро. Явно чувствовал себя не в своей тарелке на аскетичной и суровой палубе боевого корабля, причем не парадного, а совсем недавно вернувшегося из похода. Такого, где могут и убить, Александр задумчиво посмотрел ему вслед, почесал подбородок, юношеский пушок на котором превращался потихоньку в юношескую же бородку. Нет, все же придется побриться. А так не хотелось!

Спустя час, сверкая гладко выбритым лицом, «клюквой» и новеньким мундиром, Верховцев уже входил в кабинет губернатора. Как ни крути, а в провинции есть своя прелесть. Где-нибудь в Петербурге для подобного пришлось бы за месяц записываться. А потом долго ждать в приемной, пока Очень Высокое Начальство соблаговолит оторваться от Очень Важных Дел (например, общения с дамой или чашки с кофе) и принять тебя. Здесь же было проще. Ты пришел – тебя пропустили. Красота!

Вице-адмирал Бойль сидел в наполовину расстегнутом мундире и выглядел удивительно довольным жизнью. Впрочем, от Александра не укрылась наполовину опустевшая бутыль вина, одиноко стоящая на столике в углу. Похоже, адмирал уже успел принять толику «лекарства» и теперь мог позволить себе наслаждаться жизнью.

– А, это вы, Александр, – Бойль махнул рукой. – Проходите, присаживайтесь. Завтракали?

– Время-то уже обеденное, – усмехнулся Верховцев, опускаясь в глубокое мягкое кресло.

– Шутите? Это значит, и впрямь пришли в себя. Тогда к делу, – адмирал вдруг стал очень серьезен. – Как вам Архангельск, лейтенант?

– Замечательный город, – искренне ответил Верховцев.

– Признаться, мне он тоже нравится. И очень хочется, чтобы он оставался таким и впредь. Вне зависимости от желания ваших людей снести его до основания.

– Вот как? – Александр удивленно приподнял брови. – Неужели все так страшно?

– Развлекаются они так, что стены ходуном ходят. Ну да ладно, сил держать буйство ваших людей под контролем у меня достанет. Но имейте в виду, кое-кого вам придется потом вытаскивать из «холодной».

– Погуляли морячки?

– Ладно, они герои, им положено. Скажите мне лучше другое. Что вы намерены делать дальше?

– Мелкий ремонт – и в море, – твердо ответил Верховцев. – У меня есть корабли, но нет эскадры. Людей надо тренировать во всем, от артиллерийского огня до совместного маневрирования.

– Вот как? Похвальный ход мыслей. Сколько вам надо офицеров?

– Ни одного. Они будут чужими, а начинать с самого низа вряд ли захотят.

– Я подозревал, что вы скажете нечто подобное. Признаться, был бы против, но… Из Петербурга, помимо ваших регалий, получен приказ не мешать вам. С формулировкой «один раз справился – глядишь, и дальше чести не уронит», – процитировал он. – Признаться, не ожидал, что ваш отец на такое способен. И не кривитесь так, дело, в общем, житейское, протекцию сыну оказать. Тем более, пока что аванс доверия оправдывается. Но вообще, имейте в виду: недоброжелателей у вас здесь куча, и они постараются использовать любой повод, чтобы сожрать вас. Любую промашку.

– И не сомневался даже, – хмуро ответил Александр.

– И вновь похвальное здравомыслие. Хотя… Я не очень вас удивлю, если предупрежу, что некоторые уже рассматривают вас совсем в ином качестве…

– И в каком же? – искренне удивился Александр.

– Ну, например, перспективной партии для своей дочери. И не делайте удивленное лицо. Вы – мужчина видный, род ваш не бедный, так что наследуете немалое состояние. По меркам столицы, разумеется, ничего особенного, не обижайтесь, но это так. Но вот в нашей глуши, да у тех, кто живет на жалованье… А у нас здесь – ну никаких перспектив. Так что – сами понимаете. Будьте осторожны, лейтенант, это опаснее вражеской шрапнели.