Корыстный интерес

— Ты невыносим!

— Ты тоже невыносима! Больше ни за что не помогу тебе!!!

Губы Акады задрожали, из глаз закапали слёзы.

Не терплю женских слёз! У меня на них аллергия, проявляющаяся в сердечно-душевных спазмах.

— Хватит капать, пошли, — махнул я, опасаясь, как бы с минуты на минуту в моей душе не начался государственный переворот. Если это произойдёт, я точно сдам позиции и прижму девчонку к себе. А это грозило самым страшным: привязанностью. Да не могу я привязываться к ректорскому трофею! Нет, никак нельзя.

Отвернувшись, я пошёл вперёд, не дожидаясь, когда Акада последует за мной.

— Шевелись, невыносимая. Там, кажется, уже городские врата виднеются. Давай уже найдём этот артефакт и вернёмся в прежний мир. Или хотя бы отыщем себе спокойное местечко, где я смогу потренироваться и понять, как управлять новоприобретёнными навыками. Вдруг удастся не только внутри этого мира дверь соорудить, но и открыть нужный портал безо всякого артефакта. Конечно, имеется ещё один способ, как вернуть мне магию...

— Даже не заикайся! — гневно утёрла слёзы Акада. — Я ни за что не стану спать с тобой!

Завтра мы грабим дилижанс... А в понедельник, в понедельник мы свободны?

В город мы вошли беспрепятственно. Ожидая, что с нас возьмут пять монет, я уже отсчитывал кровные (или в прямом смысле слова «кровавые»?), забранные у Питера деньги. Но оказалось, что нужно вдвое больше.

— Это ещё почему? — возмутился я.

— Потому что вас двое, — лениво отозвался охранник городских врат. При этом он вис на своём копье и тёрся об него щетиной.

— Да посмотри, какой он хилый, — указал я на Акаду, снова намотавшую вокруг головы какую-то дребедень.

— Может, парень и хилый, но он всё равно дышит.

— У вас что, за воздух деньги берут? — насупился я.

— Не за воздух — он-то бесплатный, — а за углекислый газ, — воздел палец парень. — Если посчитать, сколько вы собираетесь выдыхать, а ещё и пукать, то вот и получается десятка.

Мне даже стало интересно:

— А как вы контролируете, сколько раз в день человек...

— Мы никого не контролируем! — оборвал мои рассуждения охранник. — Мы предполагаем, исходя из среднестатистических показателей.

— Акад, — повернулся я к «парню», — ты сколько раз в день планируешь портить воздух?

Акада сделалась красной, как и её чалма.

— Не отвечает, — прокомментировал я. — Он даже немой у меня. А ты говоришь, воздух портить... Он его не то что испортить не в состоянии, но и слово вымолвить.

— За животных тоже надо платить по человеческому тарифу, — напомнил охранник.

— Это не мои, — тут же отрёкся я, — первый раз вижу. Пошли вон! Брысь!

Мотя с Маней рванули за ограждение, по пути сбив охранника с ног.

Он рассвирепел не на шутку. Достал свисток и ка-а-ак... дунул в него, да так сильно, что уши заложило.

Из близстоящего строения — сторожевой башни — тут же выскочили солдаты, вооружённые копьями да луками.

— Пёс и кот... — задыхался от возмущения охранник, — они прорвали оцепление... не заплатили... промчались мимо...

— Ну всё, теперь у тебя из зарплаты вычтут, — посочувствовали ему.

— Вот, держите, ваша десятка за среднестатистические пуки, — отдал я деньги. — Где у вас тут?..

— Прямо по улице — гостиница, за углом ещё одна. Там же можно оформить и документы, — пояснил расстроенный охранник.

— Какие документы? — вытаращился я.

— На пребывание в нашем государстве. Это же граница. Не знали?

— А... э... — растерялся я, — ладно. Пошли, Акад.

В гостинице нас огорошили сообщением, что нужно внести ещё пять монет.

— За что? — уточнил я.

— За государственную пошлятину. Ой, то есть за госпошлину, — поправилась девица за стойкой. — Это за то, что ваше заявление рассмотрят. А потом нужно будет сфотографироваться и снова оплатить госпошлину. За изготовление пропусков, страховки и карточек, где будут указаны ваши данные: высота, ширина, нетто.

— Я же не товар, чтобы меня взвешивали и измеряли!

— Вы — двуногая модель. Вам полагается паспорт.

— Что? А, ладно. Но почему это нельзя сразу сделать?

— Не разрешено. Такие правила. Сначала рассматривают заявление, а после только документы готовят. Две пошлины платить, две. Понимаете?

— А если нам откажут в виде на жительство?

— Что поделать, — пожала плечами девушка, — деньги вам не вернут. Но вы имеете право оспорить решение.

— Заплатив госпошлину?

— Разумеется.

— Ясно. Возьмите, раз такие правила, — протянул я деньги и взвесил худеющий кошель. — Где, кстати, у вас эти правила прописаны? Хотелось бы ознакомиться.

— Вот стенд.

— Увидел. А за что ещё придётся заплатить в ближайшие десять минут?

— За номер на двоих, — расплылась в очаровательной улыбке девушка. — А ровно через час к вам постучат, и вы будете обязаны внести плату за воду, так как независимо от того, собираетесь вы пользоваться туалетом или нет, санузел включён в удобства.

— Так если санузел уже включён, почему за него нужно отдельно платить?

— Потому что если вы с ночёвкой, то однозначно будете его использовать.

— Железная логика.

— А ещё вам нужно оплатить постельное бельё. И отдельно доплатить, чтобы его проверили на клопов.

— А разве это не входит в...

— Нет, конечно! Это же вручную...

— А-а...

— И ещё поторопитесь купить лотки для вашей живности, — кивнула она на Мотю и Маню, чудом избежавших пленения живодёрами и охранниками границ государства. — Магазинчик на той стороне улицы. Мы рады гостям и ждём вашего возвращения!

— Пошли, купим лоток, — прошипела Акада и потащила меня через улицу в здание напротив.

Там, на первом этаже, располагался магазинчик, улыбчивый продавец которого через открытые двери перемигивался с девушкой из гостиницы. Она, не стесняясь, показывала ему жестами, что нам нужно продать и за сколько.

— Вот, выбирайте, — счастливо предложил продавец, указав на полки, где стояли кошачьи лотки в виде... сосулек, пингвинов, цветочных горшков, гнёзд и тапочек. Рядом возвышались пакеты с едой для животных. Я, не думая, выбрал лоток в виде тапочек с надписью «Кошачья гадость» и пакет с едой под названием «Кошачья радость».