Кощачьи Щи

– -------------------------------

...

Последняя вялая и безумная попытка имповцев вернуть себе контроль над системой произошла именно тогда, когда в глубине этажей Унылгорода оборудование уже начало гнать "смех". Укрытые в ледяные пояса одной из газовых планет, там тщательно затаились несколько кораблей сферической формы, с торчащими наружу "рогами", чем они сильно напоминали старинные морские мины. Когда происходили перестрелки и очередные безобразия вокруг планеты, шарики сидели тихо и лишь бочком-бочком, активно прячась и имитируя всякое излучение в космической среде, пододвигались к Аиллифону. Они сумели раскрыть схему прослушивания пространства, применяемую фелинским флотом, каковой более опасался атаки извне; это давало возможность выйти на звёздную орбиту планеты, но с другой стороны от звезды нежели сама планета. Приближаться ещё было крайне чревато обнаружением, но этого и не требовалось.

Выстроившись в рядок, шарообразные корабли вытянули телескопические штанги и соединились в цепочку, после чего загорелись мерцающим голубым светом. Образованая сиянием веретеновидная область начала расширяться с возрастающей скоростью. Собственно эти игрушки были давно известны под названием "ретротрон", он же энергоподавитель. Не было доподлинно известно, как он подействует на Е-котанки и прочую машинерию, но не будучи камикадзе они просто убрались из-под поля раньше, чем то раздвинулось. Уникальный план безголовых заключался в том чтобы создать область энергоподавления, проходящую от генератора через звезду и накрывающую на другом конце планету. На самом деле Аиллифон не подвергался воздействию, а только пространство вокруг него; лижуны рассчитывали, что это напрочь огородит планету от котанков и кораблей фелинской эскадры.

Фелинская эскадра в морде всё той же Луффри рассчитывала на другое. Поскольку окружение планеты полем на срок хоть в месяц не было критичным ни разу, она остудила горячие головы, предлагавшие тут же провести разведку боем и выяснить, насколько генератор генерирует. Это было совершенно неинтересно, так как за пределами поля флот мог действовать по прежнему. Ввиду этого в первую очередь была снова прочёсана вся система на предмет других ныкающихся, а во вторую звенья котанков отправились к астероидному поясу, схватили каждый по увесистому бульнику тонн на тыщу, и потащили их в направлении звезды. Выведя камни на подходящую орбиту, их покрошили, получив миллионы каменных снарядов размером с пару голов, после чего вся эта дробь была разогнана тяготением, создаваемым котанками, и выпущена в сторону генератора. Облако камней было достаточно велико, чтобы неповоротливая конструкция никуда не успела сманеврировать. Единственное что задерживало расправу - это ограниченность мощности, которую котанки могли передать на облако снарядов - из-за этого рассчётное время удара по генератору составило пять часов, в течении коих планета оставалась отрезанной от сил флота.

– -------------------------------

Этого ни разу не знали в поезде, несущемся сквозь густой статуйняк. Жуткий локомотив крошил статуи скребком, молотил колёсами, расталкивал боками; обломки и пыль летели во все стороны. Чен-Йад прекрасно знал что если ремиттеры, не рассчитанные в общем на столь долгую работу, сбойнут, локомотив на такой скорости размажет об статуи, как консервную банку. Однако вероятность этого была низка, а сознание опасности добавляло адреналина, и рыжий с высунутым языком рулил поездом, оставлявшим за собой густой пылевой шлейф и полосу изничтоженных произведений монументального искусства. Грызун, несмотря на порядочную усталость, сидел за компом и смотрел на приближающуюся по карте точку, где по любому находились полтора центнера зартония. Почему-то мысль о завладении этим запасом грызла его, так как казалось что это откровенное воровство, а даже если точнее - разбой.

Состав с ходу форсировал заболоченную низину, пролетев прямо по воде, вздыбившейся сзади фонтанами пара, забрался на очередной холм и снова пошёл через проклятые бетонные, каменные и гипсовые фигуры, надоевшие хуже горькой редьки. Оторванные части импа летели вокруг на сотни метров, дополняя совершенно инфернальную картину движения поезда. Летательные аппараты поднялись с платформ и пошли вперёд к цели, разведать обстановку.

– Плоховато, - сообщила наконец управлявшая ими, - Там подземный комплекс, с моими игрушками туда не полезешь.

– Пофигу, будешь прикрывать с поверхности, - зевнул Жив, - Туррели готовы? Хорошо. Без лишних движений, въезжаем к хранилищу, присваиваем матценности и выезжаем... всё ясно?

– Куда яснее!
– фыркнул лис, - Ээ... а что за хранилище?

– Прострелы и выколотки!
– воздел лапы вверх грызун, - Я поставил тебе точку на карте, всё!... Так, что ещё. Рунь, возьми управление харвами... Рунь? Проклятье, где её носит?

Нигде её не носило - белка сидела в своём купе, глазела на фотографии её с Живом, иногда отрываясь и переводя взгляд за узенькое окошко, где сквозь тучи пыли и пара виднелась туманная ночная мгла. Она понимала, что сидеть так глупо и бессмысленно, но ничего не могла с собой поделать, и понимая это, уже и не беспокоилась. Мысли белки текли на редкость спокойно и ровно, словно она ехала в загородной электричке, а не в бронепоезде, несущемся к подземному городу. К подземному, навстречу своей гибели, подумала Руни, и неожиданно даже для себя расхохоталась...

У остальных были дела поважнее, так как состав вышел на свободную равнину перед Унылгородом; сдесь несколько харвестеров на ходу спрыгнули с вагонов, налетели на дорогу и схапали там идущих зомбей, после чего также бегом вернулись на место. Слева по курсу показалась группа утлых построек наподобие деревни, и одна из туррельных пушек выпустила туда очередь, превратив большинство строений в горящие ящики.

– Кто хулиганит?!
– возмутился Жив.

– Они нас ненавидят!
– утёр выступившую на пасти пену Чен, - Пусть умрут, сучьи дети!

И он выпустил ещё одну серию зарядов. И без того еле державшиеся, вдрызг прогнившие дома рушились в прах и вспыхивали, как бумажные; между пылающими кострами различались тёмные фигуры, которые бежали или катались по земле, пытаясь сбить охватившее их пламя. Жив терпеливо подожал, пока приступ пройдёт.

– Всё? А теперь веди состав, - грызун явно хотел ещё прибавить нелестное обращение, но сдержался.

Состав, перестав идти прямиком в стену, свернул на дорогу и почти не сбавляя скорости, съехал в туннель, по дну которого текла жижа. Теперь эта "водица" ралеталась по стенам и даже потолку, превращаясь в пар. Жутко скрежеща, локомотив выехал на верхний ярус подземелий; до цели оставалось рукой подать. Благодаря тому что гравископы постоянно прощупывали заданный район, в компах появлялась его детальнейшая трёхмерная схема, в центре которой вожделенным призом сверкали контейнеры радиоактивной трансурановой дряни. Состав с относительно небольшой скоростью спустился по эстакаде, периодически постреливая в боковые корридоры, и оказался уже за поворотом к ярусу медкорпуса, когда малина закончилась.

– Котра танк детектед, - сообщил комп.

– АА, щи!!
– возопил грызун, разливая кофе, - Чен, уматываем отсюда, быстро!!

– А что случилось?
– как всегда не к месту спокойно полюбопытствовал тот.

– Мать твоя лисица!! Газу, газу!!

Хоть и не без тупака и тормозов, но поезд всё же свернул в другой корридор и набирая скорость, пошёл к туннелю на выход. По пути он снёс несколько колонн, откинул с дороги жилые вагончики, трактор; кучи какого-то хлама разлетались вокруг горящими ошмётками, смешанными с вырывающимся из-под колёсами паром, местами рушился ветхий потолок подземелий. Наконец стал чувствоваться подъём, снова зашипела жижа, и вот локомотив снёс ворота и выкатился на поле уже за городом. Здесь он сбавил скорость и пошёл по дуге, намереваясь припарковаться в низине.

За двадцать секунд до этого в наушниках кошцев, дежуривших во второй "Котре", прозвучали спокойные кваки Лариуса:

– Противник приближается к третьему квадрату. Действуйте.

Кругломордые короткоухие плюхи только переглянулись, приоскалили клычки, и Рыбина рванула машину с места. Без никаких пробуксовок вылетев из канала с жижей, танк чуть не клюнул носом в бугор, но кошка подправила траекторию и скорость не была потеряна всуе. Массивная стальная коробка на восьми широченных колёсах неслась вдоль каменной стены, подпрыгивая на кучах грунта и щебня. Этот спринт продолжался не более десяти секунд, но выполнить его стоило на отличненько, что и было сделано. Переехав поляну плотной тины-травы, танк подпрыгнул на последнем бугре и плюхнулся брюхом на землю, затаившись. Конечно стальной ящик не мог затаиться так, как это делает к примеру кошка, но тем не менее. И спустя всего несколько секунд толстенная чугунная решётка, закрывавшая туннель в подземелья, вылетела как пробка, и на поле вынес свою тушёнку поезд.

Остановись он сразу, можно было бы ещё попридираться к позиции, но состав выкатился дальше, разворачиваясь и демонстрируя во всей красе свои серые металлические бока. Один из башнеров, каковой сидел в туррели, ещё успел увидеть неяркую вспышку и дымок от основания стены - это было и последнее, что он увидел. Боеголовка, ровным счётом для того и предназначенная, прошибла вагон и взорвалась внутри; многочисленные ремиттерные блоки не могли её удержать, и вагон разорвало, как надутый воздухом пакет по которому хлопнули. Туррель полетела высоко вверх, а почти сложившиеся пополам обрывки вагона также предприняли попытку отправиться в полёт, но не осилили и рухнули на бренную землю, расшвыряв обломки.