Космическая полиция (трилогия)

— Господи! — воскликнул Джосс, глядя на хозяйство доктора Лоренца. Это была мечта любого химика — новое оборудование самых лучших фирм, и все вокруг в полном порядке. Лоренц бросил через плечо взгляд на Джосса и улыбнулся.

— Вы работали в этой области? — спросил он.

— Да, и всегда мечтал о такой лаборатории! — с трудом сдерживая зависть, Джосс осматривался по сторонам.

— В том, что тебя считают удачливым ученым, есть свои преимущества, — сказал Лоренц, — как и в положении внештатного сотрудника. Компании дают интересную работу… — Он тихо рассмеялся, укладывая половинку леденца на маленький лабораторный поднос и со смачным хрустом разбивая его молоточком.

Эван осматривал комнату, Джосс наблюдал, как доктор Лоренц берет маленький шпатель и металлическую пластинку, отбирает микроскопическую дозу белого порошка — с половину булавочной головки — и кладет ее на пластинку.

— Ну вот, — сказал ученый и понес ее к микроскопу. Он поместил пластинку в вакуумную камеру, послышалось короткое шипение. — Догадываюсь, что это как-то связано с молодой женщиной, погибшей на днях от передозировки?

— Только косвенно, — заверил Лоренца Эван. — У нас есть несколько вопросов об этом порошке.

Лоренц покрутил ручки на высоком цилиндре микроскопа.

— Вот — сказал он, — готово. Посмотрим.

Он коснулся клавиатуры, и экран микроскопа в квадратный фут площадью ожил. Джосс восхитился еще сильнее.

— Он у вас и цветной!

— Это квазицветное изображение, — уточнил Лоренц. Все трое впились взглядом в россыпь больших кристаллов, похожих на трехмерные снежинки. — Ну, по крайней мере на половину вашего вопроса я могу ответить. Это вещество производится при очень низкой гравитации, примерно в одну десятую нормы. Посмотрите на структуру кристалла. Такую трехстороннюю симметрию нельзя получить нигде, кроме как на орбите.

Джосс и Эван переглянулись.

— Значит, его делают на станции, — сказал Джосс, — и, возможно, не только его. Так что нет смысла доставлять его контрабандой откуда-то извне.

Эван медленно кивнул.

— Какова вероятность того, что это делается на Луне?

— Слишком большая гравитация, — ответил Лоренц. — Теперь, — сказал он, — я собираюсь вычислить настоящее местоположение производства. Проведу кое-какой анализ и посмотрю, следы каких элементов присутствуют в составе вещества. Это самое большее, что я могу для вас сделать.

— Если вам удастся это, мы будем вам очень благодарны, — заверил ученого Джосс. — Если мы вам понадобимся, вы найдете нас в «Хилтоне».

— Хмм, — протянул Лоренц, глядя на образец и показания микроскопа, затем он покачал головой и рассмеялся. — Позвольте мне вас проводить, — предложил он, — прежде чем я окончательно залезу во все это. Слишком интересно. — Он чуть улыбнулся. — Мне всегда нравились детективы. Никогда не думал, что сам стану участником подобной истории.

Джосс тоже улыбнулся, и они пошли к лестнице. Там их встретила Беваль, с радостной улыбкой размахивающая потертой кисточкой.

— Идем рисовать! — обратилась она к Джоссу и Эвану.

— Попозже, малышка, — сказал Эван. — В другой раз.

— Серый, — сообщила ему Беваль, сияющими глазами глядя на доспехи Эвана.

— Ага, — улыбнулся он в ответ. — Теперь все будет в порядке.

Они пошли к двери.

— Доктор, позвоните, если что выяснится, — сказал Эван. — В этом деле нам важна любая помощь.

— Без проблем! — ответил Лоренц, открывая перед ними дверь.

Они помахали рукой Беваль, доктор Лоренц ласково увлек ее в дом и запер дверь.

— Чудесная девочка, — сказал Джосс. — Мне жаль ее.

— Да, — согласился Эван.

— Ты знаешь, что она разрисовала тебя? — сказал Джосс, глядя в спину Эвану.

Эван рассмеялся.

— Может, она подумала, что серый мне не идет. А, пустяки!

Они медленно шли по мосту, глядя по сторонам. Над их головами парил жаворонок, едва шевеля крылышками при такой силе тяжести и на лету издавая звонкие трели.

— Мне кажется, что у кого-то дома есть дядюшка Эван, который привык к тому, что его мажут краской и так далее, — сказал Джосс.

— О да. — Эван махнул рукой охраннику в конце моста, и они вышли. — Трое детишек моей сестры любят выделывать подобные штучки, когда я приезжаю. Они хвастаются мной перед соседскими ребятишками. «Наш дядя Эван самый сильный, самый большой…» — Он рассмеялся. — Однажды я сам слышал, как младший, Иэн, ему пять лет, говорил одному из своих приятелей: «Дай мне поиграть твоим космическим кораблем, а не то позову дядю Эвана, и он разнесет его из своего пистолета».

Джосс хихикнул.

— Стало быть, ты представляешь собой семейные вооруженные силы?

— Да вроде того. — Они подошли к тротуару, постояли немного, чтобы толпа сходящих рассосалась. — А у тебя нет? В смысле — семьи?

Джосс покачал головой.

— Мои родители рано умерли. Сестер и братьев у меня нет. Пара кузенов, но мы никогда не были близки.

— Странно, наверное, — сказал Эван, становясь на тротуар. — Не могу себе даже представить, чтобы родственники не обрушивали на меня шквала перепуганных писем, когда я сообщаю им, что меня переводят в другое, новое место. Они набрасываются на меня и требуют, чтобы я выбил себе работу в каком-нибудь тихом уголке на Земле. Наверное, интересно самому принимать решения о том, что тебе делать, куда идти, когда на тебя никто не давит. Когда не приходится оглядываться на семью.

Джосс покачал головой.

— Мне трудно представить, что кто-то будет у меня спрашивать об этом, — сказал он. — Я уже привык все решать сам.

Эван кивнул, глядя на лес, когда тротуар нес их мимо него.

— Им надо тут посадить хвойные деревья. Ладно, не бери в голову. Послушай, приятель, что мы будем делать со всем этим?

Джосс вздохнул.

— Если наркотик поступает с другой станции, то возникает вопрос — кто передал его Йенсену?

— Или подбросил.

— Думаешь, он не врет?

— Пока мы не выясним, что он врет, — сухо проговорил Эван, — я полагаю, что нужно учитывать и эту версию.

Джосс скривился.

— Конечно, ты прав. — Он взвесил в руке ноутбук, включил его в активный режим и несколько мгновений пялился на экран, на котором возникло меню. — Думаю, мы повидаемся с ним.

— Я тоже об этом думал.

Внезапно Джосс увидел, как одна из иконок в меню замигала.

— Послание.

— От кого?

Он чуть усмехнулся.

— От Доррен Орсьерес.