Космический капкан

Лукас кивнул и побрел в темноту подземного хода, шаря перед собой руками. Жмых направился следом. Вода плескалась под ногами с тихим шелестом.

– Нравится мне эта канализация, – прервал затянувшееся молчание Глеб.

– Нравится? – удивился Лукас.

– Нуда, смотри, как здесь чисто. Не то что в Мамбасу. Вот там, когда мы под землю спустились, у меня сразу такое чувство возникло, словно весь космопорт только и делает, что ср…

– Что это? – Лукас остановился, и Глеб едва не налетел на него.

– Ты чего тормозишь?! – буркнул он.

– Слышишь?

– Ничего я не слышу.

– А ты прислушайся, Глеб Эдуард.

– Наверное, это у тебя в голове шумит, – проворчал Жмых. – Так всегда бывает со слишком умными. Сначала они слышат странные звуки, затем голоса. Потом уже не могут различить, кто с ними говорит – реальные люди или духи зла.

– Да нет же! Послушай, говорю тебе.

Жмых замер. И через некоторое время действительно различил идущий из-под земли ровный гул и характерный скрежет, словно внизу работали тяжелые механизмы.

– Машина какая-то гудит, что ли, – проговорил Глеб. – Или…

– На тектонические процессы не похоже, – уточнил лемуриец. – Больше всего напоминает работу машины. Ты абсолютно прав, Глеб Эдуард.

– Там что, под землей какой-то барыга организовал фабрику по производству поддельного пива? А как он туда забрался?

– Да я и сам не понимаю.

– Ну, раз ты ничего не понимаешь, и я ничего не понимаю, давай валить отсюда.

– Но, Глеб Эдуард, разве тебе не интересно узнать…

– Не слишком, – отрезал Жмых. – Слушай, если ты сейчас же не пойдешь вперед, я погоню тебя пинками. У меня настроение все больше портится.

Лукас вздохнул и послушно двинулся дальше.

Шагов через двести ход разветвился. Гул, идущий из-под земли, в этом месте стал гораздо отчетливее. Ощущалась даже вибрация.

– Направо? – поинтересовался лемуриец.

– Это еще почему?

– Есть старинная рангунская пословица: «Всегда поворачивай направо, если стоишь на перепутье». Один из друзей, с которым я учился в университете, любил ее повторять.

– Тогда пошли налево, с лохматыми обезьянами нам не по пути.

– Ах, Глеб, твой шовинизм не знает пределов, – сказал Лукас, поворачивая налево. Когда они продвинулись вперед метров на сто, он решил развить тему: – Между тем, как я уже говорил, рангунская культура чрезвычайно интересна и многообразна.

– Захлопни хлебало! – попросил Жмых. – В свете недавних событий мне что-то не очень хочется слушать лекцию об обезьяньей культуре. Еще слово, и я случайно могу тебя чем-нибудь ушибить.

– Ты груб и невоздержан, Глеб Эдуард.

– Ага, это мне еще приемная мама в детстве говорила. Пока я не свалил из дому, прихватив всю наличность… Слушай, мы отсюда вылезем когда-нибудь или подохнем тут, как крысы?! Мы случайно не проскочили лестницу, ведущую на поверхность?

– Я тщательно обшариваю коридор, – сообщил Лукас. – Полагаю, лестницу мы не пропустим.

– Ага, я тебе доверяю. Только, пожалуй, буду тоже шарить по стенам.

Лестница обнаружилась только через час.

– Фу-уф, – с облегчением выдохнул Глеб, – неужели я скоро увижу солнце?! Хотя на этой чертовой планете ни в чем нельзя быть уверенным. Сейчас вылезем – а вместо солнца гребаный фонарь в небе висит.

– Откуда такие странные фантазии? – Лукас полез вверх, нащупывая в темноте гладкие перекладины.

– Не знаю. Пришло в голову, и все. Фонарь в небе. Жуть.

– А вместо звезд – светодиоды? – хмыкнул лемуриец.

– Может, и так. А вместо баб – надувные куклы. А вместо живительного «Жигулевского» – синтетический кефир – то еще пойло. – Глеб протянул руку, нащупал лестницу и поспешил следом за Лукасом.

Вверху ход прикрывала пластиковая крышка. Откинув ее, Лукас выбрался наружу и оказался в пустой комнате без отделки – голые стены, окно, дверь и пластиковый пол.

– Никого, – сообщил он.

Ступив на гладкий пластик, Жмых немедленно направился к маленькому окошку, расположенному почти под самым потолком. Выглянул наружу.

На улице было пусто, только в отдалении виднелось несколько высоких темных фигур.

– Рангуны, – констатировал Глеб. – Везде они. По ходу, мы в рангуньем районе оказались.

– Я говорил, что поворачивать лучше направо.

– Сейчас разберемся, куда лучше поворачивать. – Жмых ринулся к двери.

– Постой, Глеб Эдуард! – крикнул Лукас, но было уже поздно. Глеб распахнул дверь и шагнул в смежную комнату.

Здесь находились два рангуна. Судя по одежде, местные жители. Они сидели в креслах по разные стороны помещения и пялились в пустоту с таким видом, словно наглотались транквилизаторов. Появление непрошеных гостей хозяева встретили спокойно – повернули головы и молча принялись их разглядывать.

– Так, – сказал Глеб, – только без паники. – Последнее замечание было совершенно излишним: судя по поведению, паниковать хозяева дома не собирались. – Мы заберем только то, что нам нужно, и уберемся. Если будете себя вести хорошо, никто не пострадает.

Один из рангунов стал приподниматься из кресла.

Жмых в два прыжка оказался рядом и пихнул его в грудь, усаживая на место:

– Куда?! Сидеть, сволочь лохматая!

Он оглянулся, приметил стоящий в уголке табурет, схватил его свободной рукой и изо всех сил треснул о стену. От табурета осталась одна ножка. Взмахнув импровизированной дубинкой пару раз для острастки и большего понимания между грабителем и жертвой, Жмых предупредил:

– Без глупостей! Будете дергаться, пришибу! Значит, так, катера у вас есть?!

Один из хозяев дома замотал головой, другой попросил:

– Не убивайте меня, пожалуйста. Я готов сотрудничать.

– Вот и молодец, – одобрил Жмых и кинул второму: – А ты, хорек лохматый, бери пример с приятеля. Так как, есть у вас катера? Хотя бы одно старое корыто на двоих?

На этот раз головой затряс второй рангун, а первый откликнулся:

– Не убивайте меня, пожалуйста. Я готов сотрудничать.