Космопорт

Перед поездкой сюда зашли в Сбер выяснить, удобно ли работать в Байконуре дистанционно и не предвидится ли проблем. Узнав, куда мы отправляемся, менеджеры, надо сказать, оперативно сориентировались и попросили нас забросить туда наличность. Дефицит у них там образовался. Дали сопровождающего и горячие заверения в том, что никаких проблем со Сбером в Байконуре не возникнет.

Уважения добавляется после моего пояснения:

— Ваше руководство в ответ на ваш запрос попросило нас сыграть роль инкассаторов.

Ждём и внимательно наблюдаем, как счётная машинка с лёгким шуршанием пересчитывает купюры. Там не только пятитысячные, более мелкие купюры тоже нужны.

После завершения процедуры Марк выходит на улицу с громаднейшим облегчением. Пустой кейс весит намного меньше. Бодрой походкой Марк отправляется по своим делам, а мы — по своим.

Через четверть часа озадаченно гляжу на вывеску, судя по которой фирма российского происхождения. Иннокентий усмехается. Заходим. Помещение заставлено стендами с рекламными плакатиками и образцами готовой продукции. Подлетает менеджер, ослепляет улыбкой. Ощущение, что я в Москве или просто большом российском городе, усиливается. Тем более паренёк вполне славянского вида.

— Приветствую вас, господа! Что вас интересует?

— Сначала цены, — тычу пальцем. — Это в рублях?

— Да, — подтверждает менеджер, — но принимаем и тенге по курсу.

— Японские йены или австралийские доллары не возьмёте? — спрашиваю только для того, чтобы увидеть моё любимое выражение лица собеседника — полное смятение и подвисание.

— А, — менеджер отмирает, — это вы так шутите?

Иннокентий меж тем знакомится с продукцией. Улыбаюсь приказчику: шучу, шучу.

— Что скажешь?

— Цены приемлемые, — судя по его чуточку расширенным глазам, слово «приемлемые» слабовато. — Я бы даже сказал: демократичные.

— Доступные почти любому, — охотно подтверждает менеджер.

Однако, несмотря на демократичную доступность, толкучки в магазине не наблюдается. Точнее сказать, мы тут одни. С ценами ясно, а что с остальным, нас интересующим?

— Производительность у вас какая? — сразу не доходит, приходится разжёвывать: — Сколько окон в день можете сделать? Нам надо знать, чтобы прикинуть, за какой срок наш заказ выполните.

— Ну, если нажать, то восемь-десять, — неуверенно мямлит менеджер. — А сколько вам надо?

— Пока не знаю. Мы завтра поедем, осмотрим домишко, снимем замеры, уточним количество и послезавтра завернём к вам. Скидки есть у вас?

— Э-э-э, если десять окон сразу, то да. Пять процентов можем скинуть. Монтаж тоже со скидкой.

— Монтаж нам не интересен, свои работники есть. А вот мне просто любопытно, а если мы у вас пятьдесят окон закажем? Или сто? Какая скидка будет?

Здесь я бью вхолостую, но проверить надо.

— Такая же, — менеджер мнётся и оправдывается: — Просто мы и так минимальную наценку закладываем.

Намекает на слабую платёжеспособность местного населения.

— Понятно. Так мы послезавтра зайдём, — мы уходим.

— Что-то мне его жалко стало, — говорю на улице улыбающемуся Иннокентию. — Пожалуй, скидки процента в три нам хватит. Пусть пошикует на свои два прОцента. Если качество будет хорошим.

— Технология такая, что накосорезить трудно.

— Накосорезить везде можно, если руки из задницы, а вместо головы — вторая жопа.

5 июня, среда, время 08:45.

Космодром Байконур, 113-ая площадка.

— Поставь машину в тенёк, — предлагаю водителю, любезно вместе с машиной, патриотичной «Ладой-Гранта», предоставленному мэром города.

— Вы долго тут будете? — любопытствует сорокалетний мужчина среднего телосложения.

— Часа два. Скорее всего, до обеда провозимся.

— Тогда я к гостинице подъеду, это в середине по этой стороне, — водитель машет рукой. — Там пересижу.

— Давай…

Мы высадились на юго-западном краю жилого комплекса. Немного пройдясь, оглядываемся.

— Нестандартные тут дома, — на вопросительный взгляд Иннокентия поясняю: — Обычно число подъездов чётное. Два, четыре. А тут пяти- и трёхподъездные.

— Ага. Мнение об однообразности хрущёвок не совсем верное. Проектов было много.

Мы не болтаем, за разговорами входим в ближайшую длинную пятиподъездную пятиэтажку. Проходимся по квартирам на первом этаже, Иннокентий снимает нужные ему замеры, прежде всего с пустых оконных проёмов и балконных дверей. Иногда фотографирует на смартфон. Мы с Зиной ему ассистируем.

— Состояние крыш бы оценить… — мечтаю вслух.

— Нет ничего проще, — пожимает плечами Иннокентий.

Действительно просто, только долго. Идея в том, что если крыша протекает, то снизу неизбежно появятся пятна потёков. А вот плесень здесь не появится — слишком сухо.

К третьему дому у нас вырабатывается тактика. Я аккуратно фотографирую здание с фасада и тыла, не забывая нумеровать снимки. Иннокентий с Зиной поднимаются на пятый этаж, ищут потёки. Замер снять достаточно один раз с каждого вида оконного или балконного проёма. И то для очистки совести. Заводским изделиям шаблонность присуща по определению.

Жилую часть обследуем довольно быстро, как раз и выходим к гостинице и общежитиям.

— Удивительно, — Иннокентий делится впечатлениями. — Никаких потёков. То ли делали на совесть и умеючи, то ли климат благоприятствует. Нигде крыши не протекают.

— Но всё равно их обновить надо…

Мои слова беспардонно прерывает злобный лай.

Какая-то собаченция пыльного окраса и средних размеров остервенело нас обгавкивает и вроде примеривается кого-нибудь цапнуть. В мою руку заученным движением перемещается травмат, передёрнуть затвор и нажать крючок тоже недолго. Агрессивная псина с визгом улепётывает. Зина смотрит равнодушно, флегматично постукивая по ладони телескопической дубинкой.

— Промахнулся, — замечает Иннокентий.

— А зачем животину зря обижать? Она всего лишь поздоровалась.

На подходе к гостинице нас встречает полицейский в ранге сержанта.

— Кто такие? На каком основании находитесь в закрытой зоне? Предъявите документы!

— Здравствуйте, — первым же словом указываю на ошибку: сначала надо поздороваться, назваться и только затем что-то требовать. — Сначала сами представьтесь. Разве порядок не таков?

Кажется, бронзоветь начинаю, но стараюсь держать сей неблаговидный процесс под контролем. Рядовые исполнители, как замечаю с некоторых пор, а пуще люди в середине иерархической лестницы очень тонко, почти кожей, чувствуют высокое начальство. И даже мой возраст — бриться только полгода назад стал регулярно и то через день — не помеха. Незамедлительно усиливаю эффект: