Костанътинъ

Это была фотография семейства Уизли, напечатанная прошлым летом в «Ежедневном Пророке». У Рона на плече сидела Короста.

– Как ты это достал? – поразился Люпин.

– Фадж дал, – ответил Блэк. – В прошлом году он приезжал инспектировать Азкабан и оставил мне газету. А там на первой полосе на плече у этого мальчика я увидел Питера. Я сразу его узнал, ведь я столько раз видел его превращения. В статье было сказано, что паренек учится в Хогвартсе – там же, где и …

– Бог мой, – прошептал Люпин, переводя взгляд с живой Коросты на картинку и обратно. – Передняя лапа…

– Нет одного пальца, – пояснил Блэк.

– Вот именно, – выдохнул Люпин. Гермиона позади Константина дернулась, но мальчик не дал ей ступить и шагу. Рука, держащая нож, затекла и больно ныла. – Просто, как все гениальное… Он сам себе его оттяпал?

– Перед последней трансформацией, – кивнул Блэк – Я загнал его в угол, и он заорал на всю улицу, что это я предал Лили с Джеймсом, и тут же, не успел я рта раскрыть, устроил взрыв, а палочку он держал за спиной. На двадцать футов вокруг все в куски, все погибли, а сам он вместе с другими крысами шмыгнул в канализацию…

– Если это все так, но крысу надо превратить в человека... И лишь только тогда выяснится. Правда это... Или нет... – Гермиона все же подала голос.

– Именно. Сириус, давай на счет три.

– Три!

Сверкнули две яркие вспышки и крыса шмякнулась на пол, а потом...

Как будто они наблюдали за ростом дерева в замедленной киносъемке. Проклюнулась и стала увеличиваться голова, появились побеги – конечности. Еще миг – и на том месте, где только что была крыса, стоял человечек, скрючившийся от страха и заламывающий руки. Живоглот на кровати зашипел, заворчал, шерсть у него на спине встала дыбом.

Перед ними предстал коротышка, едва ли выше Константина и Гермионы; жидкие бесцветные волосы растрепаны, на макушке изрядная лысина; кожа на нем висела, как на толстяке, исхудавшем в одночасье. Вид был облезлым, как у Коросты в последнее время. Да и вообще что-то крысиное сохранилось в остром носике, в круглых водянистых глазках. Прерывисто дыша, он оглядел комнату и бросил быстрый взгляд на дверь.

Никогда еще Константин не испытывал такой ненависти. Рука, держащая нож, вновь напряглась. Он приготовился его метнуть если что... Только уже не в Сириуса, а в Питера.

– Ну здравствуй, Питер, – произнес Люпин, как будто в Хогвартсе по три раза на дню крысы превращались в старых школьных друзей. – Давненько мы не виделись... С гибели Джеймса и Лили.

– С-с-сириус… Р-р-римус… – даже голос у Петтигрю остался писклявым. Он вновь быстро покосился на дверь. — Мои друзья… мои добрые друзья… Он явился сюда, чтобы опять мучить меня и убить! – неожиданно завопил Петтигрю, указывая на Блэка. Гарри бросилось в глаза, что он ткнул в Блэка средним пальцем – указательный на правой руке отсутствовал. – Он убил Лили и Джеймса, а теперь охотится и на меня. Помоги мне, Римус…

Блэк устремил на Петтигрю ледяной взгляд, и лицо его стало особенно похоже на череп.

– Я знал, что он будет преследовать меня! Знал, что вернется! Я двенадцать лет этого ждал!

– Ты знал, что Сириус собирается бежать из Азкабана? – сдвинул брови Люпин. – Да ведь оттуда никто никогда не убегал!

– На его стороне темные силы, какие нам и не снились! — пронзительно завыл Петтигрю. – Как иначе он смог оттуда вырваться? Тот-Кого-Нельзя-Называть наверняка кое-чему его научил!

Комнату огласил невеселый жутковатый смех Блэка.

– Значит, это Волан-де-Морт меня кое-чему научил?

Петтигрю вздрогнул, словно Блэк пригрозил ему хлыстом.

– Не от меня ты прятался эти двенадцать лет, – усмехнулся Блэк. – Ты скрывался от прежних дружков Волан-де-Морта. Я кое-что слышал в Азкабане, Питер… Все они думают, что ты мертв, иначе тебе пришлось бы держать ответ перед ними… Они много чего интересного говорили во сне, особенно об одном обманщике, который надул их. Волан-де-Морт ведь отправился к Поттерам по твоей наводке. И там его ожидал крах. Но не все же сторонники Волан-де-Морта кончили дни в Азкабане, не так ли? Их еще достаточно много, они выжидают время, прикинулись, будто осознали свои заблуждения… Пронюхай они, что ты жив, Питер…

– Не понимаю… о чем ты, – снова повторил Петтигрю. Вытер лицо рукавом и поднял глаза на Люпина. – Ведь ты не веришь этой… всей этой чепухе, Римус?

– Должен признаться, Питер, мне трудно понять, зачем невиновному человеку жить двенадцать лет в облике крысы, – невозмутимо ответил Люпин.

Константин переводил взгляд с одного на другого. Ярость клокотала в нем подобно огню. Он чуял ложь этого странного человека... Предателя.

– Невиновный, но смертельно испуганный! – вновь сбился на крысиный визг Петтигрю. – Если сторонники Волан-де-Морта настроены против меня, то лишь потому, что я отправил в Азкабан одного из их главарей – этого шпиона Сириуса Блэка!

Лицо Блэка исказилось.

– Да как ты смеешь! – рявкнул он, но не успел договорить.

Константин одним точным ударом выпустил нож из рук. Нож, подрагивая(тут спасибо тетушке Наташе), точно вонзился выродку в ухо, и тот с воем рухнул вниз. Потекла кровь. Мальчик молниеносно оказался прямо перед ним, и вцепился ему в горло. Люпин попытался что-то сделать, но Константин успокаивающе махнул свободной рукой. И прижал его одной ногой, приставленной на грудь, к полу.

– Клянусь моим Господом Богом, верой и приемным отцом, что если ты сейчас не признаёшься в правде, твой труп не удостоится даже чести упокоения... – прошипел парень, и глаза Сириуса расширились в орбитах. – Ты предал мою семью? Отвечай!

Петтигрю зарыдал. Это было жуткое зрелище – он походил на лысого младенца-переростка, съежившегося на полу. Но нога Константина вот-вот грозила сломать, проломить ему ребро.

– Темный Лорд… ты себе не представляешь… У него такое оружие, что уму непостижимо… Меня запугали, я же никогда не был храбрецом, как ты, Римус или Джеймс… Я не хотел того, что случилось… Меня вынудил Тот-Кого-Нельзя-Называть.

– Значит надо было умереть, – спокойно сказал Люпин, – но не выдать друзей, у которых еще в добавок было дитя...

– Мне даже держать тебя противно, – яростно, на повышенных тонах проговорил Константин, отпуская его и резко выдирая из уха окровавленный нож(мужчина взвыл от боли), – но ты поплатишься за все, что натворил.

Он отошел обратно к остолбеневшей Гермионе.

– Но ты так просто не умрешь... Здесь. – Изрек Константин, оборачиваясь к скулящему Питеру. – Мы отведем его в замок и передадим дементорам. Они отвезут его в Азкабан… Но не убивайте его... Иначе мы не докажем вашу невиновность, мистер Блэк.