Кости волхвов

— Гематит, — сказала Кэт.

— И что это, по-твоему, значит? — спросил Грей.

Кэт прошла подготовку в области геологии, и поэтому её мнение было ценно вдвойне.

— Окись железа. Большие запасы его были обнаружены на территории Европы. Основную часть этого минерала составляет железо, но зачастую он содержит значительное количество иридия и титана.

— Иридия? — переспросила Рейчел. — Того самого элемента, который входит в состав порошка? Или, сказать проще, в кости волхвов?

— Да, — напряжённым голосом ответила Кэт, — но, как мне кажется, в нашем случае это не самое главное.

— Почему? — спросил Грей.

— Извини, командир. Я должна была додуматься до этого раньше. Гематит, хотя и не является полноценным и сильным магнитом, все же обладает некоторыми магнитными свойствами.

Грей понял, к чему клонит Кэт. Именно магнетизм открыл им доступ к могиле апостола.

— Значит, — проговорил он, — пламя на карте указывало нам не просто на Александрию, а на некий камень. Причём не простой, а намагниченный. Его-то нам и нужно найти.

— А для чего использовались намагниченные камни в древние века? — спросил Вигор дрожащим от возбуждения голосом.

Ответ у Грея был уже на языке:

— Они делали из него компасы!

Нажав на кнопку компенсатора, он стремительно стал подниматься, успев отдать последнюю команду:

— Всем на поверхность!

11 часов 10 минут

Через несколько минут они уже стаскивали с себя баллоны с воздухом, гидрокостюмы и пояса с грузом. Радуясь тому, что наконец-то появилась возможность присесть и отдохнуть, Рейчел устроилась на водительском сиденье катера. Она нажала на кнопку подъёма якоря, и трос пополз вверх.

— Двигайся медленно, — велел Грей, снова заняв пост у её плеча.

— Присоединяюсь! — торопливо проговорил Монк.

— Я буду следить за компасом, — не обращая внимания на товарища, продолжал Грей, — а ты на минимальной скорости огибай форт. Малейшее движение стрелки — и мы тут же бросаем якорь и погружаемся.

Рейчел кивнула. Ей очень хотелось верить в то, что если на дне и лежит какая-нибудь намагниченная глыба, то сила её магнитного поля окажется достаточной для того, чтобы их компас уловил её.

После того как якорь был поднят, Рейчел передвинула рукоятку на одно деление вперёд, заставив винты вращаться на минимальных оборотах. Катер двинулся вперёд так медленно что движение это было почти незаметным.

— Великолепно! — прошептал Грей.

Солнце неспешно приближалось к своей высшей точке, жара усиливалась, и, чтобы уберечься от неё, путешественникам пришлось поднять брезентовый верх катера. Монк, негромко посапывая, лежал распростершись на задней скамейке. Все молчали. В душе Рейчел постепенно нарастала тревога.

— А вдруг камня здесь не окажется? — шёпотом обратилась она к Грею, который, не отрываясь, смотрел на циферблат компаса. — Вдруг он находится внутри форта?

— Тогда мы будем искать его там, — ответил американец прищурившись и посмотрев в сторону каменной цитадели. Но я думаю, твоё предположение о существовании потайного подводного входа в крепость верно. Гематитовая плита закрывала тайный выход из пещеры, который вёл к туннелю, залитому водой, и выходил наружу под поверхностью Тибра. Вот она — вода! Возможно, это ещё одна подсказка, ещё один слой загадки.

Кэт, держа на коленях раскрытую книгу, прислушивалась к их разговору.

— А не может случиться так, — заговорила она, — что мы пытаемся читать между строк то, чего там нет, стремимся подогнать под разгадку шарады любой факт, с которым сталкиваемся?

Вигор массировал икры, затёкшие от долгого плавания.

— Мне кажется, для того чтобы узнать, где может находиться камень — под водой или на суше, — следует сначала ответить на вопрос, когда именно древние алхимики создали и спрятали этот ключ к разгадке. Мы предположили, что подсказку эти были созданы примерно в тринадцатом веке — может, чуть раньше или чуть позже. Но именно на это время приходится пик конфликта между гностицизмом и ортодоксальным христианством. Так когда алхимики спрятали очередной ключ к разгадке — до или после того, как в тысяча триста третьем году погиб Фаросский маяк?

Ответа на этот вопрос, разумеется, не было ни у кого из сидевших в катере.

Через несколько минут стрелка компаса внезапно дёрнулась.

— Стой! — прошипел Грей.

Стрелка вернулась в прежнее положение. Кэт и Вигор не сводили глаз с Грея и Рейчел. Он положил руку на плечо итальянки и приказал:

— Вернись назад.

Рейчел перевела ручку переключения передач в нейтральное положение. Катер остановился, и волны медленно потащили его назад.

Стрелка снова дёрнулась, преодолев почти четверть циферблата.

— Бросай якорь! — велел Грей.

Взволнованно дыша, Рейчел нажала на кнопку спуска якоря.

— Там что-то есть, — проговорил Грей.

Все сразу же зашевелились и потянулись к новым баллонам с воздухом. Монк в ту же секунду проснулся и резко сел на скамейке.

— А? Что такое? — хрипло спросил он.

— Похоже, тебе снова придётся заступить на боевое дежурство, — ответил Грей. — Если, конечно, у тебя не возникнет желания окунуться.

Вместо ответа Монк скорчил гримасу.

Как только катер неподвижно замер на поверхности моря, а в воздухе затрепетал оранжевый флажок, все те же четверо ныряльщиков ушли под воду.

Рейчел стравила воздух из компенсатора и начала погружение. Из динамиков послышался голос Грея:

— Следите за своими наручными компасами. Держите курс на магнитную аномалию.

Продолжая спуск, Рейчел не отводила взгляда от компаса, закреплённого на запястье. Глубина здесь была небольшой — не больше десяти метров, поэтому она довольно быстро достигла песчаного дна. Остальные, паря в воде, собрались рядом.

— Тут ничего нет, — констатировала Кэт.

И действительно, дно было плоским, как стол, и совершенно пустым.

Снова взглянув на свой компас, Рейчел отплыла на пару метров в сторону, а затем вернулась назад.

— Аномалия — здесь, прямо под нами.

Грей почти лёг на дно и поднёс руку с компасом к песку.

— Рейчел права.

Он вынул из укреплённых на запястье другой руки ножен длинный кинжал и стал методично втыкать его в дно. С каждым ударом лезвие уходило в песок по самую рукоятку. На седьмой раз лезвие вздрогнуло и, погрузившись всего на несколько сантиметров, упёрлось во что-то твёрдое.