Костры из лаванды и лжи
Шрифт:
Женя стиснула зубы. Эта новость была не из приятных. Всё же несостоявшаяся подруга заслуживала наказания. Хоть какого-то! Видимо, мысли отразились на её лице, потому что Фабрис добавил:
– Знаешь, в отельном бизнесе все друг друга знают, и новости о пожаре и о его истинных причинах быстро разлетелись. Боюсь, карьера мадам Бланшар, как управляющей отелем, закончилась. А что до натюрмортов на чердаке… – Фабрис, видимо, вспомнил её изначальный вопрос. – Всего лишь мера предосторожности. Вдруг бы Эду вздумалось погрустить о былом. Иногда он приходит на чердак. Редко, но бывает. Я просто
– А я-то подумала, что у меня очередные галлюцинации.
– Прости, крошка моя.
– Тебя – прощаю.
– А его?
Они оба поняли, о ком он спросил. Внутри что-то болезненно дрогнуло, и Женя поспешила отвернуться, будто её привлекла одна из картин.
– Теперь Бертин здесь, в своём творчестве. И люди должны её знать и помнить! – с горячностью произнёс Фабрис. – И я не жалею, что тайком стащил картины с чердака. Пусть и был за это избит!
– Что?!
Женя изумлённо уставилась на мужчину, но на антрацитовой коже лица, конечно, никаких следов побоев не наблюдалось.
– Ну ладно, не избит, – ухмыльнулся он. – Но пару раз Эду мне точно успел врезать. Зато он спустил пар, и теперь я могу, не таясь, нести в мир творчество моей покойной талантливой подруги.
– Согласна, – Женя кивнула, улыбнувшись. – Порыв достоин уважения.
– Знал, что ты меня поймёшь, капустка моя. Твоя подруга тому пример. Когда кто-то заказывает копию с картины из этой коллекции, у меня на душе становится чуточку светлее.
– Что ж, и я рада, что приехала сюда. Наш разговор помог мне разобраться во многом.
Фабрис склонился к ней и расцеловал в обе щеки, а вместо третьего поцелуя тихо произнёс, пристально глядя в глаза:
– Съезди к нему.
Его тихая просьба набатом отдалась в ушах и обдала морозом, заставив поёжиться.
– Я… Я не могу.
– Пожалуйста. Он мечется, как раненный зверь. Музей закрыл. После пожара отменил все брони на номера в отеле. Колоссальные убытки… Но дело, конечно, не в деньгах, а в нём самом.
– Я не знала… Но зачем? Я не понимаю. Даже если ему так ненавистен теперь отель, зачем же всё закрывать? Рушить дело своей семьи! Мог бы уехать в Экс и жить там. Нанял бы нового управляющего, и дело с концом!
– Не всё так просто, – Фабрис вздохнул. – Сбежать и бросить всё было бы проще. Перевернуть страницу. Забыть. Но Эдуар винит себя в том, что произошло с Бертин и чуть не случилось с тобой. Понимаешь, так он наказывает себя! Вновь и вновь переживает горькие воспоминания.
– Я вряд ли смогу на это повлиять и вооб…
– Теперь он сходит с ума, Эжени. Помоги ему. Не повторяй чужих ошибок.
Свет в конце тоннеля
Отель «Шато Д’Эпин» даже со стороны казался безлюдным и каким-то опустошённым. Женя попросила таксиста не подъезжать к входу, а остановиться на парковке. Обычно она была как минимум наполовину заставлена машинами персонала и постояльцев, но сегодня тут стояло всего четыре автомобиля, включая внедорожник мсье Роше.
«Ладно, значит он здесь. Хорошо».
Нервничая, как
в свой первый рабочий день, Женя поднялась по каменным ступеням крыльца и отворила дверь. В этот раз её не встречал даже кот-домовой.«Как же тихо!»
Её шаги эхом разнеслись по лобби.
– Прошу прощения, мадам, отель временно не рабо… – Аннет выглянула из двери за стойкой регистрации и, увидев Женю, набросилась на неё, душа в объятиях: – О, Эжени! Как ты? Как дела? А у нас тут тако-о-ое! Мсье Роше решил закрыть отель! Представляешь! Новых постояльцев не принимаем. Те, кто уже заселён, постепенно съезжают. Всё так ужасно, – блондинка сокрушённо покачала головой. – Мы все без работы останемся! Ты хоть представляешь, как трудно найти новое место в конце туристического сезона!
– Начальство у себя? – немного грубо оборвала Женя поток её причитаний, но на вежливость её душевных сил не хватало.
– Мсье де Гиза нет. Я не видела его с прошлого вторника. Возможно, он…
– Я про мсье Роше.
– А-а, я подумала, тебя музей интересует. Он тоже закрыт, кстати. Представляешь, мадам Трюдо так распереживалась, что…
– Аннет!
– Ох, Эжени, извини. Мы тут все на нервах. Мсье Роше у себя, да.
Женя кивнула и направилась в сторону его кабинета.
– У себя в апартаментах, Эжени, в хозяйской башне, – окликнула её Аннет и с любопытством добавила: – А о чём ты с ним хочешь поговорить? Насчёт рекомендаций, да?
«Вот же… В рабочей обстановке было бы проще…»
Женя бросила тоскливый взгляд на входную дверь и вздохнула, с трудом подавив мысль о том, что проще было бы просто сбежать и больше не видеть никогда ни Эдуара, ни отель, ни навязчивую Аннет.
Кое-как отделавшись от блондинки и пообещав позже обо всём рассказать, Женя с показательно уверенным видом направилась в сторону башни. Шагнув на знакомую лестницу, она замерла на площадке первого этажа, перед входом в апартаменты Роше. Внешне здесь ничего не поменялось с того самого дня, когда она, ни о чём не подозревая, спускалась на завтрак в утро пожара. Электрический факел на стене мерцал, освещая небольшое пространство, ступени вели вверх, закручиваясь спиралью и пропадая в полумраке.
Женя обхватила себя руками, вновь мысленно проговаривая те вежливые фразы, которые произнесёт прежде чем сбежать, посчитав свой долг выполненным. Внутри всё сжималось, полнилось неуверенностью, сомнениями и страхом. Пришлось вспомнить успокаивающую мантру дяди Кости. И только после этого Женя, наконец, перестала топтаться у порога и громко постучала. Дверь неожиданно подалась вперёд, открываясь. В нос ударил резкий запах сигаретного дыма. Она поморщилась, но постучала ещё раз.
– Убирайтесь, – прозвучал из полумрака голос мсье Роше. – Я ужё всё сказал.
Женя застыла, не зная, как поступить, оглянулась на дверь, которая вела в коридор до лобби, а дальше рукой было подать до улицы, пасмурного дня и свободы от мрачного Шато Д'Эпин.
«Помоги ему. Не повторяй чужих ошибок», – в её памяти прошелестели слова Фабриса.
Она вздохнула и прошла внутрь, через небольшой тёмный коридор в не менее тёмную комнату. Узкая полоска света с трудом пробивалась сквозь плотно задёрнутые шторы, а мебель угадывалась лишь по смутным очертаниям.