Кот и кореец

Наступила суббота. Сначала утренняя тренировка, а потом всё – свобода. И вечер бокса в «Крыльях Советов».

Договорились встретиться у метро в шесть.

И чем ближе было это время, тем сильнее Кира понимала: она жутко нервничает, причём не понимает почему. Просто они куда-то идут все вместе – не в школу, не на тренировку и не в ближайшую кофейню.

Ну разве она не ходила раньше с друзьями на бокс? Ходила, конечно. И в Питере, и в Москве. С Лисом – целых четыре раза. Но… всё-таки… как перестать волноваться?

Сначала она слонялась по квартире без дела. Потом перемерила все футболки, выбрав белую. Даже погладила – увидь это мама, точно решила бы, что Кира заболела. Потом помыла голову и долго сушила волосы феном. Кепку – её Пак успел вернуть в школе – не взяла. И вышла почему-то за целых полчаса, хотя идти до метро было от силы минут десять.

У входа в подземку вповалку лежали самокаты, спешили по делам одинокие прохожие. Темнело. Кира подняла ворот куртки и спрятала в него подбородок. Написала Лису. Вот, уже без пятнадцати шесть. Скоро все придут: первой наверняка Юлька, потом Пак, а потом, опоздав, Лис.

– Кира!

Темноволосый паренёк в черной олимпийке с логотипом федерации бокса России вынырнул из метро:

– Фух, успел!

Кира стояла, не в силах ни шелохнуться, ни вздохнуть – то ли из-за забитого носа, то ли от того, что Артём Филатов, призрак прошлого, был перед ней. Каштановые кудрявые волосы растрепал ветер, губы сложились в смущённую улыбку.

И чем он так нравился Кире раньше? И не такой уж он красивый. Похож на пупса-переростка с этими кудряшками. И уши оттопыриваются, даже кудри не помогают это скрыть.

– Что ты тут делаешь? – наконец спросила она глухо.

– Ты не стала со мной говорить по телефону. И я приехал в Москву!

– Приехал, – эхом повторила Кира.

– Ну да… Потому что хочу извиниться перед тобой.

– Ну раз приехал… Тогда извиняйся.

– Кира, прости меня, пожалуйста, – громко, как заученный детский стишок, произнёс Филатов. – Я зря тебе нагрубил. А Игорь зря снял всё это на видео… И зря мы отправили это видео всем знакомым. В общем, я просто хотел пошутить.

– Классная шутка вышла.

– Ты это, зла не держи.

– Не держу, – равнодушно ответила Кира, спрятав руки в карманы. В кармане не видно, как до крови отдираешь заусенец. Чувства смешались, превратившись в кашу: она и злилась, что он приехал, и расстраивалась из-за нахлынувших воспоминаний, и с удивлением отмечала, что он ей ни капельки больше не нравится. Вот совсем. Никак.

– То есть прощаешь? – Филатов сощурился. Глаза у него были огромные, светло-карие, как у куклы, будто бы случайно доставшиеся мальчишке.

– То есть да.

– А можно… Можно… – Он засуетился. – Мы запишем сторис, что ты меня простила, все забыли, мы друзья и всё такое.

– Для тренера? – хмуро уточнила Кира.

– Для всех, – пожал плечами Филатов. – Ну и дяде Лёше, конечно, я покажу потом… Его же нет в соцсетях… Он вот тебе привет передавал! Всё время о тебе говорит: какая ты талантливая, трудолюбивая и вообще…

Кира молчала.

– Ну что… Запишем? – Филатов улыбнулся.

Кира вздохнула. Почему она так была в него влюблена? Почему, восхищаясь тем, как он боксирует, не заметила одной простой вещи: Филатов – слабак.

Вот сейчас: и улыбается вымученно, и просит записать видео, лишь бы его вернули на тренировки. Полгода не извинялся. А тут… Аж в Москву приехал.

– Слушай, Артём, – произнесла Кира, усиленно разглядывая самокаты. – Я знаю, что тебя тренер сюда заставил приехать. И извиниться он же попросил. Поэтому никакого видео. Дяде Лёше я напишу. Скажу, что мы всё решили. Сможешь снова тренироваться.

– А правда напишешь? – В голосе Филатова слышалось сомнение, а выражение лица стало жалким. – Может, всё-таки видео?

– Правда. Ты ж у нас надежда российского бокса, Филатов, – с издёвкой произнесла Кира, указав кивком на эмблему федерации у него на груди, – Не буду мешать такому таланту. Только свали отсюда. И побыстрее.

– Понял! – кивнул Филатов и попятился ко входу в подземку.

И только когда его куртка окончательно растворилась вдалеке, Кира сделала несколько глубоких вдохов, но не выдержала и расплакалась.

– Кот… Кот, ты чего ревёшь. Да ты чего… Из-за этого, что ли? Ну нашла из-за кого реветь. Да ну его, этого Филатова!

Лис подбежал и протянул ей бумажный платок. Кира хотела взять, но замерла. Сначала удивилась, что в этот раз Лис не опоздал. Потом в голову пришла ясная мысль: единственным, кто мог устроить встречу с Филатовым, был её лучший друг.

– Лис… – произнесла она медленно. – А как Филатов здесь оказался вообще?

Лис промолчал.

– Ну… Это… – помялся он. – На поезде приехал, наверное.

– Это ты сказал, что я тут буду? Сегодня? В шесть часов? – прошептала Кира.

– Ну я, – так же шёпотом ответил Лис. – Я, Кот.

– Почему…

– Он же знает, что мы с тобой друзья… Он мне написал, спросил, где можно тебя найти. Но я ж не буду твой адрес давать… Вот, сказал, у метро… – объяснения Лиса были скомканными.

– Нет. Зачем ты это сделал? Не как, а зачем?

– Кот, он хотел извиниться… И… Он должен был извиниться, он же мерзко поступил!

– Ты же знал, что я не хочу его видеть! – почти взвизгнула Кира. – Никогда больше не хочу!

– Но ведь нужно было, чтобы он извинился!

– Он извинился! – закричала Кира. – Его тренер из команды выгнал! Сказал, чтобы тот прощения просил! Вот он и приехал! Извиняться!

– Но я же не знал… – развёл руками Лис и отступил. – Я думал, он правда хотел…

– А ты бы меня спросил! – отрезала Кира. Несколько прохожих обернулись, услышав их ссору.

– Если бы я спросил, ты бы сказала, не надо никаких извинений. А то я не знаю, что ли, тебя, Кот.

– Так, может, тогда и не надо?! Лис, ну как… Ты ведь мой лучший друг. Хотя какой ты после этого друг.

– Знаешь что, Кот! – Лис сморщился. – Иди ты… Сама знаешь куда.

И махнув рукой, он перебежал дорогу на жёлтый и исчез за углом серой девятиэтажки.